Чтение 32–й страницы книги ~Время меча~

воду уже достаточно глубоко, Эйрих, а за ним и Элина, соскользнули с седел.
Переправляться на спинах коней, замочив только ноги, было бы, конечно,
намного приятнее, но в этом случае, чтобы держаться на плаву, пришлось бы
избавиться и от других тяжелых вещей -- таких, например, как мечи.

Река стиснула людей в холодных объятиях -- сперва сквозь одежду, но
вода быстро добралась и до кожи. Сжав зубы и крепко держась за седло, Элина
быстро заработала свободной рукой и ногами, поднимая тучу брызг. Эйрих греб
спокойно, словно летом. Когда они отплыли футов на сто, он обернулся и
увидел, как тарсунцы, выехав на берег, остановились, перебросились
несколькими словами и повернули коней вспять. В самом деле, преследование
двух беглецов из уже взятого города явно не стоило дальнейших усилий.

К счастью для переправлявшихся, река была неширока. Двадцать минут
спустя Эйрих и Элина уже взбирались по диагонали по крутому противоположному
берегу, втаскивая за собой коней. Наконец они поднялись наверх и вновь
забрались в седла. Эйрих довольно долго скакал сквозь лес, заставляя свою
спутницу следовать за ним, но если для лошадей это был повод согреться, то у
мокрой насквозь Элины, обдуваемой в придачу встречным ветром, не попадал зуб
на зуб. Но наконец Эйрих решил, что они отъехали достаточно, и сбавил темп,
позволяя коням постепенно остыть, а затем остановился и спешился.

Первоочередной задачей было насобирать сучьев, которые, конечно же,
были сырые и никак не хотели разгораться; Элина с досадой подумала о
временах, когда добыть огонь можно было простым заклинанием. Но в конечном
итоге Эйрих добился успеха и без помощи магии. Потрескивающее пламя
постепенно охватило всю предназначенную для него пищу, и путешественники
получили наконец возможность погреться и посушить одежду. Сушить приходилось
на себе -- раздеваться даже и настолько, насколько позволяли строгие
западные приличия, было не менее холодно.

Когда съежившаяся в комочек возле самого огня Элина отогрелась
настолько, что у нее появилось желание поддерживать разговор, она рассказала
Эйриху о странном поджигателе, погибшем от руки тарсунца.

-- Ничего необычного, -- ответил ее спутник. -- Это вполне в характере
луситов -- жечь свои дома и имущество, чтоб не доставалось врагам.

-- Но это же глупо! Вместо того, чтобы пытаться спасти хоть чтото...

-- Вы рассуждаете по-западному. А тарсунцы все равно все пожгут, после
того как разграбят город.

-- И что потом будет с чекневцами?

-- Будут жить в землянках и отстраивать прежний город на старом месте.
Здесь это все в порядке вещей.

-- М-да, -- резюмировала Элина и вернулась к более практичным материям.
-- А ведь все наши пожитки остались там. И моя лошадь тоже...

-- Это ничего. Наши трофейные кони неплохи. А когда у человека есть
меч, он может добыть все остальное.

-- Эйрих! -- Элина возмущенно распахнула глаза. -- Вы намерены
опуститься до грабежа?!

-- Вполне почтенное занятие для военного времени, -- Эйрих вытянул ноги
по касательной к костру. -- Где-то там позади сейчас этим занимается целая
армия.

-- Может, это и допустимо для солдата, но не для рыцаря! Мой отец 12
лет был наемником и не скопил никаких богатств!

-- По-вашему, это было очень умно с его стороны?

-- Эйрих!!!

-- Ну, ну, успокойтесь. Еще немного, и вы с мечом на меня броситесь, --
усмехнулся Эйрих, глядя на разгневанную не на шутку Элину. -- Давайте раз и
навсегда договоримся, что я не рыцарь и не обязан следовать рыцарскому
кодексу чести. Ну, если вы так настаиваете, мы можем выдавать расписки на
предъявителя тем, у кого реквизируем имущество...

-- Вы издеваетесь!

-- Всего лишь показываю вам бесперспективность ситуации. У нас есть
кой-какие деньги, которые мы получили от Ральда, но их не так много, и
половина монет не имеет хождения в этих местах. Я предпочел бы оставить их в
качестве аварийного запаса на будущее. И я что-то не думаю, что вы желаете
наняться в батраки к богатому луситу. Значит, поправить свои материальные
дела мы можем только мечом -- либо вступив в очередную армию, но это опять
отвлечет нас от целей нашего пути и подвергнет лишнему риску, либо просто
взяв то, что не слишком хорошо лежит.

-- В этом нет необходимости, -- нехотя произнесла Элина. -- У меня...
имеются кое-какие сбережения помимо платы от Ральда.

-- Ну что ж, -- улыбнулся Эйрих, -- раз вы открыли свои карты, то и я
открою свои. У меня тоже кое-что припрятано. Не хотел тратиться в этих диких
лесах, ну да ладно, будь по-вашему. Только будьте осторожней, когда станете
расплачиваться, особенно золотом. В луситских селениях незнакомца не то что
за золотые монеты -- за пару хороших сапог прирезать могут.

Высказав эту сентенцию, он вытащил из куртки плоскую флягу, отвинтил
крышку и, задержав дыхание, сделал несколько глотков, а потом закусил
извлеченным из кармана куском хлеба.

