read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



В лице монаха ничего не изменилось, но мне почудилось, что в плазменном море колыхнулись волны, снова всплыл вопрос: кто ты, почему не отвечаешь?
- Я тот, - сказал я жестко, без жесткости в этом мире нельзя, сочтут интеллигентом и затопчут, - кто очень быстро хватается за рукоять меча. Или молота. А всякие гипнотические штучки на меня не действуют по причине толстокожести.
Тюрингем и трое лучников с грохотом послали коней по мосту, с ворот замахали стягом, я увидел крохотные фигурки, подбрасывающие шапки и вздымающие обнаженное оружие. Докладывают, что бдят, несут вахту, не разошлись по бабам.
Ладно, сперва за исполнение обязанностей придется хвалить и поощрять, а потом Гунтер добьется, чтобы воинская служба вошла в кровь, в кости, чтобы нарушение выглядело святотатством. Кстати, надо задействовать и отца Ульфиллу, пусть тоже понравоучает о богоугодносги воинской службы и несения вахты как продолжения подвига Христова и всех подвижников и аскетов, заслуживших похвалу самого Господа.
Мы готовились въехать на мост, как тот же Ульман вскрикнул удивленно:
- Ого, еще один монах!.. Или не монах?.. Этот прет, напротив, с Севера!
Я остановил коня. Мелькнула мысль, что многовато вроде бы монахов в последнее время, потом вспомнил: на самом деле их отправлялось в дальние походы намного больше, чем странствующих рыцарей. И цели были схожие: нести свет веры диким народам, спасать души, а где-то и тела, ведь монахи сведущи и в лечении телесных недугов, но запоминаются вещи попроще, как-то: срубить голову дракону или великану, освободить принцессу или хотя бы графиню... Монахов, конечно же, гибнет намного больше, чем рыцарей, не всем везет в мессионерстве, не всем удавалось выжить, уцелеть, не отступившись от Слова Христа, кому-то удается придумать кириллицу, кому-то занести андреевский крест в Скифию, кто-то крестит готентотов и обращает в христианство Ефиопию, но большинство гибнет, гибнет, гибнет, прокладывая дорогу другим подвижникам.
Так что, если уж говорить правду, монахи совершали и совершают подвигов намного больше, чем рыцари всех времен и народов, если уж в самом деле говорить правду и только правду.
К нашему поредевшему отряду приблизился, сильно хромая, мужчина в сером драном плаще. Босые ступни выглядят бесформенно-серыми от налившей на кровь пыли. Крупное квадратное лицо иссечено ветрами и зноем, грудь широка, рожден быть кузнецом или кулачным бойцом, но вот выбрал дорожку поопаснее, серые, как весенний лед, глаза смотрят строго, требовательно, взыскующе.
Алан сказал строго:
- Тебе повезло, странник! Без хозяина этих земель тебя не впустили бы... даже если бы очень захотели. Приветствуй нашего доблестного сэра Ричарда, победителя драконов! И он тебе даст приют... может быть.
Странник поднял голову, наши взгляды встретились. В старом шерстяном плаще с капюшоном, сейчас откинутом на спину, подпоясан простой веревкой, штаны в заплатах, лицо мужественное, с высокими скулами и тяжелой нижней челюстью, крупный нос, морщинки у глаз. Волосы с сильной проседью, но густые, а выглядит хоть и очень не молодым, но в нем чувствуется неугасимое пламя.
Мне показалось, что очень уж всматривается в мое лицо, словно старается определить, к какому антропогенному виду отношусь. С запозданием поклонился, но не как господину, а просто человеку, который предлагает еду и кров. Монаха Ксенобратства как будто и не заметил, хотя такого не заметить трудно.
- Ты в самом деле с Севера? - спросил я.
- Да, господин.
- Здорово, - ответил я. - Север есть Север, а Юг есть Юг, и вместе им не сойтись... разве что в моем замке. Добро пожаловать, тебя накормят за новости, подыщут обувь... Нет, не за новости, а так, по долгу гостеприимства.
Сзади стук копыт, это под охраной двух лучников подъезжает на взмыленном муле отец Ульфилла. Я поспешно махнул в сторону моста, моя команда меня поняла и, не давая патеру вцепиться в еретиков, которых, конечно же, подослал сам дьявол, чуть ли не на себе внесла его через мост в ворота.
Ликующие вопли сотрясали воздух, как гром салюта. В воздух взлетали женские чепчики, что само по себе здорово: праздник и вообще настраивает на игривые и веселые мысли, так как волосы женщина может обнажать только в особых случаях, и, к моему удивлению, женщина с обнаженными волосами выглядит очень эротично.
Я, дитя своего времени, сперва осмотрелся с подозрением: где это у меня что расстегнуто или слюни висят, не могут же вот так просто радоваться, потом решил, что другой хозяин отметил бы восхождение на трон районного значения новыми налогами, а я, наоборот, снизил, не страшась, что сочтут мягким и слабым, как вон обозвала леди Клаудия. Так что могут желать здоровья вполне искренне, хотя, конечно, я, как Карл Маркс, все подвергаю сомнению.
Во дворе нас встретили верхом в полных доспехах Гунтер, Джон - в прошлом Вернигора - и Джонатан, помощник оружейника, а также десяток пеших челядинов, которых Гунтер на время отсутствия воинов нарядил в доспехи. Гунтер выглядит молодцом, хоть и весьма потрепанным. Джонатан, худой и вытянутый, и на коне как тополь, выросший на пригорке, а то и смахивает на колодезного "журавля", зато когда Джон Вернигора при виде въезжающего в ворота сеньора взобрался на своего конька, тот застонал и напрягся, чтобы не прогнуться, пошире расставил все четыре. Джон, широкий, как амбар, с грудью, как каменные плиты, и брюхом, похожим на котел царя Арея, в котором готовили кашу для всего войска, смотрит на меня преданно, как огромная горилла, влюбленная в чистильщика ее клетки.
Я приветствовал всех взмахом руки, Гунтеру сказал одобрительно:
- Красивый конь. А где тот красавец, на котором ты ездил со мной?
Его взор заволокло грустью, он проговорил с сильнейшей печалью в мужественном голосе:
- Увы, тот верный спутник пал.
- Как? - спросил я.
Он взглянул с укором.
- Ваша милость, как еще может пасть конь?
Я спохватился, вернулся мыслями обратно.
- Извини, я просто подумал, что курит, пьет, водит домой разгульных кобыл, устраивает непотребище...
Гунтер вздохнул:
- Если бы! Это я бы стерпел. В конце концов, мы с ним оба жеребцы, я его понял бы. Атак в ваше отсутствие, сэр Ричард, я попытался успеть во все три села, чтобы наладить оборону, а конь у меня... гм... не такой, как у вас, дорогой сэр.
Я отдал Зайчика в руки набежавших конюхов, вскинул руки:
- Вот теперь можно в самом деле пир!.. Но только не увлекаться, не увлекаться! А то у нас одни праздники, как в России, работать некогда. Кстати, у нас гости, двое монахов... с разных сторон света. Лучше их принять и покормить в раздельных комнатах. А то все эти религиозные диспуты о Высоком и Духовном, когда слово за слово... гм...

* * *

В своих покоях я снял перевязь с тяжеленным мечом, оруженосцы Гунтера помогли разобраться с ремешками доспехов, грудь моя впервые вдохнула воздух свободно, как только обе половинки панциря с грохотом обрушились на пол.
Железа с рук, ног, головы и прочих частей тела набралось столько, что уносили три человека. А я все это таскаю один!
Забежала Фрида, быстрая и веселая, как лисичка, повела хитрыми глазками:
- Господину угодно ужинать в своих покоях?
