отобрать у международной компании ее собственность только потому, что
начальству кажется, что контракт был составлен со взяткой, то вам вообще
не нужно никаких космодромов! Больше ни один финансист к вам не прилетит!
Это хуже, чем танком по совместному предприятию!
Киссур презрительно выпятил губу. По-видимому, угроза, что больше ни
один любитель денаров и долларов не появится в империи, отнюдь его не
испугала.
- Ты пойми, идиот несчастный, что любой ущерб от неправильной продажи
Ассалаха не идет ни в какое сравнение с отменой состоявшейся сделки! Я уже
не говорю, что меня не пустят в ЛСВ! Я уже не говорю, что "Ай-Си" имеет
полное право на меня подать в арбитражный суд, даже если мне моей жалобой
дадут по носу!
- Но я скажу, что это моя жалоба.
- Так тебе и поверят, - махнул рукой Бемиш. - Ладно. Оставь меня на
эти три часа.
- А что ты будешь делать?
- Думать, - сказал Бемиш.
Ровно через четыре часа Бемиш, в сопровождении Киссура, проследовал,
по дорожкам государева сада в небольшой шестикомнатный павильон. Над
входом в павильон развевался флаг с надписью "Зал справедливости и
сосредоточения". Дверь во внутренний зал сторожили два золотых павлина
дивной работы. Государь Варназд сидел в пуховом кресле у окна. На нем было
длинное белое платье с широкими рукавами, перехваченными у запястьев
жемчужными застежками, и без маски его лицо, тонкое, как исподняя кожура
лука, казалось каким-то растерянным и наивным. Вслед за Бемишем в зал
вошел Шаваш, а также первый министр Яник. Шаваш и Яник были облачены в
церемониальные кафтаны со всеми знаками различия, каковые Бемиш видел в
первый раз. Красный огненный дракон с вшитыми в когти рубинами на платье
первого министра неожиданно потряс его, и Бемиш внезапно ощутил то, о чем
в жизни не подозревал, - некоторое убожество своего безупречно сшитого
кашемирового костюма и темного галстука перед красным драконом с
отделанными рубином когтями. Что же касается Киссура, то тот был одет так
же, как явился к Бемишу, а именно - в драные кожаные штаны.
- Вы подали жалобу, господин Теренс Бемиш, - сказал государь, -
изложите мне, в чем вас обидели.
- Я не подавал этой жалобы, - сказал Бемиш, - и как представитель
определенной деловой этики считаю невозможным требовать пересмотра
совершенной сделки. Однако у меня вопрос к господину Шавашу: на каком
основании был отменен инвестиционный конкурс и на каком основании компания
была продана за сумму, более чем на треть меньшую, чем та, что я предложил?
Государь повернулся к вице-министру финансов.
- Я бы хотел услышать ответ на этот вопрос, господин Шаваш.
- Мы не отменяли конкурса, - заявил Шаваш, - а просто провели его в
более сжатые сроки. Что же касается заявки господина Бемиша, то мы
признали ее недостаточной после того, как инвестиционный банк ЛСВ, который
должен был выступить андеррайтером облигаций и еще несколько крупных
коммерческих банков, кредитовавших господина Бемиша, отозвали свои
обязательства о предоставлении средств, убедившись в завышенной сумме
предложения.
- После отказа одних инвесторов я нашел других! - закричал Бемиш.
- Компания на Гере, ссудившая вам деньги, не имеет кредитной истории и
чрезвычайно подозрительна. "SC-трейдинг", обещавший разместить ваши
облигации, - это крошечный инвестиционный бутик, не пользующийся
авторитетом на рынках капитала. Мы сомневаемся, что размещенные им
облигации будут стоить дороже пятидесяти сентов за денар. Таким образом,
реально ваша заявка сравнима по цене с заявкой "Ай-Си".
Шаваш помолчал и продолжил:
- При этом поведение господина Бемиша не оставляло сомнения, что он не
хочет приобретать Ассалах. Задолго до своего появления на планете он вел
скупку Ассалахских акций через несколько фирм, не регистрируя, вопреки
закону, того факта, что он является реальным владельцем более 13%
Ассалаха. Единственной целью этой деятельности было - оказать давление на
будущий менеджмент компании, с тем, чтобы те приобрели акции по более
высокой цене. Для достижения этого Теренс Бемиш не брезговал ничем.
Иностранец, чуждый обычаям и нравам нашей страны, думающий только о своей
наживе, он воспользовался своим положением хозяина близлежащей усадьбы,
чтобы заставить крестьян подарить ему имевшиеся у них акции. Местного
чиновника он принудил отдать ему ценные бумаги, приобретенные в то время,
когда акции Ассалаха стоили по сорок ишевиков штука, стращая того своими
знакомыми в верхах, и не постеснялся снять его с должности! В связи с
нарушением Теренсом Бемишем законодательства о максимальных размерах
необъявленного пакета я требую, чтобы компании "Ранико", "Алвисир-инвест"
и "ЛЛА" были вычеркнуты из реестра держателей акций Ассалаха безо всякого
возмещения их убытков.
