рот сделался чашей для божественного ладана, его руки исторгали светлые
струи, которые он жадно глотал; он и сам был близок к извержению, однако во
время остановился.
колен, облизывая губы, мокрые от семени. - Да, негодяй! Я накажу вас!
распоряжение алтарь, на котором хотел излить свою ярость, приоткрыл его,
осыпал поцелуями, засунул язык глубоко внутрь. И снова, опьянев от похоти и
жестокости, вскричал:
вызываешь!
Сомнений не было: юноша возбуждал Родена сильнее, чем предыдущая весталка, и
его удары на этот раз были ощутимее и многочисленнее. Ученик плакал, учитель
млел от экстаза. Но его ждали новые удовольствия, и мальчика отпустили.
весенний день, за ней последовал шестнадцатилетний ученик, за ним -
четырнадцатилетняя девочка. Всего за это утро Роден с помощью своей сестры
выпорол шестьдесят учеников: тридцать пять девочек и двадцать пять
мальчиков. Последним был пятнадцатилетний Адонис с великолепной фигурой. И
Роден не выдержал: пустив жертве кровь, он пожелал изнасиловать ее, в чем
приняла большое участие Селестина, которая подчиняла пациента неистовым
желаниям брата. Роден овладел задом юного ангела, осквернив его грязными
ласками, порвав его в клочья, и сбросил в самые недра пенистую струю своей
страсти. Залитого кровью мальчика утешили конфетами и отпустили.
поручивших ему своих детей, а они, обольщенные действительно быстрыми
успехами учеников, имели глупость закрывать глаза на опасности, которыми
была полна эта школа.
закончились. - Как можно заниматься такими мерзостями? Как можно
наслаждаться, терзая детей?
комнату, - а то, что ты увидела, должно тебя убедить, что когда мой отец
обнаруживает в девочках особенные достоинства, он поступает с ними так же,
как поступил с этим юношей. Между прочим, - продолжала Розали, - благодаря
такому способу девочки не теряют свою честь, им не приходится бояться
беременности и ничто не мешает им найти впоследствии супруга. Каждый год он
использует подобным образом более половины мальчиков или девочек. Ах,
Жюстина! - воскликнула она, заключая подругу в объятия. - Я ведь также
испытала на себе отцовское распутство... Когда мне было шесть лет, он меня
изнасиловал и с тех пор почти ежедневно...
могла призвать в помощь религию, почему же ты не обратилась тогда к
директору?
вырывает из нас все ростки религии, что он нас развращает и запрещает
исполнять религиозные обряды? Впрочем я ничего не понимаю в религии, меня
этому почти не учили. Мне, конечно, кое-что объясняли, но только из страха,
что мое невежество выдаст отцовское неверие; я никогда не была на исповеди и
не получила первого причастия. Отец так зло смеется над такими вещами, так
умело подавляет малейшую набожность, что навсегда отвращает от религии всех,
кем он наслаждался; а если детей к этому принуждают родители, они
соглашаются с неохотой, безразличием и презрением, и он не опасается, что
они проболтаются на исповеди. Иногда он собирает вместе учеников и учениц, в
которых уверен, и читает им лекции для того, чтобы совершенно искоренить в
их душах зачатки веры и добродетели. Но некоторые не пользуются такой честью
из-за своей слабости или в силу нелепой преданности предрассудкам, которыми
отравили их родственники.
избежать опасностей, которые неизбежно появляются, когда человек ведет такую
жизнь; благодаря своей предусмотрительности он десять лет спокойно предается
утехам!
после этого разговора, - и ты собственными глазами увидишь, чем занимается
отец со своей сестрой, со мной, с гувернанткой и с некоторыми из своих
фаворитов. Надеюсь, эти мерзости подтвердят мои слова и покажут, как должна
страдать такая порядочная девушка, как я, в кого сама природа вложила ужас
ко всему, что составляет ее долг.
погибла, если бы вздумала противиться. Однако, поспешим, - продолжала
Розали, - урок скоро кончится, и отец, подогретый предварительными
упражнениями, собирается вознаградить себя за сдержанность, к которой его
порой вынуждает его осторожность. Занимай место, где ты сидела в прошлый
раз, и внимательно наблюдай.
