подкрепления нужны как минимум две вещи.
злодейства. И боюсь, что сделать это не так-то легко.
убитого водителя.
всех.
мертвое тело. Это разные вещи. Вчера полковник Машков рассказал мне о
винтовке, которую нашли у Мукашевича. Но это еще более ложный след. И хотя
пока нет заключения экспертизы, или я о нем просто не знаю, но могу с
уверенностью сказать, что это не та винтовка, из которой стреляли в машину
ваших сотрудников.
Может, действительно придумаем что-нибудь дельное.
предупреждая того, чтобы он поменьше общался с подобным типом. Ильин,
выходивший за Ерошенко, сказал, обращаясь к Левитину, но так, чтобы их
услышал генерал:
придержал за руку Дронго.
таким напором нападать на этих господ. Они все-таки делают свое дело. И
потом, это их специфика.
ему Дронго. - По-моему, кто-то должен иногда говорить им такие вещи.
новый эксперт окажегся прав и Мукашевича действительно убили, то тогда он
заставит этого эксперта оставаться в Чогунаше до тех пор, пока тот не найдет
организатора этого преступления. К тому времени у этого типа отрастет
борода, радостно подумал Земсков. А я подожду, посмотрю, как этот умник
будет работать. Раз руководство считает, что он может справиться лучше нас,
пусть потрудится. Мы ему мешать не будем. Но и помогать не станем, решил для
себя генерал.
Хельсинки. Финляндия. 10 августа
добраться до Хельсинки к пяти часам вечера, как и договаривался с Сирийцем.
Его радовало и немного беспокоило, что разговор получился таким коротким и
результативным. Он боялся признаться самому себе, что не верит Сирийцу, не
верит в его благородство, не верит в порядочность его людей. И поэтому он
наметил для себя план действий, которого твердо собирался придерживаться.
Ночью ему было плохо, его все время тошнило, кружилась голова, болели
суставы.
Войдя в очередной туалет и посмотрев в зеркало, он не сразу узнал себя. Это
был не тот Сухарев, который всего несколько дней назад выглядел вполне
здоровым, упитанным человеком. Из зеркала на него смотрел бледный,
измученный, отверженный человек с запавшими глазами, у которого к тому же на
голове начали появляться какие-то непонятные проплешины. Он провел рукой по
волосам и увидел, что они вылезают целыми прядями. Это изумило его. Он хотел
еще раз проверить волосы, но тут его скрутило в очередной раз, и он
наклонился над раковиной, извергая остатки пищи, непонятно как еще
сохранившиеся в его желудке после стольких приступов рвоты.
вдруг, схватив себя за клок волос с силой потянул. Волосы легко поддались.
Он ошеломленно смотрел на них. Такого с ним не было никогда, даже когда он
тяжело болел в лагере, заразившись какой-то лихорадкой от приехавших из Азии
заключенных. Да, такого никогда не было. Он выбросил волосы и посмотрел на
себя в зеркало. Потом, наклонившись, задрал штанину. На ногах образовались
раны, словно мясо и кости начали гнить еще при жизни. Он не понимал, что
происходит. Неужели это последствия двух бессонных ночей? Но он и раньше мог
сутками не спать, и ничего...
пластины, которые его окружали. Постепенно к нему стало приходить понимание
того, что произошло нечто невозможное, страшное, к чему нельзя привыкнуть.
Он зашел в магазин и купил себе спортивную шапочку, чтобы прикрыть
образовавшиеся на голове лысые участки. И еще - легкую куртку, выбросив свой
помятый пиджак.
которой один из врачей говорил по-русски. Ему уже приходилось бывать в ней.
Она находилась как раз недалеко от терминала, где он должен был встретиться
с людьми Сирийца. Он не сомневался, что Сириец стянул всех своих людей к
терминалу. Взяв такси, Сухарев поехал в больницу. По дороге ему снова стало
плохо, и он едва не остановил такси. Но все-таки перетерпел и добрался до
больницы. Здесь он, к счастью, довольно быстро нашел знакомого врача. Было
уже около двух часов дня.
нашел врача, говорящего по-русски. Тот что-то писал и удивленно посмотрел на
странного пациента.
дьела? Что случилось?
знаю, я вам заплачу, только посмотрите меня.
жаловаться?
помыл руки, потом снова подошел к своему необычному пациенту, посмотрел на
его голову, нахмурился еще сильнее. И затем еще раз спросил:
происходит, - признался Сухарев.
подошел к телефону и, подняв трубку, что-то сказал по-фински. Затем снова
вернулся к Сухареву. Через минуту в комнату вошел другой врач. Он тоже
подошел к Сухареву, и они стали осматривать его вдвоем, что-то горячо
обсуждая. Потом пришедший врач быстро вышел.
головокружение. Встал, снял рубашку и с некоторым удивлением поглядел на
собственное тело. Затем вытянул руки. Пальцы дрожали. Сильно дрожали. Он
хотел унять дрожь, но не смог. Голова болела все сильнее. Врач нахмурился. В
этот момент дверь открылась, и в комнату вошли не только второй врач, но и
какая-то молодая женщина, очевидно медсестра. Врач что-то сказал ей, и она
подошла к Сухареву с каким-то непонятным прибором. Прибор начал громко
трещать, женщина вскрикнула, показывая на Сухарева и пятясь назад.
госпиталь отправлять.
обоих врачей.
отправлять госпиталь. Не нужно денег, мы вас не брать денег.
голова. Он пошатнулся и сделал два шага к стулу.
- мне нужно знать.
больны.
на прибор обоим врачам и что-то тихо сказала. Второй громко возразил, но
женщина выбежала из палаты. Тогда первый обратился к Сухареву:
нужно госпиталь.
искрилась. Он с удивлением посмотрел на рубашку и начал надевать ее.
сидеть?
рубашку.
коллегой у двери, словно ждал удобного момента, чтобы выскочить наружу.
Вспомнил и вчерашнее одеяло, его потрескивание, посмотрел на свои руки.
Дальский Алекс
Роллинс Джеймс
Суворов Виктор
Майер Стефани
Орлов Алекс
Суворов Виктор