исчезала в тумане. Аналогичная живая лента раскручивалась и с другой
стороны "улицы", но в обратном направлении.
блюдо готово. Человек забирает его и ест, проезжая мимо погасших окон. Они
освещаются уже для следующих за ним клиентов, а затем снова гаснут, пока
автомат не подаст второго блюда. Блюд, повидимому, три или четыре, судя по
виденным нами операциям. Мы в их столовой, Кэп.
голубокожих, оба тут же захватили два пустых стула-невидимки у
пластмассовых пультов. Первое же окно оправдало предположение Библа: в его
освещенной емкости без видимой опоры висел прозрачный горшочек с
темно-зеленой массой. Не раздумывая Капитан подхватил его. Окно тотчас же
погасло, а следующее уже осветилось для Библа, повторившего ту же
процедуру. Зеленая масса оказалась густым желе с воткнутой в него широкой
лопаточкой. На ложку она не походила, но служила, вероятно, для той же
цели.
заметили. "Обед" продолжался с автоматической точностью. Следующее окно
одарило горшочком с коричневой массой: точь-в-точь хорошо выпаренная
фасоль по-грузински, только без специй. В третьем окне получили совершенно
безвкусные шарики, таявшие во рту как мороженое. И, наконец, что-то
жидкое, напоминавшее кока-колу. Затем в блаженном состоянии сытости
Капитан и Библ поплыли уже за пустыми пультами - посуда сразу куда-то
исчезла, даже не звякнув. Окон уже не было, но стулья покачивало, как в
гамаке. Мозг отупел, не рождая ни одной мысли. Сколько минут и секунд
продолжалась эта гамма пищеварения, никто не знал, только окончилась она
прозаично и даже неуважительно: "стулья" подскочили и, спружинив,
выбросили обоих землян на пол другого зала. Голубые куртки впереди тотчас
же бросились на пересекающие дорожки и скрылись за срезами плоскости. То
же самое проделали и другие, следовавшие за Капитаном и Библом. Никто ни к
кому не обращался, не обменялся ни словом, ни взглядом - полная
некоммуникабельность, - и никто не остался в зале, кроме Капитана и Библа.
расходившихся в трех измерениях. Фактически они не перекрещивались, а
пробегали одна над другой на разных уровнях не ниже человеческого роста,
так, что под ними можно было пройти.
деваться некуда.
потрепало, как в центрифуге. А только что на стульчиках мы чуть не
заснули. Хотите, я вам скажу, откуда? От еды.
"Фасоль" гасит его, заполняя балластом желудок. Тающие шарики рождают
блаженную сытость, а "кока-кола" - дремоту. Затем нам дают стулом по заду
и выбрасывают на дорожку - станки и пульты ждут не дождутся. А мы и рады -
горы своротить можем. Хорошо продуманный обед.
Аоре кормят по-разному. И устройство кормежек различно, и меню непохоже.
Смысл же один - еда. Стимулятор к действию.
тут называют? - просто столовки, а в Аоре плюс объект накопления инединиц.
Здесь - элементарная механическая подача пищи, там - царство телекинеза и
выдумки. И стимуляторы разные. Там - к действию иррациональному и
бессмысленному, нечто вроде наркоза, здесь - к разумному и направленному,
если хотите, допинг.
Хоть бы один нас заметил.
его стоял человек в голубой куртке и делал какие-то знаки.
приложил руки к сердцу - жест, понятный всем гуманоидам. Капитан и Библ
сделали то же самое. У человечка засветились глаза, большие и выпуклые.
Черный зрачок заполнял почти все пространство глаза, так что трудно было
определить цвет. И во всем остальном человечек был непохож на гедонийцев.
Не только складом лица с орлиным носом и небесно-голубым цветом кожи, но и
ее не свежим, а каким-то мутноватым, белесым оттенком. "Живут в тюрьме без
свежего воздуха", - подумал Капитан и испугался: не поймет ли. Но
голубокожий и виду не показал, что он понял. Вернее, не понял, потому что
всем видом своим выражал только ожидание.
птичий свист или клекот. И, заметив, что его не поняли, показал рукой на
черный проем.
3. НА МАНЕЖЕ ЦИРКА. ЛЕТАЮЩАЯ ТАРЕЛКА
земной терминологии, Библ бы назвал его манежем цирка с бледно-лимонными
стенами и невысоким, в несколько рядов, амфитеатром, посиневшим от сидящих
рядышком знакомых курток. Сквозь дымчатый облачный купол просвечивало
голубое небо.
естественно, вмещал лишь несколько десятков зрителей, терпеливо ожидавших
представления на манеже. Ничего здесь не было, кроме двух висевших без
опоры и, как везде на Гедоне, очень подвижных, вращающихся прозрачных
кресел. В них и усадили земных гостей спина к спине, но так, что они могли
разговаривать, поворачиваясь друг к другу на бесшумных шарнирах. Усаживал
их тот же человечек с двумя ассистентами, присоединившимися к нему с
трибун и похожими на него, как близнецы. Впрочем, присмотревшись, Библ и
Капитан сразу заметили, что и все, заполонявшие трибуны крохотного
амфитеатра, были так же похожи, словно их вылепила мать-природа по одному
образцу. А может быть, здесь сказалось то самое неумение различать черты
незнакомого склада лица, какое проявляет большинство европейцев, например,
у африканских странах. Впрочем, и меднокожие гедонийцы в синих и голубых
плавках показались вначале землянам почти неотличимыми друг от друга, и
только потом в Аоре одноликая масса превратилась для них в сумму
индивидуальностей.
плотно обхвативших виски и затылок. Ни Капитан, ни Библ не протестовали:
доброжелательный вид их спутника не предвещал никаких опасностей. Потом он
отошел в сторону и три раза повторил что-то совершенно неразличимое ни по
интонации, ни по созвучиям. И следом за ним ту же звуковую абракадабру
согласованно, почти единогласно, но негромко повторили все сидевшие на
трибунах. И - странное дело - гости все поняли, как будто эту абракадабру
произнесли, скандируя, по-русски:
складам". По-моему, это чужой эмоциональный тонус, многократно усиленный:
вы слышали, как все повторяли одно и то же. Нечто вроде эмоционального
эха. А шлемы передают его непосредственно в мозг.
представляя его в уме. Они хотят изучить наш язык. Давайте, я попробую.
сказал, медленно отчеканивая слова:
летать, прыгать, пить, есть, спать, драться... Все это я представляю в
зрительных образах, - добавил он для Капитана, - а в каких образах,
например, представить зрительно такие понятия, как "думать", "понимать",
"решать", "соглашаться" или, скажем, "да" или "нет", "хорошо" и "плохо",
или просто частицу "не" перед любым существительным и глаголом?
клоуны. Разыграем репризу. Я, допустим, буду показывать, что наливаю из
бутылки в стакан, а вы разводите руками, качаете головой и всем видом
Зыков Виталий
Буркатовский Сергей
Лукин Евгений
Лондон Джек
Андреев Николай
Суворов Виктор