- Да еще при свечах, - добавил я. Вздохнул: - Увы, надлежит быть с народом. Иначе доверия не будет. Я буду внизу, Фрида. А здесь только ополоснусь.
Она высунула голову за дверь, оставив для моего обозрения округлый вздернутый зад, что-то прокричала тоненьким звонким голосом.
- Что там? - спросил я.
- Сейчас принесут помыться, - сообщила она. Глаза ее, очень живые и любопытные, обшаривали мою фигуру. - Вам помочь раздеться, милорд?
- Да я уже раздет, - сообщил я. Пояснил: - По нынешним меркам. Здесь мужчина без доспехов - уже голый, верно?
Слуги внесли тазик с теплой водой, я сбросил рубашку, Фрида тут же взяла ковшик и начала поливать мне на спину. Быстро освоилась лисичка, сообразила, что, когда власти нет, надо брать ее в свои руки. Уже распоряжается слугами наверху, дает указания стряпухе, следит за порядком по всему донжону.
- У вас хорошая спина, - сказала она одобрительно, - мышцы широкие, крупные... И совсем нет шрамов.
- Я их оставляю другим, - сообщил я. - Лей выше, на шею!.. И потри над лопатками раз уж... Сильнее, еще сильнее...
Слуга смотрел с неодобрением, добрые христиане не моются, а богоугодные аскеты еще не обрезают ногтей, волос, живут в нечистотах, ибо к чистоте телесной стремились только язычники, которые сгинули под всесжигающим светом веры Христовой.


Глава 6

Ополоснувшись, я снова облачился в меч и молот: без доспехов и даже без штанов могу, но без оружия уже и я чувствую себя голым, спустился в нижний зал, где начался пир, а как же без него, пир - всему голова, а здесь это замена и дискотекам, и казино, и театрам, и аквапаркам, и саунам с бабами.
Алан, виконт Теодерих и даже отец Ульфилла стали героями дня, рассказывая о нашем славном походе. Я слушал, дивился, какой поход, почему славный, потом понял, что впервые за долгие годы, а то и десятилетия, кто-то не стал обходить свернутые королевства, Черный Туман, пятна Чужой Ночи, а попер напрямик через кишащие нечистью места, не стал прятаться от опасности... - Ну почему я должен прятаться, если это мои земли? - ...а все время с оголенным мечом, утверждая свое право на любой участок своей земли!
Отец Ульфилла больше напирал на помощь Девы Марии, ведь это ее молитвами и кротким заступничеством нам удалось и по опасным местам пройти, и врагов одолеть, и гнева Божьего избежать. Я не спорил, главное - результат, могу и поддакнуть, отец Ульфилла мне лично весьма не по нраву, но фанатики всегда симпатичны, а главное - олицетворяют церковь в этих диких краях.
Потом я велел рассказать, что случилось за время моего отсутствия, но все лишь разводили руками, тогда я велел рассказывать вообще, о чем говорили, какие темы на их форумах самые топовые. Выяснил, что в Амальфи, ессно, знают гораздо больше о натиске Юга, чем в моем Зорре. Для нас там все сводилось к войне с императором Карлом, однако же здесь говорили о Карле не больше, чем о Мунтвиге, о котором в Зорре даже не слышали. Мунтвиг провел конную армию, не уступающую войскам Карла по численности, по землям Бурганта, Гиксии, Горланда и даже Бриттии, только в королевстве Шумеш столкнулся с неприступной твердыней Эвергарт, там положил треть армии, пытаясь взять штурмом, ухлопал три года на осаду, наконец отступил с позором, разом растеряв всю славу удачливого полководца. Все говорили, что если бы он наткнулся на Эвергарт в начале похода, то поступил бы мудрее и обязательно взял бы крепость, но блестящие победы то ли омрачили разум, то ли вознесли самоуверенность до небес, но после этого даже при отступлении он ухитрился потерпеть два поражения от мелких и никому ранее не известных баронов Гольма и Кириана и в столицу вернулся всего лишь с небольшим отрядом телохранителей.
При отступлении Мунтвиг пошел через менее разоренные войной земли икельскольцев и эстенов, что, однако, обернулось потерями, а эстены, что были союзниками, возмущенные мародерством, встали на сторону баронов Гольма и Кириана, помогли нанести еще одно поражение.
Обсуждали горячо, страстно, оперировали массой подробностей, у меня голова пошла кругом, я огляделся, спросил:
- А что Рихтер?.. Он здоров?
Гунтер отмахнулся:
- Ваша милость, вы же его знаете. Если за ним не сбегать, то сам, хоть над ухом дуди, не услышит. Нет, не глухой, но, когда сунет нос в свои колдовские снадобья, совсем дуреет и все забывает...
Ульман привстал, спросил с надеждой:
- Позвать? Я его притащу!
- Пусть, - отмахнулся я. - Настоящий ученый не должен... словом, он пусть, как ему удобно. Хотя, конечно, непьющему приходится грызть гранит науки всухомятку.
Ульман сел, на лице разочарование, очень уж хотел хоть что-то сделать для меня, сеньора. А там, глядишь, и перескочить из оруженосцев Гунтера в оруженосцы самого сэра Ричарда.
Зигфрид вспомнил:
- А что насчет того монаха, что бредет с Севера? Он сказал, что прет в Святые Земли. Помните, ступни истер до крови? Фрида нашла ему старые башмаки по размеру, сейчас он на заднем дворе ноги парит.
- Зови, - велел я. - За этим столом все равны: рыцари, простолюдины, странники... Вон отец Ульфилла подтвердит, что, как сказал Магомет, все люди равны перед Богом. Во всяком случае, когда едят и пьют... вот так, как... как мужчины.
Тюрингем вылетел из-за стола, опередив Ульмана, исчез. Мы продолжали пить и есть, через четверть часа в зал вошел Тюришем, за ним двигался человек в сером плаще.
Не доходя до меня шагов пять, остановился и учтиво поклонился. Не раболепно, всего лишь из вежливости к человеку, который пригласил его за стол.
Я указал на дальний край, там пируют простолюдины, но у нас стол один, а рыцарей всего трое, с виконтом Теодерихом уже четверо, но все равно с простолюдинами сидим локоть к локтю и одновременно протягиваем ножи к жареному гусю.
- На подвиг? - спросил я.
Монах кивнул, пробрался к свободному месту и сел, глядя на меня прямо и открыто. Рыцари переглянулись, не могут привыкнуть, что эти безоружные люди благородное слово "подвиг" трактуют по-своему, их подвижничество ничего не имеет общего с убиванием драконов.
- А с Юга идет еще один, - сообщил я. Монах кивнул.
- Знаю, - ответил он ясным спокойным голосом. - Мы с ним перемолвились. Немного, но успели.
- И как?
- Очень, знаете ли, занятный собеседник. У него очень интересные концепции, хотя и логически немотивированные. И очень забавное заблуждение, что это мы блуждаем во тьме, а он готов вывести нас к свету...
Он усмехнулся, приглашая посмеяться над невежеством монаха, но я смолчал, сеньор должен быть беспристрастным. Да и, честно говоря, не знаю, кто ближе к истине. Если не считать, конечно, меня.
Монах же расценил это, как и должен, мол, феодал ни уха, ни рыла в подобных вопросах, еще раз поклонился и протянул руки к блюду с ломтями мяса.
Насыщался он спокойно, хотя видно, насколько голоден, изможден, однако внутренняя дисциплина не дает набрасываться на еду, как делают мои воины и даже рыцари.
Надо будет, мелькнула мысль, поговорить с обоими. Один идет с Севера, у него могут быть новости о Зорре, а другой, что намного важнее, больше знает о Юге. Возможно, идеи тоже будет проповедовать очень даже "южные". Надо первым послушать вражеский голос из-за бугра.
