Чтение 32–й страницы книги ~Рубикон, или Мир в латах~

разносит их из легкого гранатомета в щепки. Врываемся внутрь. Никого.
Следом валят остальные десантники. Осматриваемся. Холл высокий, в два
этажа. Наверх идет лесенка. В противоположной стене холла еще двери. Топот
ног, двери распахиваются.

- Спокойно, свои!

Вваливаются Десницкий, Браннер и их ребята.

- Шеф, никого!

- Искать, пока пожар не разгорелся!

- Шеф, пожара не будет. У них тут система тушения автоматическая.

Действительно, замечаю, что откуда-то потянулись облака пара. Это уже
лучше, хотя будет мешать, сволочь.

- Браннер! В подвал, искать Жюля!

- Есть, шеф!

Исчезают.

Распахивается дверь на втором этаже. На лестничной площадке человек.
Лицо искажено ненавистью, но узнаю. Числится в наших информтеках. Анхель
Санчес. Артур давно на него капал, только ничего за ним не находилось.
Санчес медленно спускается по ступенькам.

- Ну что, псы юндовские?! Взять хотите? Нате!

Правая рука Санчеса перед грудью, в руке граната.

Выстрел. Волосы на голове у Санчеса встают дыбом, во лбу - дыра.
Мертвое тело катится по ступенькам. Мы падаем на пол, но взрыва нет. Не
успел, кригер, выдержки не хватило у щенка!

Парни вокруг галдят, хлопают Полстянова по плечам.

- Лихо ты его срезал, Женя!

- Матка боска, я думал: конец...

- Юджин! Ю а май бразэ нау!.. Ты мой брат!..

Вырывают из мертвых пальцев гранату. Термическая, от такой бронежилет
не спасает. Так что, считай, заново на свет родились.

На второй этаж поднимаемся осторожно, хотя интуиция говорит мне, что
огневых контактов здесь не будет. Однако на интуицию надейся, а сам не
плошай! Пробираемся, выставив перед собой автоматы. Открываем двери. Перед
нами чернота. Зажигаем фонари. В лучах мелькают многочисленные обломки
разного калибра, клочья грязной пены. Здесь, судя по всему, эпицентр
взрыва. Загораются неяркие лампы: кто-то нашел выключатель аварийного
освещения. Так и есть. Тут у них нечто вроде центрального пульта,
по-видимому, информтека. От нее, правда, уже никакого толку не будет.
Уничтожили ее капитально. Со вкусом. Все искорежено, только в одном месте
чернеет уцелевшее стекло монитора. Да в углу стоит совершенно
неповрежденный диван. Как насмешка! Мне снова становится не по себе.
Почему же не было охраны? Одинокий пулеметчик на крыше, обнаруживший
кого-то из наших - это не охрана. Санчес с гранатой?.. Смешно!

Вызываю Меландера. Швед докладывает коротко. Ресторан блокирован.
Никаких признаков кригеров. Задержано три корреспондента с видеокамерами.
"Си-эн-эн", "Антенн-2", "Седьмой канал Москвы". Говорят, что ждали
спектакля. Кто им дал информацию, пока не ясно... Что-то не так, где-то мы
дали маху! Отключаюсь.

Десантники растаскивают обломки. Находят труп. Лысый череп залит
кровью. В углу лежит еще кто-то. Широкая спина, седые волосы стрижены
бобриком. Дышит. Над ним хлопочет наш врач. Десантники докладывают, что
второй этаж, как и первый, пуст. Отправляю часть людей на подмогу к
Меландеру, требую прочесать ресторан и найти хоть одного кригера, любой
ценой. Руки дрожат. Как в детстве, когда отец, застав за очередной
проказой, призывал меня к ответу.

Появляется Десницкий. Что-то говорит. Но я не слышу.

- Почему же не было охраны? - спрашиваю, ни к кому не обращаясь.

- Что? - говорит Десницкий.

- Почему не было охраны?

Десницкий пожимает плечами. Его этот вопрос не волнует. Меньше живой
силы у противника, меньше потерь личного состава во время операции. Снова
произносит какие-то слова, но я никак не могу сосредоточиться.

- Что ты говоришь?

- Шеф! Меландер так никого и не обнаружил!..

Я хочу ответить, но молчу. Становится совсем плохо: во мне растет
ощущение необратимости содеянного.

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ. УТРЕННЯЯ ПРОГУЛКА

Они пристально смотрели друг на друга, словно пытались разглядеть,
что за камень у приятеля на сердце. В помещении больше никого не было:
десантники не хотели мешать встрече двух старых друзей.

- Ну, вот и я! - сказал Гиборьян. - Как ты тут?

Карне пожал плечами.

- Что молчишь? - спросил Гиборьян. - Не рад мне?

- Рад!.. Ты, как всегда, без опозданий. Еще чуть-чуть, и за меня
взялись бы по-настоящему...

- Мы спешили. Начальство тобой дорожит...

- Да. - Карне вздохнул. - Такими агентами бросаться нельзя. Мы еще
пригодимся!

- Да уж... - Гиборьян окинул взглядом могучую фигуру приятеля. - Ты
прав. И неплохо выглядишь!..

Карне с нарочитым кряхтеньем поднялся с тахты и сказал:

- Старость не радость...

- Так ли?.. Мы с тобой ребята еще хоть куда!

Они обнялись.

- Вот только не могу понять, - сказал Карне. - Как это ты меня
разыскал? Ведь я тебе этого адреса не давал.

Гиборьян улыбнулся, по-прежнему пристально рассматривая приятеля.

- Все дороги ведут в Рим! - сказал он торжественно. - По тому адресу,
что ты дал, тоже работают.

- Ресторан-то не весь развалили?

- Цел ресторан, не волнуйся!

- А зрителей на спектакле было много?

- Присутствовал кое-кто. В основном, телевизионщики с камерами. Но
ничего интересного снять им не удалось. Мы ведь не дети...

Карне тяжело вздохнул.

- Хоть кого-нибудь там нашли?

- Нет, - сказал Гиборьян. - Ни единого человека. Ресторан оказался
закрытым. По техническим причинам.

- Да, обвели меня господа кригеры. Вокруг пальца обвели. Как щенка
сопливого... Старею, видно, старею. Не пора ли и на покой? На пенсию, чай,
заработал!

- Да что с тобой? - возмутился Гиборьян. - Чего расклеился? Не узнаю
Жюля Карне!

- Я и сам себя не узнаю!.. Ошибка на ошибке. Дезинформацию слопал, не
подавившись. Передатчика не нашел... - Карне замолк, но было видно, что он
мог бы продолжить перечисление своих проколов.

- Передатчик ты нашел!

Карне посмотрел на Гиборьяна с изумлением.

- Неужели здесь находится?

- Здесь, но уже не находится!

- Накрыли?

- Разумеется! И передатчик накрыли, и кригеров накрыли. Только что-то
мало их оказалось.

- Девушки здесь не было? - спросил Карне с плохо скрытым
беспокойством. - Молоденькая такая, черненькая, невысокого роста...

Гиборьян ухмыльнулся, хотел ляпнуть какую-нибудь пошлость, но Карне
смотрел на него в упор. И было в этом взгляде что-то такое - необычное,
незнакомое, нежюлевское, от чего шутить сразу расхотелось. Гиборьян молча
покачал головой.

Карне снова тяжело вздохнул.

- Найдем, - сказал Гиборьян. - Как рассветет, все равно весь поселок
с ног на голову поставим...

- Здесь-то взяли кого-нибудь? - спросил Карне.

Гиборьян сокрушенно мотнул головой.

- Только холодными...

- Врежет тебе Рыманов!..

- И тебе.

- И мне тоже.

- Над одним врач работает, - сказал Гиборьян. - Обещал привести в
чувство.

- Кого? Не дружка ли моего, Санчеса?

- Нет. Дружка твоего один из моих парней наповал уложил. Иначе бы мы
с тобой сейчас не разговаривали. Прытким оказался твой дружок!

- А я его, по правде говоря, считал дилетантом... Нет, как ни крути,
а это самая бездарная из всех моих операций! Как будто и не я вовсе ее
проводил... - Карне произнес эту фразу монотонным чужим голосом, глядя в
пол.

Что это он заладил, подумал Гиборьян. Неужели вспомнил?..

Карне поднял голову, посмотрел Гиборьяну в глаза, и взор этот был
столь чист, что Гиборьян успокоился. Чушь!.. Ничего он не вспомнил!..
Этакий ангелочек...

- Как Артур? - спросил ангелочек.

- Не знаю. Я с ним не связывался. Эта операция велась без его