позор, ежели степняки, что насильничали, ее как раз и не тронули? Это ж ее
тело они терзали, а она была далеко... с тобой, наверное! А тело -- не
душа, отмыть легко. Душу и то случалось отмывать...
крохотная, лягушке трудно утопиться! Видать, набрала камней за пазуху,
легла на дно, боролась с собой, чтобы не вскочить, а вода уже бежала в
горло, в грудь...
хуже, чем звери.
Мрак наверняка заметил еще раньше, не мог не заметить оборотень, но
смолчал, надо смолчать и волхву, если не хочет быть глупее оборотня.
приведет других. Надо уйти раньше.
глазами встал Степан, распятый на двери, утыканный стрелами, с обрезанными
веками.
барсуков. Попробуем на конях, славяне?
коня, пошел к нему, держа горсть молодой травы. Олег задергался, пугаясь
даже вида огромных зверей. Кони смахивают на лосей, а лосей в пору гона
даже беры боятся, уходят с дороги. Лоси весной носились по Лесу, страшно
ревели, осатанело бросались на все живое. Все бежало перед ними, по всему
Лесу шел стук рогов, рев, когда лесные гиганты сшибались в поединках.
Боромир говорил, что в старину главную звезду как раз весной назвали
Лосей, а потом так же назвали целый рой звезд.
неудаха!
взобрался, поерзал на попоне, устраиваясь, решился оторвать руки от
конской спины. Он даже решился повернуть голову, с напряженной улыбкой
подмигнул Олегу.
совета. В первой части было как управлять колесницей, метать на ходу
какую-то чакру, а вторую часть, где предки уже научились ездить верхом,
Олег еще не прочел. Пришлось подвести коня к печи, залез оттуда.
близко подходить боялись. Жеребец характер не выказывал, только задрожал,
когда Мрак приблизился вплотную. Мрак положил руку ему на спину, а
жеребец, зачуяв страшного волка, завизжал в диком страхе, ринулся через
пожарище. Мрак не выпустил повода, его потащило, сметая обгорелые бревна,
головни. За ними взвился черный столб гари и пепла.
сделал пару шагов, остановился. Таргитай кряхтел, не зная, что делать
дальше. Конь повернул голову, посмотрел на седока удивленно и с
презрением.
-- лесняк. Давай как-то вместе, а то от Мрака достанется обоим...
Глаза налились кровью, из разодранного удилами рта падали густые клочья
пены. Мрак сидел уже верхом -- еще чернее, чем всегда: собрал всю гарь и
золу, но белые зубы как молнии сверкали на закопченном лице.
что степняки далеко. Неровен час, раненый доберется до своих?
могучего голоса гремели над его головой, как гром. Мрак высился на коне,
похожий на старый дуб, выросший на просторе.
Зариной, добрыми полянами, что несколько дней были его семьей. Трупы
степняков лежали в лужах крови с безобразно вспоротыми животами. Жужжали
рои толстых навозных мух, суетливо сновали муравьи. На ближайшем дереве
уже довольно каркали вороны, ожидая, когда уедут всадники.
он. Самый грузный и то легче худющего Олега, у волхва и плечи пошире, и
руки длиннее, и выше на голову. Он, Таргитай, с такой легкостью сломал
степняку руку, только косточки хрустнули, тонкие, как у тетерева!
конному... Земля ровная и голая, как ладонь!
К тому же мы тяжелее, любой конь скоро заморится. И еще -- на конях можно
только по дорогам, а там их целые отряды. Пешком же можно и по Степи, где
на коне не разгонишься. Норки хомяков, сусликов на каждом шагу! А степняки
коней холят лучше, чем людей.
остался на месте, лишь покосился на волхва недоумевающим глазом.
раз...
успел научить молодого волхва, умеет заглядывать вперед. Он стащил с коня
два туго набитых мешка, один швырнул Олегу, другой Таргитаю. Оба поймали
на лету, Олег грохнулся в черную пыль, прижимая к груди мешок, Таргитай на
ногах удержался, только сделал несколько шагов назад.
даже твой мешок, только давайте уйдем побыстрее.
признал Олега за что-то стоящее. Одной рукой закинул мешок за плечо,
поправил секиру.
ту сторону.
воду, сердце Таргитая болезненно сжалось. На дне золотился песок, и ему
виделись золотые волосы.
начало ломить от холода. Вода поднялась до колен, на мелкое выходить Мрак
не велел, чтобы не оставались следы.
ледяную воду, шатался под тяжелым мешком. В одном месте берега поднялись,
речка побежала в узком русле. Поперек течения лежала упавшая с одного
берега на другой огромная сосна.
вскарабкался наверх. Дерево покорно закачалось под его весом. Без всякой
жалости наблюдал, как два изгоя прыгали в холодной воде, цеплялись за
ветки, падали с таким плеском, что брызги долетали до него.
стороны обломаны, кора сбита крепкими копытами, словно мостом пользовались
самые разные звери. На липких чешуйках -- клочья шерсти, перья, даже
чьи-то тонкие белые косточки.
утоптанной звериной тропе, что вела к водопою, затем ушли в густые заросли
степного ковыля. Под ногами с хрустом проваливалась земля. Таргитай
однажды провалился по колено, мешок злорадно стукнул по затылку. Под
подошвой зло заверещало, Таргитай увидел золотую россыпь зерен.
Таргитай устал, но заслушался, пытаясь запомнить мелодию. Нужна была новая
песня о Зарине и полянах, иначе сердце разорвется от боли. Мрак грубо
ударил по шее, мощным пинком в зад послал вслед за Олегом:
буерак, доверху заросший густым кустарником. Все трое упали на землю,
поползли в кусты. Таргитай дышал тяжело, рядом надсадно хрипел Олег,
упершись лбом в землю. Он с отвращением выплевывал комки пыли, похожие на
утонувших мышат. Сердце Таргитая стучало почти что в горле. Отдышавшись,
сказал завистливо:
будто Мрак не бежал наравне с изгоями.-- Думать надо! Все ж видно как на
ладони.
Корнев Павел
Контровский Владимир
Куликов Роман
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий