и спасал но сейчас как нельзя больше пригодилась бы магическая мощь Олега
и победоносный Меч Таргитая!
оглянулся в последний раз, Мраку показалось, что вор оскалил зубы. В доме
напротив раскрылись двери, вор шагнул через порог и пропал. Над дверью
красовался щит с цветным изображением окорока. Харчевни везде одинаковы,
как и корчмы. И в любом городе, при любом правители, в любом племени их
больше, чем храмов.
к этой двери. Где явно ждет ловушка. Но все-таки мы не избегаем встречи с
тобой, Агимас!
Полуголый, как многие в Городе, но со странно белой кожей, белым лицом и
белыми волосами. Даже глаза были серо-голубыми, как вода в северных морях.
Его взгляд был оценивающим, как и взгляд Мрака.
померещилось доброжелательство, но он не позволил природной
подозрительности не то что взять волю, даже высунуть кончик носа.
сами. Я могу что-то сломать. Я бываю очень неловким, даже дюже неловким.
одном месте собиралось столько головорезов.
большую. Я возьму с собой не меньше половины этих сильнейших и храбрейших.
прошел, задев его плечом. Спина напряглась, уши ловили каждый шорох, но
тот стоял недвижимо.
время.
его ждет смерть. Хуже того, могут изувечить. Он будет ползать с перебитыми
ногами, сколько видел на улицах с протянутыми руками, бывших отважных
воинов, ветеранов битв? Холодок по спине, лапа страха на сердце. Если бы
увидеть другую дорогу!.. Но пока только эта.
всех городах и весях. Однако спина одного показалась знакомой. Мрак
замедлил шаг, страх уже не касался сердца, а сдавил с такой силой, что
стало трудно дышать.
поглотил все запах горелого мяса, человечьего мяса! Незнакомец обернулся,
словно услышал шаги или же предупредили взгляды его людей. Сердце Мрака
остановилось вовсе. Он жестоко ошибся насчет противника. Смертельно
ошибся. Не Агимас...
когда-то были глаза, полыхал адский огонь. Выходец из преисподней и сейчас
был накален с него сыпались чешуйки горелой плоти.
мгновенно очистились места. Они оказались за столом одни. Все головы в
корчме были повернуты к ним, но кое-кто из случайно затесавшихся в
недоброе время поспешил выскочить.
жгучей боли. Его отпустили на время из адского пламени, но раскаленные
угли сжигали изнутри. И не затухали. -- Для меня прошла вечность... Я все
еще в том огне...
нам уготовил? И почти... да, почти прикончил нас.
как тебя отпустили в мир живых...
двоих зверей, то огонь в моей яме погаснет... может быть.
еще не слыхивал, чтобы мертвые вот так появлялись среди живых... Об этом
будут долго рассказывать...
хвалебное, любил, когда часто упоминали его имя. Сейчас, несмотря на муки
и сжигающие внутренности раскаленные угли, все-таки слушал. Обгорелые
кости, что когда-то были пальцами, дергались, сухо постукивали по крышке
стола. Перед ним было пусто, хотя перед другими, о которых говорил бледный
юноша Аварис, громоздились груды костей, словно каждый в одиночку съел
кабана. А может, и съели, кто знает, откуда привел эту мразь колдун.
глазницы, где бушевало адское пламя. Страх расползался по всему телу. Он
всегда недолюбливал мертвых, так говорил, на самом же деле страшился до
темноты в глазах. А этого мертвеца, худшего из всех, не хотел бы увидеть
ни за какие пряники.
сели так, чтобы в любой момент быстро выхватить оружие. Их было не меньше
двух дюжин. А отборными бойцами выглядели в самом деле.
Наверное, к дождю. Здесь дожди бывают? Ты можешь отдать пояс и убраться
обратно... целым.
лицо пошло багровыми пятнами, будто раскаленные угли начали прожигать
кожу.
заметил, сколько вокруг тебя народу?
невольных. Ты удивишься, узнав, сколько их.
глубокую.
шелохнулся, и Мардух, не отпуская глаз, вытащил из-под стола плетеную
корзину. Под чистой тряпкой блеснули булатные бляхи на его широком и
сшитом в три слоя ремне. На обгорелом лице появилась широкая трещина,
оттуда пахнуло жаром, на стол выпали гаснущие на лету искорки. Несмотря на
дикую боль, колдун усмехался -- настолько был счастлив расквитаться с
врагами!
даже магией?
сталкивались лбами глупые мысли. А умных у него отродясь не бывало. Убьет
Мардух его сейчас или велит убить другим? Или жаждет как-то потешиться?
Одно ясно: живым из этой комнаты не выпустит. Он уже выпустил однажды.
ремнем, защелкнул булатную пряжку размером с небольшой щит, застегнул
ремень. Ощутил надежность толстой кожи, укрепленную железными пластинами,
каждая со щит молодой черепахи.
обнажив окровавленную плоть. За столами начали подниматься, ожидая
сигнала. Мечи поползли из ножен, глаза каждого были на Мардухе.
всеистребляющим Мечом, не смог бы Олег с волшебным Жезлом... Сейчас Мардух
велит схватить, чтобы самому вырвать глаза...
выставив перед собой корзину. Рама треснула и разлетелась в щепки. Жуткий
страх охватил, когда вылетел в пустоту, сердце замерло в смертельной
тоске... Он всегда боялся высоты, потому лететь на Змее было не радостью,
как дурному Таргитаю, а мукой, и сейчас похолодел так, что на землю рухнул
глыбой льда.
другим вооруженные, сопящие, с озверелыми лицами. Мрак подхватился на ноги
и встретил их молча и расчетливо. Теперь он был на родной земле, она вся
родная, стоял твердо, а кто попытается... что ж, Таргитай тоже любит
намечтать себе золотые горы...