которой стала Жюстина, опишем ее участников.
которой, как мы уже упоминали, было восемнадцать лет; Селестина, его сестра;
Розали, его дочь; юный ученик шестнадцати лет по имени Фьерваль, и сестра
последнего, пятнадцатилетняя девочка, которую звали Леонора - эти двое,
казалось, состязались друг с другом в грациозности, стройности и
совершенстве. Они были удивительно похожи, любили друг друга, и скоро мы
увидим, с какой ловкостью наш развратный учитель благоприятствовал этому
инцесту.
запирая все двери, - и займемся нашими забавами; утренние порки так меня
взволновали... Вот поглядите, - добавил он, выкладывая на стол багровый,
будто отлитый из железа член, который привел бы в трепет любую задницу.
церемонии исключительно в этом храме; в силу предрасположенности или
мудрости опытный Роден не позволял себе иного наслаждения, и мы увидим, что
он неукоснительно следовал своим правилам.
его рот, - я хочу начать с тебя; ты знаешь, как я тебя обожаю. Снимите
панталоны с вашего брата, Леонора, и пусть ваши ручки приблизят к моим губам
великолепнейший зад этого красавца... Прекрасно! Это то, что мне надо...
имевшее себе равных.
и будет сосать его; Марта приготовит Леонору: ее зад я хочу видеть рядом с
задом ее братца и тоже целовать его, это будет пикантное сочетание... Да,
именно пикантное. Однако для полной картины кое-кого недостает, поэтому ты,
Розали, подними подол Марте, оголись сама и устройся так, чтобы я имел под
рукой обе ваши попки.
желаний и слишком богатое воображение, чтобы он довольствовался одной
композицией. И вот какой была следующая: Леонора и Фьерваль улеглись перед
его лицом в такой позе, чтобы он имел возможность целовать по очереди рот
юноши и заднее отверстие его сестры; справа и слева он обеими руками ласкал
ягодицы Марты и Розали.
должен поработать розгами: это для меня ни с чем не сравнимое удовольствие и
никогда мне не наскучит. Твой зад, Леонора, будет радовать мой взор, и
поцелуи, которые я на нем запечатлею, разожгут мое желание отделать его как
следует; но я бы хотел, чтобы эту процедуру начал ваш брат. Я тоже возьму
розги и всыплю ему по первое число, если он будет щадить вас.
чтобы его сестра возбуждала ему член, прижимая его к ягодицам дочери, а
Марта обрабатывала ему задницу розгами. Читатель, возможно, не поверит, но
Фьерваль, достойный ученик Родена, не выказал никакого желания щадить свою
сестру; подстегиваемый сыпавшимися на него ударами, малолетний развратник
бил ее изо всех сил.
сестрицей, только обязательно в зад! Нет ничего приятнее, чем прочистить
задницу, которую ты перед этим выпорол. Я же буду твоим наперсником и
облегчу твою приятнейшую задачу.
языком ее задний проход и инструмент ее брата, соединил их соответствующим
образом, положил пальцы юноши на клитор пациентки, а сам приготовился
содомировать Фьерваля.
этого Амура и ласкать тебе задницу;
своими прекрасными ягодицами... О дьявольщина! Какое блаженство! - вскричал
сластолюбец, возносясь на седьмое небо. - Может ли быть что-нибудь приятнее?
Впрочем, конечно может, - тут же поправился он, - и в этом меня убедишь ты,
Розали, вернее твой бесподобный зад. Короче говоря, я буду содомировать свою
дочь.
меня? Да и тебе ли удивляться! Ты ведь самая похотливая из женщин и
прекрасно понимаешь мои причудливые прихоти... Но погодите, прежде чем
составить группу, которая наверняка будет стоить мне немалой дозы спермы,
давайте еще немного развлечемся.
Фьерваль - лицом, моя сестрица - задом, Марта - лицом, Розали возьмет в руки
Максимов Альберт
Лукьяненко Сергей
Каменистый Артем
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Шилова Юлия