Вместе со слугами, подающими на стол, появилась Фрида. Монах не смотрел в их сторону, но я чувствовал, что замечает всех, даже как-то чувствует, у монахов это развито, что Фрида - ведьмочка, которую я просто обязан, раз уж знаю ее тайну, потащить на костер. Нет, сперва под пыткой заставить признаться в сношениях с дьяволом, изломать на дыбе все кости, принудить отречься, а уж потом...
Я пошевелил плечами, чтобы распахнутая на груди рубашка раздвинулась шире, пусть монах узрит христианский крест. Гунтер увидел первым, благочестиво перекрестился. В глазах монаха понимание моего молчания, как дурака-феодала, сменилось изумлением.
Зигфрид приподнялся, спросил учтиво:
- Сэр Ричард, раз уж этот монах здесь, то... может быть, изволите захотеть пригласить и того... с Юга?
Я кивнул:
- Да, именно изволю захотеть. Даже восхотеть.
Тюрингем снова метнулся из-за стола, счастливый быть не просто полезным, а еще и опередить Ульмана. Остальные продолжали бахвалиться с набитыми ртами, поспешно запивали водопадами вина и снова бахвалились, бахвалились.
От двери пошел свет, в полутемный зал вступил монах Ксенобратства, в глазах плещется море плазменного света. Мне показалось, что явился почти сразу же, как только Тюрингем выскочил за двери. Я смутно подивился, но справа и слева выкрики, тосты, громкие рассказы, как мы всех одной левой, мысль ушла, я тупо проследил, как ксенобратец сел напротив монаха с Севера.
Перед ним поставили такое же блюдо, как и перед всеми: тяжелое, медное, наполненное мясом и овощами. Разговоры смолкли, все опасливо посматривали на ксенобратца. Он улыбнулся, губы раздвинулись, из щели полыхнул свет... нет, свет оставался там, я почти видел, как колышутся волны плазменного океана, но отсвет уловили за столом все, наступило настороженное молчание.
- Угощайтесь, - сказал Тюрингем набожно и перекрестился, - чем Бог послал.
Зигфрид не расслышал из-за шума и гама, переспросил:
- Чем-чем послал?
Монах, который с Севера, чуть наклонил голову, смотрит исподлобья, но не спешит осенять крестным знамением, брызгать святой водой или обличать исчадие дьяволово.
- Итак, - произнес я, - мне радостно, что в моем замке смогли пересечься Восток, который дело тонкое, и Запад, дело которого табак... Ах да, здесь же не эти козлы на узком иракском мостике, а Север и Юг. Радостно мне еще и потому, что не подрались сразу же, это еще удивительнее, как будто и не люди вовсе...
Гунтер хмыкнул, Зигфрид и Алан неуверенно улыбнулись, остальные сидят с застывшими лицами, готовые либо убегать сломя голову, либо бросаться на врага... если укажут, кто здесь враг.
Зигфрид поинтересовался:
- Говорят, святой отец, что у вас посещение церкви не обязательно?
Монах улыбнулся мягко, ответил проникновенным голосом, ведь каждый, с кем ведешь разговор, в принципе может стать сторонником:
- Посещение церкви делает человека верующим, а посещение монастыря - грамотным в той же мере, в какой посещение конюшни делает вас конем.
Алан сказал вежливо:
- А вот меня всегда удивляло, что женщинам разрешают входить в церковь. О чем они могут говорить с Богом?
- Вполне возможно, - ответил за него Зигфрид со смешком, - что женщины в Бога верят, но Бог им точно нет.
Раскрасневшийся от вина Ульман спросил громко:
- Святой отец, а что делать тем, кто не верит в Бога?
- Это не так важно, - ответил монах кротко, - гораздо хуже, если Бог перестанет верить в тебя.
