порядок на корабле.
неграми приехал.
догадаться сам:
жемчуг. С морского дна. Его негры ныряют там, где белого не заставить
сунуть палец в воду.
стороны.
не каждый донырнет до дна.
успеет отвязаться от камня, опустится на самое дно.
бы не ездил. Такие жемчужины, как у Грегори, не добывает никто. Каждая
стоит пятьсот, тысячу, а то и более песо. А что стоит здесь негр? - тут
боцман показал в сторону берега. - Вон и покупку ему везут.
на веслах, двое - с мушкетами - на задних сиденьях. Матросы были одеты в
одинаковые парусиновые безрукавки, на головах - белые соломенные шляпки.
Аккуратный Ден Грегори ввел на своем судне подобие спецодежды.
носил в двадцатых годах двадцатого века известный всему миру американский
киноактер Гарольд Лойд; как только он появлялся в своей шляпке на экране,
зрители в зале сразу начинали улыбаться.
плечу, сидели негры. Их было около двух десятков, они сидели на корточках,
обхватив колени руками и опустив на них головы. Полуденное солнце яростно
палило черные курчавые затылки и грязные костлявые спины.
корме взяли мушкеты на руку. Негры вставали по одному и, цепко хватаясь за
перекладины лестницы, поднимались на палубу.
мужчина с рыжей бородкой, в ослепительно белом просторном костюме, белой
панаме и со стеком - тонкая бамбуковая полированная палочка с ременной
петелькой на конце, что такая палочка называется "стеком", Клим помнил
только по старым романам, за прошедшие два столетия мода на стеки прошла,
даже в самой Англии.
брюках, нес в руках легкое плетеное кресло и сложенный зонт. Мужчина
показал, где поставить кресло. Плотно уселся, заложив ногу на ногу. Негр
развернул зонт над его головой.
матрос вытащил за руку первого попавшегося, сдернул с него обрывки
набедренной повязки и голого подвел к креслу. Грегори поморщился, показал
на подветренную сторону. Он только легко помахивал стеком, а матрос
толчками и жестами заставлял негра поворачиваться, наклоняться, открывать
рот.
наковальня. На ногу надели разборное звено, вставили заклепку, стукнули
молотком. И негр шагнул в люк, придерживая в руках свободный конец цепи.
совсем еще девочку - Грегори осматривал особенно внимательно. Матросы
ухмылялись, а Клим думал, хорошо, что рядом с ним стоит спокойно на все
взирающий боцман, а не Ника. Как она повела бы себя, увидев такое, он и
представить не мог.
приглушенное ворчанье, перегнулся через борт и увидел перед собой, в
открытом орудийном люке, черную голову Оливайо.
звено, собираясь наложить на ногу, как вдруг над тихой водой гавани
пронесся яростный гортанный крик - вероятно, это был военный клич, которым
негритянский вождь Оливайо когда-то подбадривал в битве своих воинов. И
негр, уже собиравшийся поставить ногу на роковую наковальню, вздрогнул.
Выпрямился. Внезапным толчком сбил с ног матроса и кинулся к борту. Ему
нужно было миновать кресло, где сидел Грегори, тот быстро вытянул ногу,
негр запнулся, покатился по палубе. Его, конечно, успели бы схватить, но
негр, державший зонт, уронил его под ноги.
сильным прыжком перелетел через борт в воду.
была прозрачной, на поверхности плавало столько мусора, щепок и кокосовой
шелухи, что разглядеть его в воде не было возможности. Матросы кинулись в
баркас и закружились по гавани, ожидая, не покажется ли где черная голова.
Грегори кричал с борта, махал стеком, приказывая кому-либо нырнуть под
судно, но матросы опасались акул.
ним или сочувствует Дену Грегори, потерпевшему убыток в сотню песо.
негру, который с растерянным видом перебирал на зонте сломанные растяжки.
Грегори взял у него зонт, рукояткой подцепил негра за подбородок, подняв
его лицо вверх, и сильно ударил стеком крест на крест по лицу.
закапала кровь. Грегори только показал стеком в сторону люка, негра тут же
подтащили к наковальне, заклепали на ноге звено и столкнули в трюм.
"Зарядить бы парочку пушек и ударить в борт "Доброго утра"! - на таком
расстоянии даже он бы не промахнулся. Но ядро, пробив борт, попадет в тех
же негров... и вообще, это все было бы явное не то..."
оторвал кусок, сунул в рот. Остановился возле кормы, плюнул в воду и так
же не спеша вернулся к Климу.
ясно, если он не сообщит Грегори о беглеце, то боцман тем более не сделает
этого. Когда уляжется суматоха, боцман спрячет негра среди своих - лишняя
сотня песо Оливаресу, да и ему, боцману, тоже что-либо перепадет.
толстый, в белой куртке с засученными рукавами, - кок. Он вытащил из
камбуза большую круглую лохань, поставил ее у борта. Принес бадью воды,
видимо, горячей, опрокинул ее в лохань, попробовал рукой и добавил
забортной воды.
Стояла, прижавшись спиной к стене каютной надстройки. Она по-прежнему была
голая, это ее не тревожило, чувства стыда она не испытывала и не
прикрывалась руками, как сделала бы на ее месте любая европейская девушка.
Она только медленно поводила из стороны в сторону большими, чуть навыкате
глазами; она видела сцену, как Грегори избил негра, и сейчас, когда
Грегори подошел, она испуганно подняла руки и закрыла ладонями лицо.
руку, дернул. Заставил забраться в лохань. Боцман подал пучок кокосового
волокна, Грегори начал мыть девушку сам.
стесняясь, и Клим еще раз подумал, как хорошо, что Ника ничего этого не
видит, и эта сцена решила его последние сомнения.
семнадцатом веке..."
обязательно придет, поэтому особенно не беспокоился, наоборот, сейчас даже
был рад ее задержке, никто не может помешать выполнить задуманное, то, что