порождает.
расы, ведь ты позволил бы мне убить Рэнсома. Ты не любишь ни
разума, ни тела своей расы. Существо угодно тебе, только если
оно твоего рода -- такого, каков ты сейчас. Мне кажется,
Плотный, ты на самом деле любишь не завершенное существо, а
лишь семя. Остается только оно.
-- что я не философ. Я прибыл не для отвлеченных рассуждений.
Если он не понимает -- как и вы, очевидно, -- таких
фундаментальных вещей, как преданность человечеству, я ничего
не смогу ему объяснить.
мира. Есть законы, известные всем хнау, -- жалость и
прямодушие, и стыд, и приязнь. Один из них -- любовь к себе
подобным. Вы умеете нарушать все законы, кроме этого, хотя он
как раз не из главных. Но и его извратили вы так, что он стал
безумием. Он стал для вас каким-то маленьким слепым уарсой. Вы
повинуетесь ему, хотя если спросить вас, почему это -- закон,
вы не объясните, как не объясните, почему нарушаете другие,
более важные законы. Знаешь ли ты, почему он это сделал?
старая сказка.
порченый хнау может сделать больше зла, чем сломанный. Он
испортил тебя, а вот этого, Скудного, который сидит на земле,
он сломал -- он оставил ему только алчность. Теперь он всего
лишь говорящее животное и в моем мире сделал не больше зла, чем
животное. Будь он моим, я бы развоплотил его, потому что хнау в
нем уже мертв. А будь моим ты, я постарался бы тебя излечить.
Скажи мне, Плотный, зачем ты сюда пришел?
Малакандра старше вашего мира и ближе к смерти? Мой народ живет
только в хандрамитах; тепла и воды было больше, а станет еще
меньше. Теперь уже скоро, очень скоро я положу конец моему миру
и возвращу мой народ Малельдилу.
мир.
решил прийти в ваш мир и взять его себе?
тому назад, когда в вашем мире еще не было жизни, на мою
харандру наступала холодная смерть. Я очень беспокоился -- не
из-за смерти моих хнау, Малельдил не создает их долгожителями,
а из-за того, что повелитель вашего мира, еще не сдерживаемый
ничем, вложил в их умы. Он хотел сделать их такими, как ваши
люди, которые достаточно мудры, чтобы предвидеть близкий конец
своего рода, но недостаточно мудры, чтобы вынести его. Они
готовы были следовать порченым советам. Они могли построить
неболеты. Малельдил остановил их моею рукой. Некоторых я
излечил, некоторых развоплотил...
хандрамитах, скоро все умереть.
ним -- убийство и ропот. Слабейший из моих людей не страшится
смерти. Это только Порченый, повелитель вашего мира,
растрачивает ваши жизни и оскверняет их бегством от того, что
вас настигнет. Будь вы подданными Малельдила, вы жили бы
радостно и покойно.
но не знал языка.
и, выпрямившись в полный рост, добавил по-малакандрийски: -- Ты
говоришь, твой Малельдил вести всех умирать. Другой, Порченый
-- бороться, прыгать, жить. Плевал ваш Малельдил. Порченый
лучше, моя его сторона.
начал Уарса, но замолчал, как бы собираясь с мыслями. -- Нет, я
должен больше узнать о вашем мире от Рэнсома, а для этого мне
понадобится остаток дня. Я не буду убивать тебя, да и Скудного,
ибо вы -- вне моего мира. Завтра ты отправишься отсюда в своем
корабле.
по-английски:
несколько месяцев, Земля теперь не в противостоянии. Скажите
ему, что это невозможно. Лучше уж сразу нас убить.
Уэстон, пользуясь переводом Рэнсома, объяснил, что лететь почти
невозможно. Расстояние увеличилось на миллионы миль. Угол их
курса по отношению к солнечным лучам будет сильно отличаться от
того, на который он рассчитывал. Даже если у них есть один шанс
из ста попасть на Землю, запасы кислорода почти наверное
истощатся еще в пути.
останетесь в моем мире, я должен вас убить, я не потерплю таких
существ на Малакандре. Да, шансов вернуться в свой мир у вас
немного; но немного -- не значит "ничего". Выберите время
отлета от нынешней минуты до следующей луны. А пока что
скажите, сколько времени, самое большее, вам лететь?
если за девяносто дней это не выйдет, не выйдет вообще. Мало
того, они к этому времени уже умрут от удушья.
сорны и пфифльтригги дадут вам воздух (мы владеем и этим
искусством) и пищу на девяносто дней. Но они сделают кое-что и
с вашим кораблем. Я не хотел бы возвращать его в небо после
того, как он сядет на Тулкандру. Тебя. Плотный, не было тут,
когда я развоплотил моего хросса, которого ты убил. Скудный
расскажет тебе. Я это делать могу -- иногда, в некоторых
местах. Меня учил Малельдил. Прежде, чем ваш небо-лет
поднимется, мои сорны кое-что сделают с ним. Через девяносто
дней он развоплотится и станет тем, что у вас называется
"ничто". Если этот день застигнет его в небе, ваша смерть не
станет горше; но уходите из корабля, как только опуститесь на
Тулкандру. Теперь уведите этих двоих, а сами, дети мои, идите
куда хотите. Мне надо поговорить с Рэнсомом.
позволено записывать этот разговор, кроме заключительных слов
Уарсы:
всем небесном мире.
предоставлен выбор: остаться на Малакандре или отважиться на
отчаянное путешествие к Земле. Он долго, мучительно думал, и в
конце концов решил отдаться на произвол судьбы вместе с
Уэстоном и Дивайном.
самый главный закон. Но ты, Уарса, говоришь, что это закон.
Если мне не жить на Тулкандре, лучше мне совсем не жить.
скажу тебе две вещи. Мои люди заберут все чужеродные орудия с
корабля, но одно оставят тебе. И эльдилы Глубоких Небес будут
рядом с вашим кораблем до самого воздуха Тулкандры, а порой и
после. Они не позволят двум другим убить тебя.
убить его, чтобы сэкономить пищу и кислород, и он поблагодарил
Уарсу. Потом великий эльдил отпустил его, сказав:
боязливости. Путешествием этим ты наказываешь себя сам, а быть
может, излечиваешь: тебе придется или сойти с ума, или быть
храбрым. Но я налагаю на тебя обязательство: ты не должен
спускать глаз с Уэстона и с Дивайна даже там, у вас. Они могут
натворить много зла и в вашем мире, и вне его пределов. Из
твоих рассказов я понял, что есть эльдилы, опускающиеся в ваш
воздух, прямо в самый оплот Порченого. Ваш мир не наглухо
закрыт, как думали мы в нашей части небес. Смотри за этими
двумя порчеными. Будь храбр. Не уступай им. Если будет нужно,
Володихин Дмитрий
Грабб Джеф
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Роллинс Джеймс