рубахи были изорваны, руки - в крови, но мальчики пробирались вперед.
Вскоре ход снова расширился, и они смогли выпрямиться.
нагнулся и осторожно ощупал затвердевшую глину. Конечно, это были следы
первобытных людей! Ведь если бы здесь побывал современник, ему пришлось бы
разрушить преграду из сталактитов, а она была цела!
видны даже мелкие складки на пальцах.
осторожно вырезал со всех сторон глину, в которой отпечатался след, и
упрятал драгоценную находку за пазуху.
карстовой пещере. Здесь тоже были отпечатки человеческих ног! Но Людвиг
решил возвращаться. Как только отец услышит обо всем и увидит отпечаток
человеческой ноги, он, конечно, завтра же отправится сюда вместе с ними.
немедленно убедиться во всем собственными глазами. Снова и снова он
вглядывался в отпечаток человеческой ноги, измерял, рассматривал в
увеличительное стекло - и сказал мальчикам, что они сделали открытие, о
котором может только мечтать любой антрополог.
для них пустяком, для профессора оказалось гораздо сложнее. Не без страха
братья смотрели снизу, как отец взбирается по стене. В конце концов Бегуэн
одолел подъем, проник в отверстие и пробрался в пещеру, где накануне
братьям пришлось пробивать ход в известняковых натеках. Здесь Людвиг
пролез в узкую дыру и исчез в темноте. Бегуэн посмотрел на Якоба и Макса,
которые уже собрались последовать за братом, и робко спросил:
получил с тех пор название Кошкиной Норы. Профессор все-таки полез в узкую
щель. Макс и Якоб отбили еще несколько каменных сосулек, чтобы помочь
отцу. Уверяя, что лезть осталось совсем немного, они скрылись в щели.
Бегуэн попытался последовать за ними, но застрял, едва протиснув плечи.
Одному из сыновей пришлось возвращаться, чтобы тащить отца, ухватив его
спереди за руки. Изорвав рубаху, обдирая в кровь руки, Бегуэн метр за
метром преодолевал Кошкину Нору. Когда на буксире у сыновей он добрался
наконец до места, где можно было стать на ноги, то понял, что его брюки
остались где-то позади... Впрочем, это вызвавшее дружный смех событие
никак не поколебало родительского авторитета. Благополучно преодолев
Кошкину Нору, все четверо двинулись дальше. Они пробирались по узким щелям
и шли через обширные подземные залы. Одна пещера показалась им бездонной -
так в ней было черно. Наконец они пришли в круглую пещеру, где ход
кончался. На стенах были нацарапаны какие-то изображения. Мальчики
бросились рассматривать их, а профессор, изумленный, остановился посреди
подземного зала - прямо перед ним высилось глиняное изваяние! Достаточно
было одного взгляда, чтобы понять, что это корова и бык - бизоны, в
которых древний скульптор увидел символ продолжения рода. Вокруг
вылепленных фигур было множество отпечатков человеческих ног. Следы
маленьких ног вокруг глиняной скульптуры тянулись почти правильными
кругами, словно здесь водили хоровод.
древнейшее произведение искусства. Глиняные фигуры - это колдовские
символы плодовитости, а пещера - тайное святилище. Старейшины племени и
колдуны приводили сюда юношей и девушек, когда тем исполнялось 13 - 14
лет, и, совершив над ними магический обряд, в который входил и танец
вокруг святыни, нарекали их взрослыми, полноправными членами рода,
призванными его продолжать. Доисторическое святилище было тайным, его
тщательно оберегали, проникнуть сюда было нелегко...
деревушку Монтескье-Авант в департаменте Арьеж, найдите проводника и
побывайте в пещере Тюк д'Одубер.
лаза, где можно застрять. Ваше упорство будет вознаграждено. Через семьсот
метров пути вы увидите последнюю пещеру и изваянных там бизонов. Глина, из
которой вылеплены фигуры, высохла и потрескалась: это старейшая из
известных скульптур, созданная неведомым художником мадленского времени по
меньшей мере 17 000 лет назад. Сохранились до наших дней отпечатки ног (их
больше ста) - следы тех, кто плясал здесь страстный танец магического
посвящения. Мы не знаем их, но можем представить себе, какими они были.
возвращаться в пещеру. Так и сегодня: задолго до того, как сгустились
сумерки, все племя собралось вокруг костра.
приспосабливая костяные ручки. Из оленьих костей мастерили иглы, скребки,
наконечники для стрел, в которых выдалбливали канавки, чтобы скорее
вытекала кровь жертвы. Некоторые работали с особым увлечением. Вот поодаль
немолодой охотник делает из оленьего рога жезл для вождя. А у самого
костра двое мужчин - Зур и Урд - мастерят дудки из костей диких птиц,
необходимые на охоте: по их сигналу все сразу бросаются на окруженного
зверя.
заиграет, всем хочется танцевать. Такая дудка есть у колдуна.
уступали ориньякским охотникам.)
следовало беречь: не всегда удается подбить дикого гуся или лебедя, а тем
более орла. Из птичьих костей получаются самые лучшие и легкие иглы, а
иглы вечно просят женщины - они их то и дело теряют. Зур и Урд сердятся,
но делают новые; они даже придумали для их хранения закрывающиеся
коробочки из трубчатых костей. Но женщины все равно теряют иглы (впрочем,
как и в наши дни...).
Уговаривали старого Дага:
Мы все ждем твоих слов.
Чамом. Чам в то время был немолод и уже не так крепок. Вскоре после того
его разорвал пещерный лев, от которого он не смог убежать. Поэтому молодые
не помнят Чама... Мы ушли далеко от тех мест, где был наш огонь.
Пробирались через лес, сквозь кусты, пересекали долины, ползли по траве у
самого болота, но не встретили ни бизона, ни медведя, ни дикой свиньи.
гнул деревья, ломал ветки и срывал листья. Чам велел, чтобы я быстро шел
за ним, если не хочу оставить свое тело в лесу на съедение гиенам. Он не
сказал, куда мы пойдем, а я не спрашивал. Я спешил за ним, а темнота
вокруг сгущалась. Ветер становился все сильнее. Меня ударила сломанная им
сухая ветка, болела рана...
Но вот огненная змея разорвала небо. Чам бросился на землю, а мне яркий
свет ослепил глаза, я споткнулся и перелетел через Чама.
лежали, прижавшись к земле, и прятали головы в мягкий мох. Небо гремело не
переставая. Когда буря стала утихать, мы осторожно подняли головы и
застыли от страха: ствол большого дерева возле нас раскололся. Сухие ветки
пылали ярким пламенем. Вскочив на ноги, мы опять побежали изо всех сил.
Хорошо, что бежать пришлось недолго, - в моем теле уже почти не осталось
сил.
маленькая, но глубокая пещера. Мы нашли ее. Мокрые, без сил, мы лежали
там. Опять огонь разрывал небо и небо гремело...
Чам поднялся и пошел к выходу. Я хотел пойти за ним, но он остановил меня.
Я подполз к выходу и увидел, что Чам, расставив руки, подпрыгивает и
бормочет что-то непонятное.
Он знал много такого, чего не знали другие. Я тогда вернулся в пещеру - я
боялся помешать ему. Но мне не пришлось долго ждать. Чам скоро вернулся и
сказал, что нам нечего бояться. Это было верно: огонь перестал разрывать
небо, оно стало серым, и много воды хлынуло на землю.