иносказаниям. Но вот ведь и Ангел тоже не преминул вякнуть,
пока Ильин разглядывал себя - нового! - в зеркале:
вякнул Ангел.
что еще он мог бы подумать, глядя на лысого человечка при
усах и бородке клинышком, на растерянного маленького чело-
вечка в потертом синем костюме с непременной жилеткой на
миллионе пуговиц, в галстуке в горошек, на весьма пожилого
человечка, ибо работа Мальвины явно состарила Ильина. Чело-
вечек судорожно сжимал, мял в правом кулаке синюю же кепку,
конвульсивно дергал рукой, хотел что-то сказать, но не мог:
слова застревали на полдороге. Ан нет, одно словечко-имечко
все же прорвалось, дрожало на выходе, и словечко-то довольно
странное, непривычное здесь словечко, забытое, затертое,
задвинутое на дальнюю полку, хотя и хорошо знакомое лично
Ильину. Словечко было - Лукич. Имя такое или, скорее, клич-
ка, под которой и в прежней и в нынешней жизни Ильина разбе-
жавшиеся по углам народы Единого и Могучего знали простого,
как правда, человека.
жительно. У него эти эмоции, эти оттенки, эти полутона тон-
чайшие, ангельские - ну никогда с ходу не понять! - А Маль-
винка-то синеволосая - мастер, даже лучше с большой буквы ее
назвать - Мастер Мастерович. Меня прямо в дрожь кидает от
вашего, товарищ, портретного сходства. Хочется работать,
что-то там еще делать, не помню, рапортовать. Кто это у нас
более матерью-историей ценен?..
Откуда-то снизу, не исключено - из района предстательной же-
лезы, подымалась веселая и бесшабашная злость, когда сам
черт не страшен, а уж Ангел "~ тем более. Состояние, описы-
ваемое народной песней: раззудись, плечо, размахнись, рука.
Лукич. Сейчас выйду на улицу, гляну на село: любопытно, на
каком метре меня заберут.
помнит? Его здесь полвека не существует. Только у Пресненс-
ких террористов - так они тебе в ножки бухнутся, коли уви-
дят. Оживший бог, блин... А всем остальным - ну идет лысый
боровик, ну и хрен с ним. Другой вопрос: куда ты пойдешь та-
ким красивым? И еще: зачем Мальвинка тебя в Лукича перекра-
сила? Не на век ведь. До первого умывания... Два вопроса
тесно между собой связаны. Ответишь на второй, узнаешь ответ
на первый.
похож, ну и что теперь?
кальную оценивала, оценивала высоко, сказала:
ина-Лукича, Ангел опасливо забил крылом, создал ветер.
все спешат в сад, в синий вечер, в сильный ветер, в полутьму
аллей! Волшебство царит и побеждает скуку будней, суету су-
ет! Все на Карнавал, господа!..
тировал Ангел, но ничего к тому добавить не успел, и Ильин
ответить ему не успел, потому что все кругом завертелось.
дверь, а распахнулись - д в е р и), и девицы-маски цепко ух-
ватили ИльинаЛукича под руки, повлекли в тесноту коридора, а
там уж фуговал вовсю фейерверк, и обедающие парные элементы
бросили свои эскалопы и громко радовались нежданному празд-
нику жизни, подпрыгивали, махали руками и уже даже пели неч-
то вроде: "Взвейтесь кострами...", или "Ах, майн либер Ав-
густин...", или "War, war is stupid..." - из репертуара
кришнаита Бой Джорджа. А сенбернар Карл носился между стола-
ми белой молнии подобный, то хвостом столов касаясь, то
стрелой взмывая к окнам, лаял он, и Ильин слышал радость в
хриплом лае псины. И все толпой понеслись в сад, то есть в
парк имени культуры и отдыха.
