живете и умираете на Земле, так что именно вы - ее настоящие хозяева. Но
даже среди Павших немногие согласны со мной; что тогда говорить про
Олимпийцев?! От ревнивой Семьи добра не жди...
Не всегда, но - зачастую. Это ведь их идея - смертные Мусорщики -
полулюди, способные убивать навсегда таких, как мы... Создавая Гигантов,
мы просто позаимствовали идею Семьи. Более того, находясь в Тартаре, мы
имеем некоторые преимущества - никакой Геракл не доберется сюда, чтобы
покончить с Павшими! А вырвавшись, мы, в которых выгорело все, кроме жажды
мести и свободы (но в первую очередь - мести) - о, мы непременно нарушили
бы любое равновесие! Боюсь, что даже Сторукие мало чем смогли бы тогда
помочь миру - а я все-таки сын Матери-Геи, и не желаю ей столь дикой
участи.
умеем ждать. Скажи мне, Геракл - ты помнишь некоего Аттама [Аттам - греч.
произношение имени "Авраам"; отправившись за яблоками Гесперид, Геракл
побывал в Палестине, где помешал Аттаму (Аврааму) принести в жертву богу
собственного сына Акаба (Иакова); спутники Геракла объяснили Аттаму, что
могучий "киввеус" (как звали в Палестине ахейцев) - сын бога и его
посланник], которому ты помешал принести собственного сына в жертву богу?
длиннобородому упрямцу бока, прежде чем он согласился заменить мальчика
овном.
интересуется Крон.
наверное, Зевсу... кому же еще?!
Крон, - Деус... [имя Зевс звучит скорее как "Дзеус"] нет, дитя мое, не
Зевсу поклонялся этот Аттам, а совсем другому богу. Народ Аттама зовет
этого Бога множеством имен, но главное не в этом.
Себе.
обязательно должен быть противник. Мы, Павшие - вечные противники
Олимпийцев. Две крайности. Вы, люди - посередине. Если место Семьи займет
Единый, как бы его ни называли - мы, Павшие, никуда не денемся. Мы
по-прежнему останемся в Преисподней, в самом низу Ада [Ад - произошло от
"Аид"]. И вы, люди - тоже останетесь на Гее. Вы будете верить в Единого; а
значит, и в нас. Нет, мы не будем голодать... и, может быть, благодаря нам
и людям Гея не ляжет подстилкой под Единого.
ни нам, ни Семье, ни Единому... И залогом тому - миф о Геракле. О
смертном, сокрушившем чудовищ и Гигантов; о том, кто не уступал дороги
богам, и без кого Олимпийцы были бы бессильны перед выходцами из
Преисподней. Взойдешь ты на Олимп или просто умрешь - я желаю этому мифу
долгой и счастливой жизни. А теперь...
ней будут дни, когда она станет в тягость, когда тебе захочется не жить,
не знать, не помнить...
подарок. У меня нет ничего вещественного, чтобы дать тебе; я не могу
увеличить твою силу или продлить жизнь, подарить славу или богатство...
Моя стихия - время. Правда, находясь в Тартаре и частично - внутри тебя, я
не в силах повелевать временем внешним. Но я могу дать тебе власть над
твоим собственным временем, над мгновениями твоей памяти. И когда настанет
черный день - выбери любой момент из твоей прошлой жизни, и ты сможешь
мысленно вернуться в него, пережить заново, ощутить во всей полноте...
более, что это безумие будет безобидным. Мой дар отныне всегда будет в
тебе, и ты сможешь воспользоваться им, когда захочешь.
одновременно в один и тот же момент вашей жизни! Иначе может случиться
беда.
подобно клещу, толкаясь в сердце мохнатыми лапами, отравляя минуты сна - и
самым неприятным было то, что Иолай не мог найти ни одной реальной причины
для волнений.
правдой.
похоронена под могильным курганом легенд; трое из Салмонеева братства,
оставшиеся в живых - Нелей, Авгий и Гиппокоонт - находились совсем рядом,
на Пелопоннесе; не в силах покинуть свои области, они могли только ждать,
когда у великого Геракла дойдут руки и до них, лишенных явного и тайного
могущества; и даже боги, раздражительные и непредсказуемые Олимпийцы, вели
себя самым благожелательным образом.
на музыкальное состязание; Артемида, расстреливающая детей болтливой
Ниобы; Афина, превращающая Арахну-лидиянку, свою соперницу в ткаческом
ремесле, в безобразного паука; Зевс, испепеляющий целые города; Дионис,
карающий тирренских пиратов...
своей не были злопамятным народом.
знакомца Тезея - тот, так и не помирившись со вздорными афинянами,
пребывал сейчас на Скиросе, маленьком островке северо-восточнее Эвбеи - и,
обозвав себя перестраховщиком, покинул Пелопоннес.
Эллады - прошел слух, что не сегодня-завтра Геракл вторгнется в Элиду - и
желающих пограбить скрягу-Авгия собралось так много, что Арголидская
котловина оказалась для них мала.
элидян опустились руки; у всех же остальных руки немедленно зачесались.
терпеть присутствие такого количества вооруженных людей в опасной близости
от микенских стен. Но и это обострение ситуации разрешилось самым удачным
образом - из Аркадии прибыл гонец от правителя Кефея, бывшего аргонавта, и
предложил земли Кефея для размещения войска, а также услуги воинственных
аркадян в грядущем походе.
правителя Авгия была решена.
галеру, хозяин которой оказался заядлым любителем конных ристаний и
отказался брать с олимпионика [Иолай почти сразу после Гигантомахии стал
победителем Олимпийских игр в состязаниях колесниц] больше чем половину
платы, Иолай никак не мог избавиться от ощущения, что над ним острием вниз
висит невидимый меч, который только и ждет нужного мгновения, чтобы
сорваться.
Афин Тезея, никоим образом не походил на дворец.
посыпаны пеплом, одежды беспощадно разорваны, а стенания и плач
возносились к небесам почти непрерывно.
заслон, Иолай нашел самого Ликомеда в мегароне, где тот уныло созерцал
догорающий очаг.
волос; подумал и вырвал еще один.