немного успокоиться и задумчиво произнес:
ничего?
Чего же это я не знаю?
собственной жалкой слабости, а по чьей-то чужой злой воле, - Фердинанд
болезненно поморщился и закатил глаза, показывая, как устал от
непонятливости собеседника. - Ольга имела в виду свою несостоявшуюся
свекровь, кого же еще? Вероятно, между этими двумя женщинами установилась
смертельная вражда. И вполне вероятно, что одна другой помогла умереть.
Между прочим, десять лет назад, когда произошла трагедия. Лика не хотела
верить в самоубийство, и все, в том числе ваш покорный слуга, убеждали ее,
что виноватых нет. И вот она находит записку. Дальнейшие ее действия я
представляю довольно ясно. Она пытается выяснять правду, и чем это
кончается, мы с вами знаем.
записке? - Бородин откинулся на спинку стула. - Не слишком ли сложно для
заказного убийства? Все-таки восемнадцать ножевых ранений...
случайный маньяк, - он поджал губы и замолчал на несколько секунд. Лицо его
замерло, он тревожно думал о чем-то и вдруг выпалил неожиданно громким,
высоким голосом: - Пожалуйста, ответьте мне на один вопрос. Ее
изнасиловали?
ладони. Вероятно, это сделал человек, владеющий каратэ. Вы ведь занимались
каратэ и должны знать, что ударом по сонной артерии можно убить. Не понимаю,
зачем потом понадобилось восемнадцать раз ножом, - он попытался поймать
ускользающий взгляд Фердинанда, - и почему она открыла дверь случайному
маньяку?
Фердинанд, - она была осторожной. Вероятно, его впустила сумасшедшая
девочка.
задумчиво пробормотал Бородин. - Девочка до сих пор повторяет, тупо и
упорно, что это она убила тетю, словно ее зомбировали. Это мог сделать
только хорошо знакомый человек, которому она верила, от которого она была
беременна. У нее ведь в больнице выкидыш случился, так-то, уважаемый
Ферди... простите великодушно, Федор.
Вы соображаете, что несете? Значит, я, по-вашему, убил Лику, врезал ей
ребром ладони по сонной артерии, восемнадцать раз пырнул ножом, а потом
каким-то непостижимым образом убедил четырнадцатилетнюю идиотку взять вину
на себя, но предварительно еще и обрюхатил ее?!
обязан.
Бородин.
знает что! Я живой человек в конце концов, а вы делаете из меня какое-то
исчадие ада. Всему есть предел! - он кричал и трясся. Лицо его покрылось
испариной. Глаза больше не бегали, глядели прямо на Бородина, и в них не
было паники, страха, ничего, кроме гнева сильно оскорбленного человека.
просто излагаю факты. Это во-первых. А во-вторых, будьте любезны, впредь
выбирайте выражения. Ну что, продолжим? Или вы напишете официальный отказ?
Я готов отвечать на ваши вопросы.
отца Люси?
что-нибудь?
электричке. Больше мне ничего не известно.
Анатольевна ездила туда. Как часто? В каком настроении возвращалась?
теребить свой грязный носовой платок, - скверное у нее было настроение.
Каждый раз все хуже. В последнее время, когда я звонил ей, уже по голосу
угадывал, что она только что вернулась оттуда. Впрочем, надо делать скидку
на ее обостренное чувство вины. Она грызла себя, считала свой поступок чуть
ли не предательством, - он замолчал, облизнул губы, и стало заметно, что он
дрожит, во рту у него пересохло. Илья Никитич решил пока оставить эту тему.
Он давно приучил себя не спешить с вопросами, которые его особенно остро
интересовали.
суициде?
культивировала тему самоубийства, особенно в переходном возрасте. Стену над
своей кроватью увешала портретами Цветаевой, Есенина, Маяковского, но не
потому, что любила стихи. Просто все они покончили с собой. Только этот у
нее был критерий. В восьмом классе устроила чудовищную демонстрацию, кстати,
это тоже было окно. И знаете, из-за чего? Из-за джинсов! Ей страшно хотелось
иметь настоящие, американские, с фирменной биркой. Написала записку, что в
ее смерти виновата мама, она не любит свою младшую дочь, прицепила
патетическое послание скотчем к холодильнику, встала на подоконник в тот
момент, когда на кухне находились три человека, в том числе ваш покорный
слуга. Сняли ее, разумеется. Потом была история с несчастной любовью. С ума
сходила по одному своему однокласснику. Написала помадой на зеркале в
прихожей: "Ухожу потому, что полюбила мерзавца с каменным сердцем!" Лиля
застала ее с бритвенным лезвием на бортике ванной. Ну, разумеется, лезвие
кожи не коснулось. Однако все это только подтверждает, что ей помогли
прыгнуть из окна. Когда человек грозит, он не доводит дело до конца. Ему
надо испугать, обратить на себя внимание, чтобы все вокруг прыгали, жалели
его, ну и так далее... Не знаю, сама, не сама, с одной стороны, да, с другой
нет, и вообще, десять лет прошло, как было на самом деле, узнать уже
невозможно. Кто мог рассказать, того нет на свете. - Речь Фердинанда
становилась все невнятней, как будто он вдруг страшно захотел спать.
Возбуждение сменилось апатией. Чтобы продолжить разговор, требовалось как-то
встряхнуть его, однако Бородин решил пока не делать этого. Иногда реакция на
вопрос несет в себе больше информации, чем ответ, сформулированный вслух.
на сегодня достаточно. Я понимаю ваше состояние, вы потеряли женщину,
которая очень много для вас значила. Будьте добры, ознакомьтесь с
протоколом.
Казалось, он не читал, а почти спал.
еще, вот это заполните, пожалуйста.
сухо заблестели.
никуда уезжать из Москвы в ближайшее время? Нам нужна гарантия на постоянную
связь с вами.
несколько помарок и рука опять дрожала. Закончив, он откашлялся и хрипло
выдавил:
Дымчато-бирюзовая плитка с выпуклым рисунком. Длинные извилистые водоросли,
хрупкие водяные лилии, золотистые и синие прожилки гармонировали с
нежно-голубым фаянсом и позолотой английской сантехники. Рама овального
зеркала, дверцы шкафчиков были украшены инкрустацией из бирюзы и малахита.
Изящные морские коньки, кальмарчики, крабики. Каждая фигурка имела право
стать отдельным ювелирным украшением. На позолоченных кранах таинственным
блеском сияли синие и зеленые фианиты, неотличимые от настоящих сапфиров и
изумрудов.
была для нее морем. Ксюша добавляла в воду ароматную соль, бросала яркие
прелестные резиновые игрушки, поддерживая Машин затылок, давала ей вволю
побарахтаться. Маша смеялась, шлепала ладошками по бирюзовой воде, тянулась
за желтым утенком, ловила и брала в рот зеленого забавного крокодильчика.
Ксюша ловко переворачивала ее со спинки на животик, болтала что-то ласковое
и бессмысленное, но вместо шикарной джакузи видела облезлую "сидячку" в доме
своих родителей, шершавое, рыжее от ржавчины дно ванной, беловатую
волокнистую мочалку с истлевшей ситцевой петелькой, толстый резиновый шланг,
похожий на гигантского бледного червя. Его надевали на кран и из него
производили полив голенького озябшего ребенка. Душ почему-то всегда был
сломан. Над головой грозно покачивались безобразные трико и панталоны,
воняло хозяйственным мылом, тут же на табуретке стоял жестяной таз с