сразиться с живым никогда не посмеют. Я всю жизнь бился с врагами в
одиночку и на старости лет менять привычки не собираюсь.
прислужникам принести его и передать... - она на мгновение задумалась, а
затем указала на Карглака, - ...передать ему. Пусть до окончания схватки
клинок находится в руках этого достойнейшего из максаров. Ты согласен,
любезный?
растопить даже черное сердце максара.
исполнена. А теперь начинайте и не забудьте, что согласно правилам каждый
из здесь присутствующих может в любой момент ввязаться в схватку. Не
используя клинок, конечно.
плеча Надежды. Никто, кажется, в том числе и она сама, не обратил на это
особого внимания. Какая-то шавка прибежала на помощь хозяйке - ну и что с
того?
горле. Однако ни страха, ни волнения он не ощущал - должно быть, Надежда
не зря копалась в его мозгу. Сейчас он видел одного только Адракса, видел
удивительно четко, во всех деталях, вплоть до биения пульса на шее. Все
остальное как бы смазалось, на время перестав существовать. Глаза Артема
превратились в чудодейственный прицел, способный не только фиксировать
каждое движение врага, но и предугадывать его.
меня убить?
место.
тебе заблагорассудится.
уважать старших.
шаг не отставал от Надежды. Его сознание странным образом двоилось - в нем
теперь жили как бы два разных существа, и если одно хладнокровно
прикидывало, куда нанести первый удар, как увернуться от ответного и что
делать потом, второе, замирая душой, заранее просило прощения у этого
ничем ему не навредившего старика.
расстояние вытянутой руки.
- ответил Адракс. - Постарайся убить меня. Я буду сопротивляться, но
только для вида. Как бы ни повернулось дело, мне в любом случае грозит
смерть. Стардах не выпустит меня из своих лап живым. У тебя же есть хоть
какой-то шанс на спасение. Убей меня, но обещай отомстить.
тот в свою очередь сомкнул свои клешни на ее шее. Некоторое время они
стояли так, словно обнявшись. Артем видел, как белеют пальцы Надежды, все
глубже вдавливаясь в грубую, как дубовая кора, кожу Адракса, как пухнет и
наливается черной кровью лицо старика и как в его мутных бельмах начинает
разгораться холодное пламя ненависти.
своим ногам.
прочь! Уж если я и приму от кого-то смерть, то только от противника,
равного мне по силам.
подхватила некая неведомая, похожая на ураган сила (правда, ураган этот
родился не вне, а внутри его тела) и швырнула на ее обидчика. Возможно,
Адракс и устоял бы под напором этой живой торпеды, но поверженная Надежда
лишила его свободы маневра, крепко ухватив за щиколотки. Все трое,
сплетясь, покатились по земле.
всех сил колотила Адракса. - Подлый лгун!
сразу убить, теперь пеняй на себя!
допускала в схватке ни благородства, ни милосердия. Ни одно живое существо
не устояло бы долго под градом таких ударов, однако ни Адракс, ни Надежда
не отступали. Они то валились в пыль, грызя и кусая друг друга, то снова
вскакивали на ноги. Артем, весь измочаленный, как говяжий антрекот, раз за
разом кидался в драку, стараясь хоть чем-то помочь Надежде, однако после
очередной сокрушительной оплеухи снова оказывался в нокдауне.
натурально закатил он остекленевшие глаза и пустил ртом фонтан кровавой
пены), но это оказалось всего лишь уловкой, на которую и попалась
неискушенная в таких делах Надежда. Стоило ей только слегка замешкаться,
склонившись над якобы умирающим стариком, как тот ужом вывернулся из ее
рук, оказался за спиной и сгибом локтя крепко-накрепко прихватил шею.
секундой становилось все безнадежнее. Человек, попавший в такой захват,
может терпеть удушье от силы пару минут, максар, наверное, в несколько раз
дольше. Однако это обстоятельство не меняло сути дела. Адраксу спешить
было некуда. Повиснув всей тяжестью тела на Надежде, он заставил ее
присесть и сейчас хладнокровно сворачивал шейные позвонки. Едва
очухавшийся Артем грыз, царапал и молотил Адракса, однако тот обращал на
него внимания не больше, чем на назойливую муху.
слуг, намереваясь отыскать хоть какое-нибудь оружие (в запале борьбы он
как-то упустил из вида то обстоятельство, что максарам нет разницы, чем в
них тыкают - копьем, мечом или пальцем. Существовало только одно средство,
способное уничтожить этих выродков, однако для Артема оно, увы, было
недоступно). Здесь он столкнулся с Калекой, созерцавшим схватку своим
единственным оком. Степень его внимания обычно характеризовалась тем,
насколько широко раскрыты костяные веки. Сейчас Калека был похож на
голодного неоперившегося птенца, жадно разинувшего клюв. (Правда, птенца
довольно крупного.) Это было единственное, хоть как-то знакомое Артему
существо.
Страну Черепах! Вспомни, как сражались с мрызлами! Спаси ее, умоляю тебя!
вновь осторожно похлопало Артема по плечу. Дескать, не волнуйся дружок,
все в порядке.
изменил тактику. - Ты помнишь Адракса? Он был твоим врагом! Это он похитил
у тебя клинок! Из-за Адракса тебя наказали таким обликом! Если сейчас мы
не одолеем его, рано или поздно он доберется и до тебя!
распалась на восемь змеевидных отростков, каждый из которых был способен
удавить буйвола. Тело Калеки тряслось, щупальца в ярости хлестали по
сторонам, однако он, словно пригвожденный, не трогался с места. Клюв-веко
было по-прежнему широко раскрыто, однако взгляд косил куда-то в сторону.
просяще-заискивающий взгляд.
расставленных ног. Голова Надежды была намертво зажата у него под мышкой.
Руки ее безвольно раскинулись, и лишь ноги еще продолжали сучить по песку.
гордость, страх, стыд, самолюбие - ничего не стоили. Артем, едва
переступая на подламывающихся ногах, из последних сил устремился к
Стардаху, единственному здесь, чье слово имело силу закона и без
дозволения которого ни одно существо из свиты даже шага ступить не посмело
бы.
оружие) лезвием вверх, стоял чуть впереди своих прислужников и наблюдал
исподлобья, как его отец убивает его дочь. Исход поединка, судя по всему,
не совсем устраивал его.
и сверкающая сталь превратилась в устремленную к небу мерцающую бесплотную
тень. Вот-вот должно было последовать еще одно легкое стремительное
движение - по широкой дуге сверху вниз - но, опережая его, опережая свою
смерть, Артем, упав на колени, подполз к стопам властелина.
Позволь Калеке вмешаться! Умоляю, спаси ее!
честью умереть за хозяина. Ты ничтожный червь. Я разочарован в тебе.
в сторону Калеки.
На том самом месте, где только что находились Надежда и Адракс, крутился
вихрь пыли, в котором ничего нельзя было разобрать кроме бешеного
мелькания щупалец, рук и ног. Затем этот вихрь распался на три части.
Калека снова выглядел как гриб, но гриб изрядно помятый. Адракс стоял как
Доставалов Александр
Лондон Джек
Херберт Фрэнк
Посняков Андрей
Курылев Олег
Майер Стефани