- Да я не то чтобы не верю, - сказал Ульман, уже чуть протрезвев, - но иногда сомневаюсь...
- Сомневаться в Боге, - сообщил монах, - значит верить в него.
Я слушал молча, всматривался в разгорячившихся людей. Есть люди, в которых живет Бог. Есть люди, в которых, живет дьявол. А есть люди, в которых живут только глисты. Как хорошо, что этих третьих здесь, за столом, почти нет, все на чьей-то стороне. Хотя, конечно, никто не признается, что на стороне дьявола, но таких немало: магия дает человеку пряник прямо сейчас, а религия обещает, да и то в расплывчатых терминах, вознаграждение в неопределенном будущем. Из-за таких вот обещаний и рухнула великая стройка коммунизма: его противники обещали наполнить магазины колбасой сразу.
Гунтер сказал громко:
- Наш хозяин, да будет святым отцам известно, не просто рыцарь, а паладин! Возведенный... э-э... в сан иерархами церкви.
- В чин, - поправил Ульман.
- В чин, - согласился Гунтер. Подумав, возразил: - Нет, это не чин, а звание! Высокое звание паладина! А паладин бьется с нечистью во славу церкви... днем и ночью, а также утром и вечером. Ваш милость, а вы как думаете, конец света в самом деле скоро?
Я ссутулился, не хочется ввязываться в религиозный диспут.
- Не верьте предсказателям о конце света. Богу самому интересно, чем это все закончится. Насчет Божьего гнева ты не прав... Посмотри на камбалу и увидишь, как может обидеть Бог! Просто он милостив, не лупит со всей дури по каждому поводу. Когда ты был мал и несмышлен, тебя твой дед часто бил?.. То-то. А Бог еще старше твоего деда...
Я не успел закончить, сбоку кто-то громко икнул, да не просто так, стараясь проглотить чересчур большой кусок, а явно от испуга, еще кто-то вскрикнул, а Зигфрид выругался и вскочил, хватаясь за меч.
По стене в мою сторону двигается черная тень, переламывается на стыках, стремительно вытягивается и перепрыгивает со стены на стену. Мне показалась всего лишь более темной и густой, чем обычно, потом увидел побледневшие лица Зигфрида, Алана, Гунтера и виконта Теодериха, присмотрелся, кровь отхлынула из периферии вовнутрь, зубы выбили дробь прежде, чем я успел стиснуть челюсти.
Тень двигается сама по себе, нет того, кто бы ее отбрасывал. Тень только на стене, словно не тень, а зловещая проекция тени.
- Ну и что? - сказал я громко. - Подумаешь, тень. Ну и что?.. За горло схватит?
Гунтер прошептал, лязгая зубами:
- Сэр Ричард, вы не понимаете...
- Чего?
- Это же Первый Король Межземелья!
- Да хоть последний, - отрезал я. - В моем замке не будут страшиться каких-то теней!
Стена кончилась, я растерянно умолк: тень сошла со стены и двигается в пространстве, такая же плоская, черная, но уже...
Тень приблизилась к отцу Ульфилле. Он побледнел, схватился за горло, упал на колени. Тень надвинулась, патер упал лицом вниз, руки бессильно царапали ногтями камни. Тень нависла над распростертым, я застыл, понимая, что с обнаженным мечом или громовым молотом бросаться на бесплотную тень глупо.
Громко хлопнула дверь, в зал вбежала растрепанная Фрида. Я не успел моргнуть, как она оказалась над отцом Ульфиллой, выпрямилась и требовательно вскинула руку, направленную на тень, вперед ладонью. Тень продвинулась еще на полшага, черные крылья рук коснулись неподвижного тела. Фрида выкрикнула что-то, ладонь вздрагивала, тень нависла над упавшим, однако больше ни шагу, я видел, как оба с Фридой напряглись в незримой схватке.