Император поднял руку.
- Это серьезные обвинения, господин Бемиш. У вас есть что возразить?
- Возразить? Разумеется! Шаваш тут говорил о тех 13% акций, которые
были безвозмездно розданы крестьянам в возмещение за строительство
космодрома на их земле. Или вы вправду поверите, что Шаваш дожидался меня,
чтобы отнять у крестьян эти акции? Да! Я отобрал эти акции у чиновника, и
отобрал их даром - потому что я даром же намеревался вернуть их
крестьянам. Шаваш упрекает меня в нарушении ваших законов о ценных
бумагах. Они были бы нарушены, если б "Ранико" имела свыше 5% акций и не
зарегистрировала этот факт. В противном случае ни о каких нарушениях и
речи идти не может. В отличие от меня, Шаваша можно обвинить во многом, и
прежде всего в том, что, когда цена акций упала до минимума, Шаваш провел
секретную эмиссию, распределенную среди друзей. Ваше законодательство о
ценных бумагах более чем своеобразно, но и по вашему законодательству
такие действия являются преступлением. Я осмеливаюсь утверждать, что.
"Ай-Си" была осведомлена о произошедшем безобразии и что именно этим
хищением объясняется стремление господина Шаваша продать компанию тому,
кто не скажет, что его ограбили.
- Вы можете что-нибудь возразить, господин Шаваш? - спросил император.
- Разумеется, - сказал Шаваш. - Однако мне нужен для этого компьютер с
устройством для проигрывания лазерных записей.
Через минуту в комнату внесли не компьютер, правда, а обыкновенный
лазерный проигрыватель. Шаваш нашарил в кармане какую-то дискету, вставил
ее в щель и нажал на кнопку.
На экране возникла раскрытая веранда харчевни, окошечко и столик.
Бемиш сидел за столом с маленьким человеком, в котором он, напрягшись,
узнал дворцового чиновника, предлагавшего ему купить картины из
императорских сокровищниц.
Чиновник вытащил несколько фотографий, и Бемиш стал их рассматривать.
Камера показала крупным планом фотографии, среди которых Бемиш вдруг
увидел картину Коинны. Потом Бемиш ткнул пальдем в девушку с драконом и
указал еще на несколько фотографий. Чиновник кивнул.
Потом камера мазнула по группе людей, вносящих в особняк Бемиша
несколько ящиков, и крупным планом показала "девушку с драконом" в его
рабочем кабинете.
- На словах этот человек радеет о нравственности, - сказал Шаваш, - а
втайне покупает за тысячу денаров картины, которые стоят миллионы, -
картины из запретных покоев, которых никогда не мог касаться глаз простого
смертного! Его наглость дошла до того, что картину Коинны, являющуюся
национальным достоянием народа, картину, которая входит в первую сотню
священных предметов дворца, картину, перед которой предки императора
совершали бескровные жертвы и которой молились о счастьи династии, - эту
картину он повесил у себя над столом, - чтобы двое прародителей династии
Алома могли смотреть на пончики, которые кушает землянин, подсчитывая на
компьютере стоимость нашей империи! Я не знаю, какие наказания полагаются
тем, кто играет на бирже, но дворцовым ворам вырывают кишки, по еще никем
не отмененному закону! И в этом законе не написано, что для землян следует
делать исключение, потому что принят закон был четыреста пятьдесят лет
назад, когда империя была центром мира и ни о каких людях со звезд никто и
слыхом не слыхивал!
Первый министр Яник даже прищелкнул от восхищения языком, слушая
Шаваша. В отличие от землян, он очень хорошо знал, что государь равнодушен
к ценным бумагам и урановым рудникам, в которых он не очень понимает, но
крайне гневается, когда речь идет о воровстве во дворце; почти все, что
растаскивалось, было не только искусством, но и предметом поклонения, и
государя больно ранило, что невежественные земляне покупают за гроши то,
что не имеет цены.
- Эту картину подарил мне ты! - закричал Бемиш.
- Я подарил копию, а вы, столковавшись с ворами, заменили ее
оригиналом!
- Ты дерьмо и подонок, - заорал Киссур на Шаваша, - а пленка эта
липовая!
- Готов послать пленку на международную экспертизу, - заявил,
улыбаясь, Шаваш. - С публикацией мнения экспертов во всех СМИ.
Джайлс тихо наклонился к Бемишу и прошептал:
- Ведь вас предупреждали, Теренс, что вас по стенке размажут. Что из
вас яичный порошок сделают и пошлют его, как гуманитарную помощь, ящерам
Ганаи... Вам понятно, что вас действительно могут повесить?
- Дайте мне, пожалуйста, вашу жалобу, господин Бемиш, - сказал
император.
Бемиш сидел совершенно ошарашенный. Больше всего ему хотелось
Адамов Григорий
Акунин Борис
Посняков Андрей
Андреев Николай
Белогорский Евгений
Смоленский Вадим