блеснувшую коробочку на толстом кольчатом кабеле.
описала в воздухе параллелограмм, и огромная дверь рухнула внутрь
темного прохода, откуда послышались испуганные крики.
уступив место обычному раструбу фонопередатчика.
посыпались кусочки стекол, закачался и погас грушевидный светильник,
подвешенный между колонн.
почувствовали, что пол черного зала уходит из-под ног, а они скользят
по наклонной галерее. От неожиданности, при всей молниеносной реакции
землянина, Вир Норин не успел выключить свой СДФ. Девятиножка
продолжала взывать к Фай Родис в беспросветной черноте подвала, куда
скатились все четверо землян.
прожекторы скрестили свои лучи на лицах землян. Те едва могли
рассмотреть, что провалились в круглый подвал со стенами из
неотделанного, грубо склепанного железа. С пяти сторон зияли низкие
проходы, и в каждом появилась группа охранников в лиловой униформе,
направивших черные раструбы своего оружия на звездолетчиков.
с приостренной шляпкой. Земляне спокойно осматривались, соображая, как
выбраться из ловушки. Безмятежный вид нарушителей священного покоя
дворца привел охранников в ярость. Разевая черные рты в неслышном
крике, они бросились к группе землян и были отброшены к железным
стенам. Из левого прохода появились люди с нашивками "глаз в
треугольнике".
сомнением сказал Вир Норин.- Но на это уйдет слишком много энергии.
выстрелов из своего оружия. Звездолетчики ничего не слышали - защитное
поле не пропускало даже звуков, только заметили вспышки малинового
пламени, вырывавшиеся из раструбов. Отраженные защитным полем пули
ударили назад по тем, кто их выпустил. Стрелявшие с искаженными лицами
упали на железный пол.
батарей и жалея, что еще четыре могучих помощника бесполезно стоят
выключенными в их комнатах наверху. Фай Родис просила выключать
роботов, чтобы каким-нибудь случайным сигналом не заставить их
нарушить строгие правила.
из-за незнания характера тормансиан и их общественных отношений гостям
с Земли было трудно угадывать развитие событий - смятение
прекратилось, лиловые охранники скрылись в проходах, унося раненых, а
в монотонное гудение защитного поля врезался сигнал Фай Родис:
усилителях приказ Чойо Чагаса: "Недоразумение прекратить, разойтись,
"глазам" проводить гостей наверх, в их покои!"
к тому изгибу коридора, откуда начинались хоры Зала Мрака. У
распахнутого окна в сад четким силуэтом выделялась Фай Родис. Сквозняк
чуть шевелил ее короткие черные волосы. Первой к ней бросилась Чеди.
Родис положила руки на ее плечи. Губы ее улыбались, но глаза были
печальны, печальней, чем в первые дни пребывания на Тормансе.
осуждения.- Я еще не пленница... еще!
дни, что забыла о вашей тревоге.
нахмурился Гэн Атал.- Жизнь становится неприятной от бессмысленных
ограничений, глупейшего самодовольства и рассеянного вокруг страха.
тонкие лапки СДФ легкими прикосновениями биологически активизированных
перчаток массировали ее, Фай Родис перебирала воспоминания о днях,
проведенных в покоях Чойо Чагаса. Это испытание поколебало ее
уверенность в намеченном ранее плане.
установили несущий канал, по которому "Темное Пламя" начал передавать
жизненные и яркие изображения, называемые на Земле по-старинному
стереофильмами. Для жителей Ян-Ях они казались чудом, перенесенной
сюда подлинной жизнью далекой планеты.
инженер Таэль, затаив дыхание, следили, как перед ними развертывались
картины природы и жизни людей Земли.
непонятного не было во всех областях жизни этого великолепного дома
человечества. Гигантские машины, автоматические заводы и лаборатории в
подземных или подводных помещениях. Здесь, в неизменных физических
условиях, шла неустанная работа механизмов, наполнявших продуктами
дисковидные здания подземных складов, откуда разбегались транспортные
линии, тоже скрытые под землей. А под голубым небом расширялся простор
для человеческого жилья. Тормансианам открылись колоссальные парки,
широкие степи, чистые озера и реки, незапятнанной белизны горные снега
и шапка льда в центре Антарктиды. После долгой экономической борьбы
города окончательно уступили место звездным и спиралевидным системам
поселков, между которыми были разбросаны центры исследования и
информации, музеи и дома искусства, связанные в одну гармоническую
сетку, покрывавшую наиболее удобные для обитания зоны умеренных
субтропиков планеты. Другая планировка отличала сады школ разных
циклов. Они располагались меридионально, предоставляя для подрастающих
поколений коммунистического мира разнообразные условия жизни.
и сосредоточенными. Их немногословие, нелюбовь к остротам и полное
неприятие всякого шутовства, постоянная занятость и сдержанное
выражение чувств в глазах болтливых, нетерпеливых, психически
нетренированных тормансиан казались скучными, лишенными подлинно
человеческого содержания.
веселости, порожденной не легкомыслием и невежеством, а сознанием
собственной силы и неослабной заботы всего человечества. Простота и
искренность землян основывались на глубочайшем сознании
ответственности за каждый поступок и на тонкой гармонии
индивидуальности, усилиями тысяч поколений приведенной в соответствие
с обществом и природой.
разочарованных, разуверившихся во всем людей. Отсутствовали
психологически слабые индивиды, остро чувствующие свою неполноценность
и вследствие этого отравленные завистью и садистской злобой. На
сильных и правильных лицах не отражалось ни смятения, ни настороженных
опасений, ни беспокойства о судьбе своей и своих близких, изолирующих
человека от его собратьев.
Уединялись для размышлений, переживаний, для отдыха после только что
конченной трудной работы. Но временная неподвижность и глубокий покой
были готовы мгновенно смениться могучим действием мысли и тела.
прежде тоску у маленькой кучки землян, отрезанных от родины
невообразимой бездной пространства. Тормансиане старались отбросить
неодолимую притягательность увиденного мира, убедить себя в том, что
им показали специальные инсценировки. Но гигантский охват,
всепланетный масштаб зрелища свидетельствовал о подлинности
стереофильмов. И, уступая очевидности, жители Ян-Ях оказались
плененными почти такой же ранящей печалью, как и жители Земли. Но
причина этой печали была другой. Видение сказочной жизни появилось
здесь, на вершине холма, в крепости грозных владык, обители страха и
взаимной ненависти. Будто их подвели к широко распахнутым воротам
сада, ничто не было скрыто от их жадных глаз и в то же время
недоступно. А внизу теснился скученный многомиллионный город
Средоточия Мудрости, чье название звучало иронически на пыльной и
скудной планете.
заметив утомление на лицах зрителей.
прижимала руки к груди. Инженер Таэль поднял голову и старался
незаметно смахнуть слезы, скатившиеся в густую бороду. Такие же слезы
Чойо Чагас увидел у Зет Уга. Вспышка необ(r)яснимого гнева заставила его
повысить голос:
звездолетом. СДФ погасили и убрали под крышки свои излучатели. Зрители
направились к себе, а Фай Родис подошла к Чойо Чагасу, который знаком