щак кто хочет - дает, кто не хочет - не дает. А ты глаза закрыл и не ви-
дишь. Что зоны плохо греешь, ему помощи не даешь.
ну не присваивал, это всем известно. А если что не так - пусть люди
спросят, я отвечу!
с беженцами, залетными, неизбежная стычка с "новыми" и теперь еще это...
Очевидно, Крест ждал, что они поменяются местами: один на волю, второй -
в зону. Единственный вариант, когда не приходится делить власть.
уютного дома, в котором уже наметил провести старость. За это Крест и
уцепится: не оброс бы имуществом, как "закон" велит, не держался бы за
волю, исполнил бы свой долг "законника"...
ний Креста.
что Черномору надо сделать "правилку"...
щекой о ладонь, сидел удрученный, усталый человек, которому легко можно
было дать его шестьдесят лет. А может быть, и больше.
Ясно и то, что предстоят большие внутренние разборки. Лис в таких ситуа-
циях оживлялся и с азартом инструктировал его: что кому сказать, да что
узнать, да кому передать.
события. Лис улыбался, потирал руки, хлопая его по плечу, и говорил: "Ну
ты даешь, Петруччо! Придется тебя брать в штат, на зарплату. Форму наде-
нешь - все девки твои будут!"
тый участковый Гапаськов уже много лет берет взятки со всех с кого мож-
но. И спокойно гуляет на свободе, только разжирел настолько, что мундир
трещит по швам.
на и кнопку побудочного звонка нажимает прокурор, советчик юстиции. Ко-
нечно, бывший. А ныне спецзоновский "петух" Маргарита.
прошлым, где они имели чины и звания, должности, кабинеты, персональных
водителей, секретарш. Эта шелуха отлетела, сдутая приговором, а за про-
волоку пришли обычные люди из мяса и костей, в обычной зэковской одежде
- черных бушлатах, непомерно широких, обязательно лоснящихся на заднице
штанах и тяжелых ботинках.
привычное окружение - все это кануло в вечность и никакой роли не игра-
ет. Важна только сила духа, крепость характера, умение постоять за себя.
И прежняя должность может сыграть роль, только совсем не такую, к кото-
рой привык ее обладатель.
в обычной колонии. Так же выстраивается иерархия авторитетов, мужиков,
петухов, обиженных.
тивники тюрем, режимники СИЗО, начальники отрядов колоний. Они лучше
других знают зоновскую кухню, да и отношение к ним местного начальствую-
щего состава сочувствующее: "Сегодня ты, а завтра я."
Парни резкие, крученые, много чего знают - с ними лучше не связываться.
спецназа, групп захвата, специальных отрядов быстрого реагирования, осо-
бых оперативно-поисковых групп. Тут все ясно чуть что не так, вмиг на
инвалидность переведут.
кам, паспортистам, патрульным, участковым, кадровикам, дежурным, дозна-
вателям... Это рабочий слой, "мужики". Они занимают промежуточное поло-
жение между авторитетами и презираемым людом.
пронырливая и никчемная братия, не умеющая ничего, кроме как "стричь"
клиента, обещая ему полное оправдание. Когда-то они ломали дела опера-
тивникам, ставили палки в колеса по работе, потом "остригали" их как
клиентов и ни хрена не смогли сделать. Или не захотели. Или не сумели
Это не важно. Обещал вытащить и не вытащил - вот главное.
иерархии специальной зоны, - судьи и прокуроры. Кабинетные чиновники,
бумагомараки, они всегда пили из ментов кровь, то представление загонят,
то частное определение, то уголовное дело возбудят. Да и сюда кто всех
позагонял? Прокуроры дело раскручивали, срок требовали, а судья свой
проклятущий приговор нарисовал, неразборчивой закорючкой подмахнул, гер-
бовую печать тиснул и... здравствуй, спецзона!
обязан всех желающих обслуживать и освобождение капитана через шесть лет
ничего не изменит.
радение любой может трендюлей навешать, и начальник отряда либо помощник
дежурного без церемоний сапогом в копчик угостят. Мечется он меж двух
огней, мельтешит, и тем и другим угодить старается. Подъем и построение
- важный пункт режима, тут дневальному облажаться нельзя.
нок, вырывая зэков из спасительных снов в паскудную действительность.
Не в самом начале, когда она стеснялась ноги как следует раздвинуть и
показать, что у нее там такое есть. Тогда ему позволялось лишь войти и
сделать свое дело, а она воспринимала это как некую обязательную безбо-
лезненную процедуру, связанную со стаскиванием трусиков: гинекологичес-
кое зондирование или клизмирование, которую нужно терпеливо перенести.
Так и переносила: лежала спокойно, смотрела в потолок, иногда ногти
рассматривала - не надо ли маникюр поправить, а такая необходимость час-
тенько была...
тора: "Можно одеваться?" И в зависимости от ответа либо быстро, как сол-
дат, натянет трусики и, если зима, колготки, а больше, как правило, ни-
чего и не снималось, либо лежит в прежней позе, только белые тонкие нож-
ки плотно сведет, ожидает повторной процедуры.
ревернуться, на четвереньки, сверху сесть - его мужское достоинство
страдало. И не оставляло ощущение, что рядом с ним специальная кукла для
секса, которые в изобилии производятся на тлетворном развращенном Запа-
де.
ный тому виной, латышка как-никак, хоть родилась и выросла в Тиходонс-
ке..."
когда раньше этим не интересовался, да и Натаха привыкла: кончил мужик -
и доволен, а до нее дела нет. Поэтому удивлялась: что он выспрашивает да
интересуется? И отвечала одинаково: не волнуйся, все нормально...
рей всего у нее "позднее зажигание". Ты уже отстрелялся, а она еще и не
разогрелась. В принципе ей "долгоиграющий" мужик нужен. Но ты тоже впол-
не справишься. Надо просто предварительную подготовку проводить, прелю-
дию...
чал стараться, разогревать девочку. И сразу дело на лад пошло.
в коленях согнула, а он между ними сидит, средним пальцем правой руки в
нежную скользкую плоть ныряет. Сколько раз Лис замечал, если у женщин
соски розовые, то и здесь розовое. А у Натахи соски коричневые и внизу
все коричневое. Вначале ему это не нравилось, потом привык.
ка на пушистом лобке, а большой палец поглаживает бугорок там, где эти
складки соединяются.
не только руками, но и взглядом.