-- Костер костром, а вам погреться изнутри тоже не помешает, -- сказал
Эйрих, протягивая флягу Элине. Та подозрительно понюхала открытое горлышко и
брезгливо поморщилась от резкого запаха:

-- Это что, спирт?

-- Он самый. Вам, конечно, надо разбавить. У вас есть вода?

-- Есть, -- фляжка висела у Элины на боку под курткой. -- Но я не пью
крепких напитков. Мой отец говорит, что ум и рука воина всегда должны
оставаться трезвыми.

-- Так я ж не предлагаю вам напиваться. Это чисто медицинская
процедура. Если вы этого не сделаете, то заболеете после сегодняшнего
купания, возись потом с вами...

-- Я, кажется, не нанимала вас в няньки, -- огрызнулась Элина.

-- О, разумеется. Если вам хочется, чтобы я бросил вас больную в лесу,
я могу это сделать. Только подумайте, что вы от этого выиграете?

-- Я пока еще не больная, -- пробормотала графиня, не обратив внимания,
что он употребил женский род, и автоматически употребив его в свою очередь.

-- Но предосторожность не помешает.

Элина сопротивлялась не из принципа, а из вполне практических
соображений -- она боялась опьянеть и все еще не до конца доверяла Эйриху.
Тем паче что он предложил ей выпить сразу после того, как она упомянула о
зашитом в куртке золоте. "Да ну, чушь, -- сказала себе Элина. -- Он уже
десять раз мог причинить мне зло, если бы хотел. Пока же он наоборот
вытаскивает меня из неприятностей... " Последняя мысль была обидной --
героям не подобает решать свои проблемы с посторонней помощью, но --
приходилось смотреть правде в глаза. Правда, и Эйрих был обязан Элине
своевременно приведенной из Чекнева подмогой.

Графиня решительно достала свою флягу и в ее большую крышку, служившую
ей походным стаканом -- не могла же она, как Эйрих, пить из горла -- налила
поровну спирта и воды.

-- Выдохните, а потом делайте резкий глоток. Не вздумайте задерживать
во рту, -- наставлял ее более опытный товарищ. -- Потом заешьте и запейте
водой, -- он протянул ей оставшуюся половину куска хлеба -- последний их
провиант.

Элина предполагала, что пойло будет невкусным, но самые мрачные ее
фантазии померкли перед кошмаром реальности. Ей показалось, что ей, словно
казнимому фальшивомонетчику, в глотку залили расплавленный свинец. Сгибаясь
в приступе кашля, с побагровевшим лицом, она еле сумела схватить вслепую
свою -- к счастью, свою -- флягу, и, не заботясь уже, конечно, ни о каких
приличиях и стаканчиках, сделать несколько жадных глотков из горла. Лишь
после этого она смогла положить в обожженный рот кусок хлеба и вяло
прожевать его.

-- Демоны вселенной, -- просипела она, вытирая градом льющиеся слезы,
-- неужели есть на свете идиоты, которые пьют это не для медицинских целей?!

-- Ничего, сейчас вы почувствуете себя комфортней, -- ободрил ее Эйрих.
И действительно, скоро она ощутила, что проглоченный ею огонь уже не жжет, а
приятно согревает все тело. Одновременно все волнения этого дня отодвигались
куда-то на задний план, а глаза сами собой слипались. Элина устроилась
поудобней на подстилке из веток и провалилась в сон.

Когда она проснулась, было темно; лишь всполохи костра боролись с
промозглым сумраком осенней ночи. Пахло жареным -- в прямом смысле. Элина
повернулась и увидела Эйриха, который поворачивал над огнем надетую на
прутик ободранную тушку небольшого животного.

-- Что у нас на ужин? -- осведомилась графиня.

-- Еж, -- просто ответил Эйрих.

Элина скорчила брезгливую гримасу; есть сразу расхотелось.

-- Меч -- не лучшее средство для охоты в лесу, -- продолжал ее спутник.
-- Лук и стрелы подошли бы гораздо лучше. Я мог бы соорудить западню, но
нужно время, чтобы в нее кто-нибудь попался, да и не в двух же шагах от
костра ее делать, а далеко уйти я не мог, пока вы спали. Этому ежу просто не
повезло -- он пробегал неподалеку.

-- Когда мы сможем поесть в следующий раз? -- осведомилась Элина.

-- Подробной карты я не видел, но, полагаю, через день-два мы доберемся
до какой-нибудь деревни.

-- Ну, это не так много. Знаете, я, пожалуй, откажусь от своей порции.

-- Дело ваше, -- пожал плечами Эйрих, -- мне больше достанется.
Вообще-то на востоке едят змей, ящериц, жаб и кузнечиков -- и правильно
делают.

Окончательно добив аппетит Элины этим сообщением, он приступил к
трапезе. Ежиное мясо было довольно-таки вонючим, но его это не смущало.

-- Теперь ваша очередь охранять мой сон, -- изрек он, закончив.
-- Разбудите, как рассветет.

Элина осталась наедине с ночным лесом. Было тихо; лишь потрескивал
костер, да изредка всхрапывали во сне привязанные к дереву кони (а вот Эйрих
спал совершенно беззвучно -- можно было подумать, что он даже и не дышит).
Потом где-то вдали заухал филин; Элина вздрогнула, хотя и поняла, что это