Чтение 32–й страницы книги ~Безумцы~

Человек совершенно наг!

Незнакомец направляется к краю площадки. Вот он приблизился к
трапу, обхватил руками поручни...

- Зигфрид!

Это крикнула женщина - та, которую крановщик называл фрейлейн
Ришер. Карцов не заметил, как она появилась на площадке.

- Стоять, Зигфрид! - командует Ришер.

Она бежит назад, к выходному отверстию туннеля, включает
прожектор и возвращается. На боку у нее уже знакомая Карцову большая
сумка, а в руках - портативная кинокамера. Нацелив объектив на
обнаженного, Ришер нажимает спуск.

Камера жужжит. Не отрывая глаз от видоискателя, Ришер то
отступает, то приближается к человеку, заходит сбоку, со спины,
снимает его с различных ракурсов.

Сперва мужчина стоит неподвижно, равнодушно глядя перед собой. Но
вот он начинает проявлять признаки беспокойства: озирается по
сторонам, стискивает и разжимает кулаки, переступает с ноги на ногу,
что-то бормочет. Вздохнув, он нерешительно движется по направлению к
воде.

- Назад! - командует Ришер, продолжая снимать. - Назад, Зигфрид,
домой! Быстрее отправляйся домой спать!

Человек покорно поворачивается и идет к туннелю. Женщина
протягивает ему руку, в которой зажат какой-то предмет.

- Взять!

Человек убыстряет шаг.

- Взять! - властно повторяет Ришер.

Обнаженный останавливается. Ришер подходит к нему. Карцов слышит
треск разрываемой бумаги, хруст, чавканье.

- Хорошо, - говорит Ришер. - А теперь - спать. Спать, Зигфрид.
Быстро в постель!

Человек исчезает в туннеле.

Несколько секунд Ришер глядит ему вслед, шумно вздыхает,
закрывает руками лицо. До Карцова доносятся всхлипывания.

- Боже, - шепчет Ришер, - боже праведный, смилуйся надо мной!..

А затем происходит нечто совсем уже странное. Внезапно она
устремляется к воде, запускает руки в свою объемистую сумку и швыряет
ее содержимое в лагуну.

- Вот, - восклицает она срывающимся голосом, - вот тебе, вот!..

Из этой сумки Ришер извлекала пищу, которой кормила ныряльщиков.
Сейчас Карцов разглядел, что это запакованные в бумагу брикеты. По
виду похожи на голландский шоколад. Немцы снабжают им своих летчиков и
моряков, и он как трофей частенько достается советским воинам.

Подумать только, плитки шоколада плавают где-то совсем рядом!

Между тем Ришер уже опорожнила сумку и медленно возвращается.
Голова ее опущена, руки устало висят вдоль бедер.

Неподалеку от входа в туннель она прячет кинокамеру. Именно
прячет: опускает в расщелину и заваливает отверстие обломками камня.

Потом она гасит прожектор и уходит.

Выждав, Карцов крадется к трапу. У самой кромки скалы завалились
в щель два брикета в красно-белой бумаге. Он поднимает один, разрывает
упаковку. Нет, это не шоколад. На ладони брусок легкого желтоватого
вещества, от которого исходит тонкий аромат фруктов.

Попробовать?

Внезапно в сознании встают неподвижные лица пловцов, их пустые,
безжизненные глаза. И особенно ясно видит он человека, только что
скрывшегося в туннеле. Ришер кормила его подобными брикетами, она была
так настойчива... Те, что буксировали цилиндры и мешки, тоже получали
из ее рук эту пищу...

Швырнув в воду желтый брусок, Карцов долго трет пальцы о камень.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Боковой отросток туннеля. Пещера в гроте. Подобие камеры в скале.
Середину помещения занимает длинный стол, обитый цинком. В углу возле
двери два шкафа со стеклянными боковинами, заставленные хирургическими
инструментами и медикаментами. Обстановку дополняют несколько
табуретов - металлических, окрашенных в белое. А на тросе, протянутом
от стены к стене, - сильная лампочка с отражателем, направляющим свет
на стол, тогда как стены и свод затенены.

В дальней от двери стене большой пролом. За ним видно
нагромождение скал, спускающихся к лагуне. Здесь и затаился Карцов. У
него часы на запястье, круглые водолазные часы. Он взял их со стеллажа
на площадке. Кроме того, отобран аккумуляторный фонарь в
водонепроницаемом кожухе, но лишь отобран и оставлен на месте. Фонарь
поможет Карцову отыскать ориентир у расщелины в стене, через которую
он проник в этот грот. Он проделает обратный путь по скальному
лабиринту, дождется отлива и выплывет в море.

