Пойми, ты имеешь дело с произведением художественной литературы, написанным
в пропагандистских целях. Реальная жизнь, думаю, выглядит несколько иначе.
Лу помотала головой:
реальный факт. Горький заявил на съезде писателей, что этому Морозову надо
поставить памятник на главной площади.
журнал. - Нет, читать это нельзя: испорчу вкус... Лу, ты имеешь дело с
болезнью. А если так - надо не возмущаться, а лечить. Вот завтра я схожу
кой-куда, понаблюдаю за местными Гомерами, может, и этого Гатунского
встречу. Что ему передать от тебя?
фольклор они не изучают... Лу, чего там Джон поделывает, как ты думаешь?
плечами:
Казим-беком... А помнишь, мы мечтали о том, какие тут у нас будут
приключения? Как мы будем спасать приговоренных сталинскими сатрапами,
расклеивать листовки, создавать партизанские отряды? Помнишь, у нас даже
игра такая была - "красные-белые", и никто не хотел быть красным, кроме
Джона?
тоже.
нервом курсе все стало ясно. Ты же сам говорил, мы тут не нужны.
эгоист, и вообще, мне наши дела ближе. Но представь себе, если бы Президент
Сэм объявил запись волонтеров! Да половина наших стариков записалась бы! И
лорд Бар, и дядя Ник, и, наверно, все наши соседи! И отец, будь он жив.
Прибыли бы сюда с трехцветными знаменами...
пытаются вернуться. Насколько я знаю, бойскауты сообщают о них в
контрразведку, а суды приговаривают к расстрелу...
существуют колхозы, лагеря и НКВД. В этом-то и ужас. Боюсь, сумей мы или
кто другой опубликовать или распространить материалы о репрессиях - на
Западе их уже немало, нас бы просто не захотели слушать. Нет, тут что-то не
так...
Наше дело - выполнять приказ руководства, не вмешиваясь во внутренние дела
товарища Сталина и его шакалов. А жаль! Честно говоря, я бы с удовольствием
занялся хотя бы этим безусым. Чиф - гений! В первый же день вышел на что-то
очень важное... Чушь какая-то - подпольное Политбюро прямо в центре
Столицы!..
читала. Умные диктаторы назначают не только министров, но и руководителей
подполья, чтобы те держали недовольных в нужных рамках. Взамен
гарантируется нечто вроде относительной личной безопасности. Чифа,
по-моему, и вывели на такую структуру. Могу себе представить, кого бы они
отобрали нам для Ту скулы.
стали допрашивать его о дяде Генри. Согласились бы - и все.
Погляжу-ка завтра на этого художника. Может, у него есть знакомые - из тех,
кто не побоялся...
конце номера. Тут дело пошло спокойнее, и девушка даже начала проявлять
нечто похожее на обычный читательский интерес. Бен вновь погрузился в
словарь, пытаясь представить, как нужно обращаться к разным должностным
лицам, а также к соседям по очереди и трамвайным попутчикам. При должном
усилии все это можно заучить, но обращаться к особам женского пола со
словом "товарищ", по мнению Бена, было все же чересчур. "Товарищ, вы не
желаете сходить со мной на "Норму"?.." Как ни прокручивал он подобные
фразы, все равно звучали они нелепо.
постоял на пороге, затем присел к столу.
покуда они усядутся, усмехнулся и начал:
луч". Обстоятельства - наши. Состав - ты и Лу. Время - начиная с
завтрашнего утра. Твои действия?
оказания помощи, она попытается установить контакты с его знакомыми из
числа местной богемы. Такие люди, как правило, очень разговорчивы. Сам я
иду к Бертяеву, где намерен побольше слушать и поменьше говорить. Это
завтра. Послезавтра постараюсь сходить на демонстрацию, чтобы ощутить
местный шабаш изнутри. Ну а в перспективе...
он не может быть просто преуспевающим драматургом. Может, именно через него
удастся начать отбор людей для эмиграции. Затем надо прощупать
"официальное" подполье со стороны - может, тоже через Бертяева. Если это не
провокаторы, то продолжить переговоры, но уже безо всяких условий с их
стороны. Они - представляют кандидатов, мы - отбираем. И осторожно выходим
на Тернема. Тут, по-моему, Чиф, есть два пути. Прежде всего - знакомые
Бертяева из числа инженеров - такие должны быть. Во-вторых, те адреса, что
нам дали. В этом случае надо воспользоваться вариантом "Предок". Этим бы я
занялся сам, передав контакты с Бертяевым Лу... У меня все.
странно, согласна. Могу добавить - моя цель не только сбор слухов и
сплетен. Я хочу устроиться в научный центр, где можно провести исследование
по психиатрии. Куда устраиваться и каким образом, еще не знаю, но
постараюсь разобраться с этим поскорее. Думаю, если бы Бен был
руководителем группы, то не посмел бы держать меня взаперти.
заниматься не должны. Все ясно?
деловой игры?
Казим-бек назначение утвердил. Вот твой личный шифр.
в карман:
что буду работать один. Думаю, скоро нам придется расстаться. По крайней
мере, на время. Вопросы есть?
Разве это по-товарищески? Лу, ты чего молчишь?
что у нее на уме...
укрыв ноги полосатым шотландским пледом. Картину довершал легкий шарф,
укутывавший горло. Ахилло блаженствовал: субботний вечер обещал покой. В
жарко натопленной комнате приятно думать о холодной мгле за окнами, а
немецкий радиоприемник как раз начал трансляцию джазового концерта.
Вдобавок ко всем удовольствиям жизни, Михаил был слегка простужен, что дало
ему законное право объявить себя больным.
две недели, проведенные в госпитале после одной из засад: тогда хирургам
пришлось изрядно повозиться, вынимая осколки гранаты из предплечья.
Простуда, полученная в самолете, на котором довелось возвращаться из
Симферополя, была пустяковой, но Ахилло не мог отказать себе в редком праве
немного поболеть, хотя бы до понедельника. Это напоминало детство, когда
смышленый Миша умудрялся проводить дома целые недели, пользуясь добротой
матери, обожавшей свое единственное чадо. Маленького Микаэля усаживали в
кресло, укутывали горло шарфом и начинали лечить...
самому. Отцу он уступил единственное право - подогреть на кухне молоко,
тоже входившее в обязательный ритуал. В семье не очень верили в лекарства
из аптеки, и молоко с непременным медом немало способствовало пропуску
занятий: сидеть в уютном кресле было куда приятнее, чем торчать в
осточертевшем классе.
папа, побольше меду. И возьми липового.