и про девочку Дюймовочку, возглавившую банду налетчиков.
покинули. Любил он разные популярные истории переиначивать.
двух примерно одинаковых по площади частей - древней, на которой уже век как
никого не хоронили, и современной, где время от времени находила свой последний
приют какая-нибудь высокопоставленная особа (но для этого при жизни нужно было
как минимум стать академиком или генералом).
(если так можно выразиться о месте, где люди находят вечное успокоение).
памятники имели самый разнообразный вид, начиная от слегка уменьшенной копии
Вандомской колонны и кончая скромненькими гранитными стелами.
высоко вознесенная на каменном постаменте. Судя по лире в руках, женщина должна
была изображать музу поэзии, что и подтверждала лапидарная надпись на
постаменте: "Жене и вдохновительнице".
жизни. Выглядела она более чем убого - гранитная пирамидка, которую можно было
накрыть коробкой от телевизора. Судя по мемориальным датам, муж надолго пережил
свою жену, и невольно напрашивалась мысль, что с ее кончиной он не только
утратил талант, но и промотал оставшиеся деньги.
персон, особо приближенных к властям - певцов, литераторов, личных шоферов и
бывших любовниц, - и другие изыски кладбищенской архитектуры.
слова: "Какой светильник разума угас, какое сердце биться перестало! Директор
ателье головных уборов Чирей Абрам Моисеевич".
размеров, вообще не имел никаких паспортных данных, а только горькую эпитафию:
"Спи спокойно, дорогой товарищ".
натуральный адмиралтейский якорь, а солист оперного театра почивал под сенью
двух скрещенных авиационных пропеллеров.
лавровых венках, ученые со значками лауреатов и военные со звездами героев.
дачный поселок, где каждый хозяин стремился переплюнуть соседа по части
неправедно нажитого богатства и купеческой роскоши.
оригинальных надгробий. Она тянула его все дальше, в глубь кладбища, и скоро
окружающий пейзаж резко изменился.
деревянные кресты, а в зарослях кустарников там и сям виднелись могильные
склепы, похожие то на заброшенные доты времен Второй мировой войны, то на
каменные погреба, возведенные рачительными хозяевами.
раньше и холерных, и чумных, и тифозных хоронили... А я думаю, что мертвых
беспокоить - последнее дело.
хорошо удобренной прахом многих поколений горожан, образовывали почти
непроницаемый для солнечного света свод. Древние надгробия так замшели, что на
них невозможно было разобрать ни единой надписи.
провалиться недолго. Вытаскивай вас потом из чужого гроба.
чертыхнулся, споткнувшись о вросший в землю могильный камень.
наступила настоящая ночь, которую не могли рассеять ни свет луны, ни огни
оставшихся далеко позади уличных фонарей. Это был какой-то форпост давно
минувших, смутных времен, чудом сохранившийся посреди современного города. И
если в природе на самом деле существовали всякие там лешие, кикиморы и
вурдалаки, то они должны были таиться именно здесь.
руку...
- Тебе в больницу надо!
стала... Теперь осторожнее. Здесь ступеньки. Двадцать штук.
погоста они стали спускаться во мрак подземелья. Осторожно нащупывая ногами
ступеньки, скользкие от наростов мха и вечной сырости. Синяков свободной рукой
касался каменной кладки, от которой ощутимо тянуло стынью.
деревяшек навалом.
как иголка ваша, но похожую. С его помощью и зло можно творить, и добро.
притолока низкая. Лоб можно расшибить.
можете... Хотя что я, дура, говорю! Нет у вас давно никакого дома. И вы
правильно делаете, что не жалеете о нем.
этим самым ступенькам вниз. К счастью, их оказалось не так уж много, а навыки
самостраховки, приобретенные за время занятий борьбой (на каждой тренировке
приходилось падать раз по сто), остались у него на всю жизнь.
светло станет.
новые и новые зажженные свечи. Скоро уже можно было различить стены, сложенные
из бутового камня, и свод, сплошь покрытый полотнищами пыльной паутины. (И что,
интересно, жрали здесь ее хозяева?) Дашкины тени, которых было столько же,
сколько свечей, причудливо плясали по всему склепу, дальний конец которого
по-прежнему скрывался в темноте.
саван скелетов, Синяков почувствовал некоторое облегчение. Хорошо рассуждать о
покойниках, шагая через шумный городской двор, и совсем другое дело - оказаться
ночью в их исконных владениях.
тоненькой и желтоватой, как макаронина. От свечки исходил приторно-сладковатый
запах, который для Синякова, в детстве присутствовавшего на похоронах бабушки,
ассоциировался со смертью.
староверы свою службу служат. Вот я иногда туда и наведываюсь...
сверхъестественного или хотя бы примечательного здесь действительно не было -
только вековая пыль да всякий мелкий хлам, к потусторонней жизни никакого
отношения не имеющий.
ребрами, лежал рекламный щит кинотеатра "Эра", расположенного по соседству с
кладбищем. Поверх щита было набросано всякое тряпье, среди которого выделялась
почти новая солдатская шинель.
оставалось непонятным.
физиологической нуждой, направился было в дальний конец склепа, но Дашка
остановила его.
раздражение.
князей в них хоронили, и купцов. В некоторых тайники имелись, чтобы покойников
от злых людей уберечь. Раньше ведь в гроб клали при всех регалиях и украшениях.
После революции, говорят, чекисты тут сокровища искали. Из склепа в склеп лазы
пробивали. Кое-что вроде бы нашли. До сих пор в краеведческом музее пустые
саркофаги демонстрируют. Ну а после все кому не лень здесь шарили. При немцах
подпольщики скрывались. Потом многие лазы замуровали, да не все... Брат туда
ходил, скрывать не буду. - Она покосилась во тьму, где не горела ни одна свеча.
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Андреев Николай
Мичурин Артем
Русанов Владислав
Сертаков Виталий