Таковы планы. А пока он ждет. Четверть часа назад он увидел
Абста. Тот вышел из пещеры, не погасив свет. Значит, вернется.

Карцов оказался здесь после неудачной попытки проникнуть в
туннель со стороны площадки. Дважды приближался он к выходному
отверстию туннеля и оба раза отступал: где-то в глубине его горел
свет, оттуда доносились голоса, стрекот пишущей машинки. Карцову
требовалась пища, оружие. Вероятно, все это могло найтись только в
туннеле. А туннель был недоступен. Тогда внимание его сосредоточилось
на огоньке, горящем где-то вдали, в стене грота. Огонь вспыхнул
примерно полчаса назад, светил не переставая, ровно.

Карцов спустился в воду и поплыл на свет.

Так он оказался на скалах, возле пролома в стене пещеры.

Он был подготовлен к тому, что может встретиться со своим
знакомцем. И все же, когда Абст появился в пещере, у Карцова
перехватило дыхание.

Абст вошел, и почти тотчас в дверях возникла фигура рыжебородого
здоровяка.

- Шеф, - негромко сказал он, - похоже, что Ришер опять...

- Что? - Абст обернулся к нему. - Снова истерика?

- Плачет, шеф. Заперлась и рыдает.

- Позови ее, Глюк.

- Лучше вы сами, шеф. Вы же знаете, девка с норовом. А у меня на
таких чешутся кулаки. Боюсь, не стерплю, шеф!..

Абст вышел. Глюк двинулся следом.

Все это произошло четверть часа назад.

И вот снова шаги в коридоре. Абст и Ришер входят в пещеру.

Женщина идет, прижимая платок к глазам.

- Можете сесть, - сухо говорит Абст.

Ришер опускается на табурет. Уронив голову на руки, она плачет.

Так проходит несколько минут. Постепенно женщина успокаивается.
Вот она глубоко вздохнула, выпрямилась, отняла от лица руки.

- А теперь говорите. - Абст тоже садится, закидывает ногу за
ногу. - Вы что-то хотели сказать мне? Говорите, я слушаю.

- Лодка... ушла, - шепчет Ришер.

- Да, ушла. - Абст облизывает губы. - Появилась опасность, что ее
могут обнаружить. Поэтому, закончив выгрузку, она уплыла.

- А как же я? - кричит Ришер и вскакивает с табурета. - Вы
обещали!

- Еще немного - и ее забросали бы глубинными бомбами.

- Я вас просила...

- Лодка вернется. Наберитесь терпения. Вы долго ждали, потерпите
еще немного - и все устроится.

- Просила, - твердит Ришер, - просила еще вчера! Вы обещали
переправить меня на лодку заблаговременно.

- Возникли обстоятельства... Я не мог, Марта.

- Не могли! - Ришер достает из кармана листок. - Вот письмо.
Бомба упала на дом, мать погибла в развалинах. Сестра при смерти!

- Я не мог, - повторяет Абст. - Будь лодка и сейчас здесь, все
равно бы не мог. Обойтись без вас немыслимо. Нам поручили важное дело.
Вы знаете, мы только начали. Выдержав, вы покроете себя славой, у вас
будет много денег... Ну, вытрите слезы и улыбнитесь. Вы - немецкая
женщина. Когда мы победим и вернемся, каждый будет считать честью
поцеловать вам руку. Надо остаться и ждать замены. Поймите, без врача,
специально обслуживающего группу, нам придется туго.

- Но когда же вы наконец отправите меня? - снова спрашивает
Ришер, и в голосе ее звучат злые нотки.

- Так скоро, как только смогу. Наберитесь терпения. Дело нации
требует. Еще полгода, год... Стойте!

Абст бросается к Ришер, которая быстро извлекла что-то спрятанное
на груди и поднесла ко рту.

В непостижимом скачке ему удается толкнуть руку Ришер. На пол
падает небольшая склянка. Вслед за ней оседает на подогнувшихся ногах
женщина. Абст подхватывает ее, укладывает на столе, приподнимает ей
веко, щупает пульс. Видимо, состояние Ришер внушает ему опасение.
Отыскав глазами злополучную склянку, он осторожно берет ее,
рассматривает, нюхает.

Глюк, который только что вошел, медленно приближается.

- Яд? - негромко говорит он.

Абст коротко кивает.

- Успела?

- Нет...

- Что же тогда с ней?

- Еще не знаю. - Абст передает ему склянку. - Забрось подальше.