Чтение 32–й страницы книги ~Сестричка~

загасил его тупым концом карандаша. Долорес легонько коснулась моей руки
пальцем в перчатке. Улыбка ее была очень соблазнительной. Она откинулась
назад и забросила ногу на ногу, в глазах заплясали огоньки. С последнего
заигрывания со мной, по ее меркам, прошло очень долгое время.

- Любовь - как скучно это звучит, - задумчиво сказала она. - Поражаюсь,
что язык, столь изысканный в любовных стихах, может назвать ее таким
слабым словом. В нем нет жизни, нет звучности. Оно ассоциируется у меня с
маленькими девочками в платьицах с оборками, с розовыми улыбочками,
робкими голосками и, очевидно, очень грязным бельем.

Я промолчал. Долорес снова перешла на деловой тон.

- Мэвис будет получать теперь семьдесят пять тысяч за фильм и в конце
концов дойдет до ста пятидесяти. Она пошла вверх, и ничто ее не остановит.
Разве что серьезный скандал.

- В таком случае, кому-то надо объяснить ей, кто такой Стилгрейв, -
сказал я. - Почему бы не вам? И кстати, если мы будем располагать
неопровержимыми данными, то как поведет себя Стилгрейв, видя, что мы
подбираемся к мисс Уэлд?

- А разве ему нужно знать? Не думаю, что она расскажет ему об этом.
Собственно, я полагаю, что Мэвис порвет с ним напрочь. Но для нас это не
будет иметь значения - если мы добудем доказательства. И если она будет
знать, что они у нас есть.

Долорес рукой в черной перчатке с раструбом потянулась было к черной
сумочке, потом побарабанила пальцами по краю стола и вернула руку на
прежнее место. На сумочку она не смотрела. Не смотрел и я.

Я встал.

- У меня могут оказаться перед мисс Уэлд кой-какие обязательства. Вам
это не приходило в голову? В ответ Долорес лишь улыбнулась. - И поскольку
дело обстоит именно так, - сказал я, - не думаете ли вы, что вам пора
убираться к черту?

Долорес взялась за подлокотники и, все еще улыбаясь, стала подниматься.
Я схватил ее сумочку прежде, чем она успела протянуть к ней руку. Глаза ее
вспыхнули. Она издала звук, похожий на плевок.

Открыв сумочку, я порылся в ней и обнаружил белый конверт, показавшийся
мне довольно знакомым. Вытряс из него фотографию, сделанную в "Танцорах",
- обе ее части были сложены и наклеены на листок бумаги.

Я закрыл сумочку и швырнул владелице.

Долорес уже встала, рот ее растянулся в усмешке, обнажив зубы. Она не
издала ни звука.

- Интересно, - сказал я и щелкнул пальцем по глянцевой поверхности
снимка. - Если только это не подделка. Кто с ней сидит, Стилгрейв?

Снова раздался серебряный смех.

- Нелепый ты человек, амиго. Я и не знала, что еще существуют такие
люди.

- Довоенный фонд, - сказал я. - С каждым днем нас становится все
меньше. Откуда у вас этот снимок?

- Взяла в гардеробной из сумочки Мэвис. Пока она была на съемке.

- Она знает? Интересно, откуда он у нее?

- Получила от тебя.

- Ерунда. - Я приподнял брови на несколько дюймов. - Где б это я мог
его взять?

Долорес протянула руку через стол. Голос ее стал холодным.

- Пожалуйста, верни его мне.

- Я верну его Мэвис Уэлд. Мне неприятно говорить это, мисс Гонсалес, но
на роль шантажиста я не гожусь. Обаяния не хватает.

- Отдай! - потребовала она. - Иначе...

И запнулась. Я молчал, давая ей досказать. На ее приятном лице
появилась презрительная гримаса.

- Ну ладно, - вздохнула Долорес. - Это была моя ошибка. Я сочла тебя
умным. Теперь вижу, что ты заурядный, тупой частный сыщик. Эта жалкая
убогая контора, - она обвела ее рукой в черной перчатке, - и жалкое убогое
существование должны были сказать мне, что ты за идиот.

- Они действительно говорят об этом, - согласился я.

Долорес медленно повернулась и пошла к выходу. Я вышел из-за стола, и
она позволила мне распахнуть перед ней дверь.

Мисс Гонсалес медленно вышла. В деловых колледжах так выходить не учат.

По коридору она шла, не оглядываясь. У нее была красивая походка.

Дверь с тихим щелчком закрылась. На это, казалось, ушло много времени.
Я стоял и смотрел, словно никогда не видел ничего подобного. Потом
повернулся, пошел к столу, и тут раздался телефонный звонок.

Я поднял трубку и ответил. Звонил Кристи Френч.

- Марлоу? Нам хотелось бы видеть тебя в управлении.

- Сейчас?

- Чем быстрее, тем лучше, - сказал он и повесил трубку.

Я вынул из-под журнала для записей склеенный снимок и положил в сейф к
остальным фотографиям. Надел шляпу и закрыл окно. Ждать было нечего.
Поглядел на зеленый кончик секундной стрелки наручных часов. До пяти была
еще масса времени. Секундная стрелка бежала и бежала по циферблату, как
коммивояжер. Было десять минут пятого. Я снял пиджак, отстегнул наплечную
кобуру и запер "люгер" в ящик стола. Полицейские не любят, когда приходишь
с пистолетом на их территорию, даже если имеешь право носить оружие. Они
любят, чтобы ты приходил заискивающим, держа шляпу в руке, говорил тихо,
вежливо и ничего не выражал взглядом.

Я снова взглянул на часы. Прислушался. Здание казалось тихим. Вскоре
оно станет безмолвным. И тогда по коридору, дергая дверные ручки,
зашаркает мадонна темно-серой швабры.

Я снова надел пиджак, запер дверь между комнатами, выключил звонок и
вышел в прихожую. Тут зазвонил телефон. Я бросился к нему, чуть не сорвав
дверь с петель. Звонила Орфамэй, но такого тона у нее я еще не слышал.
Холодный, уравновешенный, не категоричный, не пустой, не угрожающий и даже
не детский. Голос девушки, которую я знал и вместе с тем не знал. Едва она
произнесла первую пару фраз, я понял, чем вызван этот тон.

- Звоню, потому что вы просили позвонить, - сказала Орфамэй. - Но вам
не нужно ничего рассказывать. Я ездила туда.

- Ездили туда, - сказал я. - Да. Понял. Ну и что?

- Я... одолжила машину. Поставила ее на другой стороне улицы. Там было
столько машин, что вы не могли заметить меня. Возле похоронного бюро.
Обратно я за вами не поехала. Попыталась было, но вдруг сообразила, что
совершенно не знаю тамошних улиц. Потеряла вас. И вернулась.

- Зачем?

- Сама не знаю. Когда вы вышли, мне показалось, что у вас какой-то
странный вид. Или, может быть, у меня возникло предчувствие. Как-никак -
он мой брат. Я вернулась и позвонила в дверь. Никто не ответил. Это тоже
показалось странным. Может, я склонна к предчувствиям. Внезапно мне
показалось, что необходимо войти в этот дом. Я не знала, как, но мне было
необходимо сделать это.

- Со мной такое случалось, - выговорил я. Это был мой голос, но кто-то
пользовался моим языком вместо наждачной бумаги.

- Я позвонила в полицию и сказала, что слышала выстрелы. Полицейские
приехали, один из них влез в окно. Потом открыл дверь и впустил другого.
Вскоре они впустили и меня. И не отпускали. Мне пришлось рассказать им
все: кто он такой и что я солгала насчет выстрелов из страха за Оррина.
Пришлось рассказать и про вас.

- Ничего. Мне пришлось бы самому рассказать им все это после того, как
я рассказал бы вам.

- Вас, небось, по голове не погладят, так ведь?

- Да.

- Арестуют или что?

- Могут арестовать.

- Вы бросили его на полу. Мертвого. И, конечно, скажете, что вам больше
ничего не оставалось.

- У меня были на то причины, - возразил я. - Они могут показаться не
особенно убедительными, но они были. Ему уже ничто не могло помочь.

- Да, были, еще бы, - сказала Орфамэй. - Вы очень находчивый. У вас на
все есть причины. Что ж, похоже, вам придется изложить их полицейским.

- Не обязательно.

- Придется, придется, - произнес голосок, в нем слышалось необъяснимое
удовольствие. - Непременно. Вам развяжут язык.

- Оставим это, - сказал я. - Частный детектив всеми силами оберегает
клиента. Иногда заходит слишком далеко. Вот я и зашел. Поставил себя в
опасное положение. Но не только ради вас.

- Вы бросили его на полу, мертвого, - сказала Орфамэй. - И мне все
равно, что сделают с вами полицейские. Если посадят в тюрьму, я, пожалуй,
буду рада. Не сомневаюсь, что вы это воспримете мужественно.

- Конечно, - подтвердил я. - С веселой улыбкой, как всегда. Видели ли
вы, что было у него в руке?

- В руке у него ничего не было.

- Вернее, лежало возле руки.

- Там не было ничего. Совершенно ничего. Что это была за вещь?

- Ну и прекрасно, - сказал я. - Рад этому. Что ж, до свидания. Я сейчас
еду в управление полиции. Они хотят меня видеть. Если больше не увидимся,
желаю вам удачи.

- Пожелайте лучше себе, - ответила Орфамэй. - Вам она может
потребоваться. А мне нет.

- Я сделал для вас все, что мог. Может, если б вы с самого начала
рассказали мне побольше...

Орфамэй, недослушав, резко повесила трубку. Я же положил свою на место
бережно, как младенца. Достал платок и вытер ладони. Подошел к раковине,
умылся. Поплескал в лицо холодной водой, сильно растер его полотенцем и
погляделся в зеркало.

- Вот ты и съехал с утеса, - сказал я отражению.