закатанными рукавами. Он, не глядя, ткнул пальцем в зубастый ряд
магнитофонных клавиш, и комната заполнилась мужественными мужскими
стенаниями. Роскошный и страдающий ухажер пел о том, как он принял суровое
решение вернуть любимой женщине ее портрет, который она когда-то, в пору
расцвета их чувств, подарила ему на долгую и добрую память. И вот он
возвращает портрет, не упрекая ее в измене, хотя в этой измене и не
сомневался. Однако каждый раз, когда ему приходилось вдохнуть аромат розы,
он сразу вспоминает тенистый сад и то давнее объяснение в любви, которое
тревожит его и поныне...
сухого вина, хлеб и баночка с чем-то бурым и острым.
заклинание. - Вы пробовали аджику? Я привез ее из Пицунды. В Пицунде на
базаре продается потрясающая аджика. Есть курицу без аджики - это все равно
что пить сухое вино не из фужера, а из фуражки. Я сейчас! - и Квардаков
опять исчез на кухне.
заполненной едва ли наполовину: пособия по прыжкам, сказка про
Конька-Горбунка - видимо, Квардакова интересовали необыкновенные прыжки
горбатенького жеребчика, дореволюционное издание поваренной книги и
статистический справочник "Москва в 1985 году". Были еще школьные учебники
по географии, астрономии и истории древнего мира. Тут же стоял небольшой
кубок, какие вручают спортсменам за победы в соревнованиях. Крышку кубка
украшало изображение прыгающего человека, однако понять, куда он прыгает,
откуда и каким способом, было невозможно. Рядом лежала олимпийская медаль.
Света с удивлением повертела медаль перед глазами, показала Анфертьеву. В
это время в комнату опять ворвался Квардаков, весь в горении, запахах, с
вилками и тарелками.
там неплохо прыгнуть. Хотя в это и трудно поверить. Но ничего, мы еще
попрыгаем, ребята, мы еще попрыгаем!
любовался на японку в туалете, потоптался на кухне, но Квардаков его
прогнал, чтоб не мешал. Анфертьев чувствовал себя лазутчиком, проникшим во
вражеский лагерь, где все принимают его за своего. Обойдя стенку, он увидел
приколотую небольшую фотографию - женщина в прыжке. Спортивное трико, волосы
отброшены назад, лицо вдохновенное и целеустремленное.
бутылкой водки, покрытой изморозью.
другому.
обязательно сопровождать объяснениями, извинениями, обоснованиями. Поступи,
и баста! Верно, Вадим?
правы.
и я не допущу, чтобы здесь кто-то кому-то выкал. Света, вы не возражаете?
лучшая водка? В Калуге. Мне эту бутылку по большому блату привезли из
Калуги. И мы ее выпьем. Калужская водка отличается не только приятным
вкусом, удивительным запахом, она отличается даже цветом! Бутылка, самая
паршивая бутылка, наполненная калужской водкой, начинает светиться, как
хрустальная. Смотрите!
непревзойденной, - она не угнетает, не одурманивает, она воодушевляет. Что
они в нее сыплют, как варят, через какие трубы прогоняют, остается
неизвестным, но калужская водка воодушевляет. Не верите?! Прошу! Будем
убеждаться. Давайте, ребята, почаще убеждаться. В собственной правоте, в
честности своих друзей, в красоте женщин, в непревзойденных качествах
калужской водки! Вперед! Будем друзьями! Будем называть друг друга по имени,
приглашать в гости и петь песни нашей молодости, когда утомленное солнце
нежно с морем прощалось, а ты призналась, что нет любви.
воодушевления. Он разорвал курицу на части, положил каждому в тарелку щедрый
кусок, не забыв и себя. Потом, словно вспомнив о чем-то, встал, перегнувшись
через стол, снял фотографию прыгающей женщины, изорвал ее и бросил под стол.
И снова занялся курицей.
объяснениях. А если уж они очень нужны, могу сказать - после того, как здесь
побывала ты, Света, этой прыгунье в моем доме делать нечего. Попрыгала, и
хватит. Если вы, ребята, не против, я повешу другую фотографию. - Квардаков
встал, вынул из ящика снимок и приколол его на то место, где совсем недавно
летела в прыжке целеустремленная девица с мощными ляжками. Теперь там
красовался портрет Светы. Она смотрела исподлобья, улыбалась, и на ее щеке
светился солнечный зайчик.
там много. Он даже не заметил. А эту... С глаз долой, из сердца вон.
уверенности в собственной правоте, решительности, твердости, что, будь у
него все это на заводе, в служебном кабинете, он бы давно стал директором и
товарищу Подчуфарину пришлось бы уйти на повышение.
красивых женщин и милых нашему сердцу обязанностей, посмотрим внутрь себя.
О, сколько смелости, сколько дерзких и крамольных мыслей мы носим в себе,
сколько отчаянных решений в нас скопилось, сколько мужественных поступков
рвется наружу! И ведь все они продуманы, многократно разыграны перед
друзьями, перед зеркалом, перед сном, когда голова утопает в подушке, когда
мы сами утопаем в усталости и осторожности.
слушала Света. Она смотрела на него всерьез. Она видела его впервые.
Анфертьев окинул взглядом голые стены, похвальную грамоту в самодельной
рамке под стеклом, мигающие красные точки магнитофона, мохнатый пиджак на
спинке стула, узкую кушетку, застеленную пледом. Квардаков захмелел, его
светлые глазки светились доброжелательством, он говорил что-то, говорил
увлеченно, раскованно, убежденно, Анфертьев без устали снимал и складывал
где-то внутри себя изображения квартиры Квардакова, его портреты, смятенные
глаза Светы.
часа.
потом рванулся было развезти их на машине, но воспротивилась Света. Тогда
Квардаков в каком-то паническом страхе, боясь остаться один, рванулся по
квартире в поисках подарков для гостей. Он выдвигал ящики и тут же задвигал
их, распахивал дверцы стенки, потом блуждающий взгляд его скользил по голым
стенам, он хлопал себя ладонями по карманам, убегал на кухню, возвращался, и
во взоре его была безутешность.
подарю тебе кассету с песнями Божественной Аллы.
магнитофон?
на ней наша, отечественная. Держи. Так, с тобой мы разобрались...
Квардакова.
разбираться с тобой. Так... - он опять принялся шарить глазами по ящикам, но
уже не выдвигая, лишь мысленно перетряхивая их содержимое. - Так... так...
Это отпадает, этого у меня уже нет, это не годится, это тебя недостойно. -
Квардаков водил указательным пальцем по ящикам, полкам, чемоданам, пока
наконец его сильный, тренированный палец прыгуна не остановился в
направлении единственной книжной полки. И, следуя этому направлению, не
убирая руки, словно по натянутой нити, Квардаков шел и шел, пока палец его
не уперся в толстый кожаный, золоченый, тисненый и таинственный корешок
тома. Палец изогнулся и выдернул книгу из жидковатого ряда. - Вот! Так и
называется... "Подарок молодой хозяйке".
Квардакова.
Сертаков Виталий
Володихин Дмитрий
Прозоров Александр
Суворов Виктор
Шилова Юлия