бин и Арлекинш, смутной радостью бытия влекомый и тем раз-
нузданным чувством, что описывалось выше словами народной
песни. Легко ему было почему-то, легко и знобко, как в детс-
тве, когда ты уже вроде бы решил сигануть с обрыва в реку, а
все ж выжидаешь чего-то, да и вода по-осеннему^холодна. В
желудке привычно и злобно урчал желудочный сок, так и не по-
лучивший обещанного эскалопа. Не судьба, видать. А что было
судьбой? Мчаться по аллее вечернего Сокольнического парка,
орать от избытка чувств в такт взлетающим в темносинее небо
снопам фейерверка, ущипнуть походя Коломбину за твердую поп-
ку и получить в ответ летучий поцелуй в толстый слой грима
на щеке? Это судьба?.. Нет, кралась впотьмах мысль, Лукич
так и не поступил бы, Лукичу чужды были уличные увеселения,
да и революционная бдительность Лукича всегда стояла насто-
роже. А Ильин, дурак, расслабился и начисто забыл о раздум-
чивой реплике Ангела, приведенной ранее.
му, невесть кем выпущенному шепотку:
еро-Пьеретта, позади - Ильин краем глаза видел - планировали
над аллеей остальные маски, почти вплотную летела Мальвина -
глаза горели, ноздри раздуты, вампиресса, губы беззвучно
повторяют что-то, то ли песню из репертуара вышеупомянутого
Бой Джорджа, то ли гимн Карнавалу, а впереди гигантскими
скачками несся в ночь сенбернар Карл. И бежали справа-сле-
ва-сзади-впереди ресторанные клиенты, и еще другие клиенты,
присоединившиеся к веселой толпе, и даже давешние полицейс-
кие, напугавшие Ильина перед "Лорелеей", тоже мчались вместе
со всеми, размахивая дубинками и звеня наручниками. Ах-ах!
Ангел - и тот поддался общей атмосфере вселенского жадного
гона, парил, жужжал чем-то - что твой Карлсон, который и в
ЭТОЙ жизни остался милягой Карлсоном-с-мотором. И не слышал
Ангел вредных слов, иначе неизбежно прореагировал бы летучей
репликой, а ведь не стал, значит, скорее всего, помстилось
Ильину. Ожиданием Карнавала навеяло.
рого, несмотря на несезон, взлетали до ближних звезд и пере-
мешивались там вместе с осколками фейерверка, на асфальтовой
площади гулял невесть откуда взявшийся люд, в который набе-
жавшие "лорелейцы" лишь влились естественно.
вал в тесном своем костюмчике и даже холода не чувствовал -
а ведь куртка осталась в ресторане на вешалке. И чего б ему
не подпрыгивать, если он был такой же размалеванной маской
вселенской комедии дель арте, только его комедия называлась
не "Принцесса Турандот" или "Король-олень", а "История
ВКПб", тоже сильная комедия, и талантище Мальвинка легко
сотворила его маску - по его мерке; не Арлекина же, в самом
деле, из Ильина лепить. И как уж она дозналась, кого именно
творить, - один Бог знает. Или родное гебе, которое знает
все на свете и чуть-чуть больше... Но сотворила - для ве-
селья. И веселиться бы Ильину так и дальше, да Ангел на то и
хранитель, чтобы непрерывно бдить. Он, Ангел, о своей репли-
ке про скрытную и не отвечающую на прямые вопросы Мальвину -
помнил преотлично, оказывается. Он грубо вмешался в идиотс-
кую эйфорию Ильина и сказал:
Мотаем, быстро!
тояние - низкого старта, снялся с него, со старта то есть, и
боком-боком порулил сквозь толпу к фонтану, чтобы обогнуть
его, незамеченным, и нырнуть в известную еще с ТОЙ жизни ти-
хую аллейку, которая вела не то к розарию, не то к колумба-
рию, не то к виварию - Ильин давно запутался, что было и что
есть. Помнил лишь, что за розарием-виварием имеет место вы-
ход из парка. Ильин даже не смотрел, откуда крадутся. Он
спиной чувствовал опасность, а может, это Ангел его в спину
подталкивал, может статься, но продвигался Ильин к цели
быстро и уверенно, вот уж и фонтан рядом, вот уже можно про-
тянуть на ходу ладошку и побулькать чуток в цветной водичке,
но в сей же секунд взяли Ильина под локотки, резко притормо-
Василенко Иван
Прозоров Александр
Доценко Виктор
Андреев Николай
Посняков Андрей
Шилова Юлия