- Эй, - закричал я громко. - Зажечь все светильники! Не думаю, что тень любит яркий свет!.. Быстрее!
Застучали деревянные подошвы сандалий, челядины разбежались, вспыхнули огни: факелы, светильники, Гунтер поспешно ворошил затухающие угли в очаге, совал туда без разбору тонкие прутики и огромные поленья. Ульман первым зажег тряпку и, намотав ее на длинную палку, примчался и встал рядом с Фридой.
- Дай мне, - потребовал я и, выхватив из дрожащей длани факел, шагнул к тени.
От черного сгустка мрака в виде человеческой фигуры пахнуло холодом. Я сделал шаг, преодолевая вязкую субстанцию воздуха, протянул факел, намереваясь ткнуть в это образование. Руку охватило холодом, словно сунул в жидкий гелий.
Кончик факела коснулся тени, побежали искорки, но не багровые, а голубовато-белые. На короткий миг я ощутил, что смотрю на вывернутое ночное небо, таким я видел разве что космос, звезды не расплываются в атмосфере, а крохотные, колючие, ледяные искорки...
Тень шелохнулась, мне показалось, что пытается уклониться от факела, я сказал громко:
- Лаудетор Езус Кристос!.. Лаудетор!.. Coram populi повелеваю тебе изыднуть, тварь целебесная... И не появляйся cis!
Тень качнулась вправо-влево, отступила, хотя я не особенно верил, что избегает именно факела. Я нажал, наступал, несмотря на обволакивающий холод. За моей спиной уже море огня, многие вооружились факелами, я на острие клина, наступаем, наступаем...
Я почти превратился в ледяную глыбу, но тень отступила к стене, вжалась и пропала. На камнях выступил мохнатый иней, как бывает только при самых лютых арктических морозах.
За моей спиной повелительно прокричал Гунтер:
- Больше огня в каминах!.. Зажечь все очаги!
Я вернулся к столу, передо мной поспешно поставили кубок с вином. Я осушил, не отрываясь, ухватился за горячее, обжигающее пальцы мясо. Зубы стучали, меня било крупной дрожью, будто я вылез из проруби и стою голым на ледяном ветру.
Гунтер за столом так и не появился, я слышал его зычный голос с разных сторон, к нему подходили бегом, а убегали еще быстрее. Я даже по их топоту слышал, подбегают испуганные и растерянные, а разбегаются взбодренные и уверенные, что коммунизм будет построен, несмотря на все происки темных сил.
Горячая гречневая каша проваливалась по сузившемуся пищеводу, обдирая со стенок иней и наледь, я хрипел, сердце колотится, как погремушка, но оживал и, главное, ощутил, что сумел держаться внешне как обычно, вряд ли остальные даже заметили, как мне хреново.
За столом за время схватки с тенью остались немногие, в том числе монах с Севера и ксенобратец. Северянин лишь пробормотал пару коротких фраз, явно молитвы, ксенобратец посматривал на суету с доброжелательной усмешкой.
Когда он обратил лицо в мою сторону, свет в его глазках стал как будто ярче, я с раздражением ощутил незримую улыбку в этом пламени. Ироническую, понимающую, всепрощающую.
"Да пошел ты, - сказал я мысленно, но очень отчетливо. - Ты, может быть, вообще не человек, а так, существо".
"Человек, - ответил он мысленно. - Я человек, сэр Ричард. Почему я не человек? Из-за того, что умею общаться и вот так?"
"Мы все так умеем, - огрызнулся я. - По рожам видим, кто есть ху, по одежке, даже по походке. Ты всего лишь чуть чувствительнее".
"Так почему же?"
"А потому, - ответил я так же мысленно, - что тебе было по фигу, если бы эта тварь всех подавила".
"Я видел, что вы ее отгоните, - ответил он. - Это просто. Здесь все простые пути. Трудные только поиски Истины".



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 [ 32 ] 33 34 35 36 37 38 39
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.