Человек, проигравший ему неправдоподобно много, был посланцем Магистра
Глана. Люгеру показался довольно странным способ, избранный Серой Стаей
для того, чтобы передать ему деньги. По крайней мере, оборотни не
разменивались на мелочи. Теперь оставалось только умело распорядиться
неожиданным богатством.
монеты исчезли в его карманах. Он роздал слугам щедрые чаевые и в
сопровождении Ястребов покинул "Зеленый Грот".
кораблей, затерянных в неведомых заливах. Люгер задержался на ступенях
игорного дома, изучая площадь и устья впадающих в нее улиц. В его
положении не приходилось пренебрегать даже угрозами проститутки. На первый
взгляд здесь ничего не изменилось. Хрипящие лошади, множество карет,
тусклые огни, слуги, прогуливающиеся в ожидании хозяев, подозрительные
тени в переулках...
Сиулл и Сидвалл поместились на жесткой скамье напротив. Две кареты с
людьми, поджидавшими в переулке, двинулись за ними следом. Даже Хоммус и
Ганглети не остались безучастными. Не упуская из виду Стервятника, они
заметили и его преследователей. Верчед никогда не оставлял попыток
отомстить, какими бы случайными они не были. В своем небольшом
полузакрытом экипаже, малоприметном, но быстром, он отправился вслед за
Люгером.
стойкой в "Медвежьей Пещере". Тишина, господствовавшая здесь, была почти
могильной и потому неестественной. Слот разбудил слугу, постучав монетой
по стойке, потребовал ключ и осмотрелся.
на полу. Он почуял неладное, но было уже поздно. Западня, приготовленная
мастерами своего дела, сработала безотказно. Даже Ястребы не успели
оказать сопротивления, несмотря на свою фантастическую способность
ускользать от удара. Однако на этот раз им не оставили ни малейшей щели...
слепоту и глухоту, поразившую Люгера. Невидимая паутина окутала его
удушающим коконом и лишила ясности рассудка.
большим окровавленным предметом в руках. Слот не сразу понял, что этим
предметом была голова хозяина "Медвежьей Пещеры". Остекленевшие мертвые
глаза были залиты кровью и казались двумя отполированными красными
камнями. Язык свисал из разрезанного горла. Многочисленные ожоги
свидетельствовали о том, что бедняга умер нелегкой смертью...
швырнул ее Стервятнику. Тот отшатнулся, пораженный этим зловещим знаком, и
в следующее мгновение рванулся к входной двери, несмотря на сковавшую его
черную паутину...
Ястребов. А еще через секунду пространство вокруг них ощетинилось
десятками лезвий и арбалетных стрел.
Галвик, либо недооценил возможности ордена, - в любом случае, у него были
все основания считать себя покойником.
отрубленной головы. Он видел, как люди в масках и мягких одеждах, не
издающих ни единого шороха, связывают Ястребов, - безжалостные петли
вокруг шеи, запястий и полусогнутых ног, соединенные между собой прочными
веревками. Его самого оставили стоять со связанными за спиной руками. Он
ощутил какие-то удары под сердцем. Потом до него дошло, что это гомункулус
бился о стенки сосуда. Может быть, ему передался ужас его хозяина...
совокупности с приторно-сладким запахом пудры могла принадлежать только
одному человеку. Стервятник не ожидал, что настоятель Тегинского монастыря
примет личное участие в охоте. Потом он вспомнил, что Кравиус - один из
немногих, кто знает его в лицо.
ордена, разделившие с ним ответственность за поимку преступника. После
смерти генерала Алфиоса и утраты Звезды Ада что-то явно изменилось в
расстановке сил внутри святой церкви. Во всяком случае, Кравиус повел
себя, как главный.
удостовериться, что пойманный - тот самый человек, который пренебрег его
предложением в Тегине.
в клетку и поезжайте за мной. Как следует охраняйте их - они очень опасны.
Когда-то я видел таких... за работой.
аббат, не жалея яду.
решать, что делать с ними, будет совет ассистентов.
улыбкой. - Тогда прошу в мою карету.
секунду прикрыл глаза и Слот вновь увидел пару мертвых зрачков. Что это
было - сигнал или случайность? Во всяком случае, Стервятник почувствовал,
что между ним и Кравиусом на мгновение возникла какая-то необъяснимая
связь. Как будто темная волна прошла сквозь его мозг и растворилась в
пустоте. Ощущение было жутким и напомнило ему то, что он испытывал в своих
снах во время долгого ожидания в монастыре. Только теперь коснувшиеся его
невидимые пальцы оказались намного грязнее...
припавшего к земле и сжимавшего колеса в своих четырех лапах. Фонари,
тлевшие по углам ее крыши, освещали лишь булыжную мостовую и угрюмую
фигуру кучера, сдерживавшего шестерых лошадей. Окна были задернуты
лиловыми занавесками с белым знаком Спасителя. Такой же знак на дверцах
кареты был целиком отлит из серебра и тускло мерцал в полумраке.
тюремная карета с металлическими решетками на окнах. В нее бросили Сиулла
и Сидвалла, почти лишенных способности двигаться. Те, кто сопровождали их,
были, скорее всего, доверенными людьми аббата и получили указания лично от
него. Всем распорядился Кравиус. Шуремиты на глазах утрачивали инициативу.
Им оставалось только занять места в его экипаже. Сам аббат разместил свое
необъятное тело рядом с Люгером. Внутри карета оказалась достаточно
просторной, удобной и вполне годилась для дальнего путешествия.
улицам столицы, бесцеремонно разгоняя случайных прохожих и заставляя
шарахаться в стороны встречные упряжки. Четверо людей, ехавших в карете
аббата, молчали. Кравиус сидел, закрыв глаза, со странной улыбкой на лице.
Люгер ждал того, что должно было произойти. Двое шуремитов неотрывно
следили за каждым его движением.
из города. Офицер без промедления распахнул дверцу кареты - он имел
недвусмысленный приказ обыскивать всех. Чуть позже он узнал Кравиуса и
бросил взгляд на Стервятника, сидевшего со связанными руками.
Преступники пойманы. Доложите об этом министру... Мы направляемся в
аббатство.
получил привилегию доложить об этом. Аббат презрительно скривил губы и
сделал нетерпеливый жест рукой. Дверца захлопнулась, а Люгер почувствовал
себя так, словно над ним захлопнулась крышка гроба.
безлюдной дороге на север.
этими плавными движениями. Спустя полчаса оба офицера ордена дремали.
Стервятник перестал ощущать кисти рук, однако это уже не имело значения.
бодрым голосом, словно продолжал только что прерванный разговор. При этом
он извлек из-под своего обширного плаща два длинных кинжала. Слабый свет
проникал в экипаж снаружи и посеребрил их лезвия. Люгер увидел, как
заблестели зрачки внезапно разбуженных шуремитов.