в упрямый комок, выбрался самостоятельно и деревянным шагом дотащился до
какого-то дивана в углу комнаты. И тут свет окончательно померк для него,
если, конечно, Аглая Степановна просто-напросто не занавесила окна.
Ничего страшного.
свободу. Пахнуло бальзамическим холодком и словно бы тиной болотной. Люсин
почувствовал легкое скользящее прикосновение мази к вискам. И это было
последнее, что успела ухватить память, отлетая с земли.
Константинович долго не мог сообразить, где он и что с ним. Тело сладко
поламывало, как после хорошей лыжной пробежки, гортань горела сухим огнем,
но в голове ощущалась полная ясность. Лишь память отшибло на каких-то
этапах, и понадобилось известное напряжение, прежде чем удалось
восстановить последовательность событий. И какой же немыслимо далекой
показалась ему эта его прогулка по берегу среди упругих подрастающих
сосен! Все, что случилось потом, прорисовывалось разрозненными
фрагментами.
неразличимые отрывки речи. Он заставил себя встать и, нашарив в потемках
дверь, побрел на путеводную черточку света, теплившуюся в конце коридора.
бормотало радио. На ручках самовара висели бублики.
которого, вкусно причмокивая, тянула крутую заварку, она насмешливо
прищурилась. - Головочка не трещит, чай?
испуганно встрепенувшись: - Сколько времени? На дворе уже ночь? - И тут
только сообразил, что у него есть часы. - Неужели всего-навсего девять?
Владимир Константинович?.. А мы тут с Аглаей Степановной и пообедали, и
поужинали!
понимаешь, казус.
спросил Владимир Константинович.
Степановна. - А вот испить чего-нибудь надо... Морсу брусничного хочешь?
принесу. - Допив из блюдца, она отерлась полотенцем и зашаркала в
столовую, где рядом с буфетом стоял объемистый двухкамерный "Розенлев".
обещал вернуться!
отдыхали себе спокойно.
досады.
кем не бывает? У меня братан моложе вас, а его в прошлом месяце по первое
число прихватило.
номер. - Просили позвонить, как проснетесь.
Степановной, которая чуть было не выронила тяжелую трехлитровую банку, до
краев наполненную алым напитком.
соединился с дежурным.
Константинович назвал себя. - Гражданин Горбунов Валерий Аркадьевич,
весовщик мясокомбината, опознал по фотографии Солитова. Говорит, что
видел, как его увозили на "скорой помощи". Товарищ Гуров уже выехал на
место.
полном объеме значения столь неожиданного (впрочем, почему неожиданного?)
поворота событий. - А из наших никто не поехал?
встретиться с вами. Оставил свой адрес. Запишете?
трубки, подавляя соблазн рвануть на ночь глядя в этот самый Волжанск.
Медленно опускал он палец на рычажок, но отбоя не дал. - Насчет последних
анализов что-нибудь известно? - взволнованно спохватился в самый последний
момент.
с включенной мигалкой. Это оказалось совсем нелишним, потому что ехать
пришлось через городской центр, с его кривыми узкими улочками, как попало
застроенными в конце прошлого века.
окруженном ветхим забором, через который перевешивалась буйно разросшаяся
акация. В резком свете фар листва казалась непроницаемо мрачной.
снятых ворот, и ловко лавируя среди машин с крупно нарисованными цифрами
03, обе милицейские машины подрулили к главному входу.
всем предупрежденный заранее, не теряя времени, вызвал врачей и санитаров,
дежуривших в указанный свидетелем Горбуновым день. Но ни один из них не
опознал предъявленной фотографии.
довольный скорым разрешением дела, ничего не сулившего, кроме лишних
беспокойств. - Не наш больной.
именно его укладывали в карету, - возразил Гуров. - Так что давайте
разберемся.
совершенно посторонние люди.
фантазией. Мы это во как знаем, - главврач неуклюже согнулся и стукнул
ребром ладони себя по затылку. - Вы даже не представляете, сколько бывает
напрасных вызовов!
надеюсь, сюда не относится?
доверять своим сотрудникам.
верить показаниям свидетелей тоже нет оснований. Надеюсь, у вас ведется
регистрация?
медсестру. - Принесите книгу вызовов! - властно распорядился и забарабанил
в ожидании пальцами.
женщина.
объемистый и изрядно потрепанный журнал.
строчкам. - Ну, что я говорил? - Дойдя до конца, он захлебнулся
торжествующим смешком. - Нет такого!
Посмотрите среди безымянных. - Он перебросил книгу на соседний стол. -
Если был человек, значит, найдется и запись, а нет записи, так и суда нет.
неприязненно отвернулась.
Будут вопросы?
спросил Гуров.
Шилова Юлия
Соломатина Татьяна
Посняков Андрей
Березин Федор
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий