read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



высокого терема под золоченою кровлей и проник в иконный покой, где Пиша,
приняв весть от подбежавшего махальщика, внятным шепотом повторила:
- Варсонофий!
Марфа, недвижно стоявшая перед иконами, вдруг затряслась и упала на
колени:
- Господи! Ты видишь! Не отступи!
Беспорядочная бредовая молитва летела с ее уст, и расширенные глаза
молили пустоту, а меж тем там, вдали, в Софийском соборе, выносили второй
жеребей, второго изгнанника божия, и Иван Лукинич, у которого тоже
непроизвольно подрагивали руки, распечатывал роковую грамоту.
Марфа, стоя на коленях, заслышала шевеление за дверью и резко обернулась
к Пише:
- Кто? Кто же!
Она рывком поднялась с колен, шагнула к дверям и, уже понимая, но еще не
веря, повторила:
- Кто?! Кого вынесли? Феофила?!
- Пимена.
На престоле в соборе святой Софии премудрой остался один жеребей,
смиренного и мало кому известного священноинока Вяжицкой обители, Феофила,
бывшего ризничего Ионы, бывшего протодиакона, а ныне, по божью изволению,
взлетевшего на головокружительную высоту главы сильнейшей на Руси
архиепископии, главы дома святой Софии Господина Великого Новгорода.
Марфа прислонилась к косяку, махнула Пише рукой:
- Уйди!
Со строгим лицом повернулась к иконостасу, к громадным, прекрасной
работы, драгоценнейшего новгородского письма образам в дорогих окладах и
медленно опустилась на колени:
- Верую в тебя, Господь! Верую, что не отринешь раб своих и оборонишь от
напасти и труса. Верую, что не предал еси и не отвратил лица своего!
Верую, ибо пути твои неисповедимы! Верую, что и наказуя, милуешь нас.
Верую в тебя и молю, укрепи разум мой и дух тверд сохрани во мне! Верую!
Строгая, поднялась с колен. Для новой борьбы. Только прямая морщина меж
бровей стала заметнее на широком суровом лице.

Глава 11
Торжественный поезд, долженствующий отвезти жениха к чертогу брачному,
обручить церковь и пастыря, соединив нового избранника божия с Софией,
премудростью, отправился за Феофилом немедленно после оглашения результатов
жеребьевки. Вяжицкий монастырь, где, вожделея и не веря, ожидал своей участи
Феофил, находился всего в двенадцати верстах от города, и к вечеру, вернее к
началу ночи, новый владыка, у которого в голове все еще кружилось и шумело
от приветствий, молебнов, криков, колокольного звона, конского ржания и
тряски владычного возка по замерзшей, но еще не укрытой вдосталь снегом
колеистой дороге, от всего неожиданного угара свалившейся на него чести,
потрясенный до глубины души, очутился в палатах архиепископских, в том
заветном покое, к которому он, будучи ризничим, приближался не иначе, как с
трепетом и смирением сердечным.
Новое его положение казалось Феофилу таким несоответственным всему
прежнему строю жизни, что перед изложницей Ионы вчерашнего ризничего охватил
настоящий ужас. Гулкая пустота, пугающая торжественность тяжелых каменных
сводов, земли, сокровища, власть - все было чужое и еще не понято, не
восчувствовано, что свое. Его очень смутили почтительные лица придверников,
Родиона, стольника, прежде мало обращавшего и внимания на Феофила,
келейников, келаря, служек. Его ввели в покой и почтительно, склоняясь и
пятясь задом, удалились. Он стоял один. Попробовал рукою выпуклую резьбу
владычного ложа. Когда-то, когда он впервые попал сюда, ему очень захотелось
сделать это, но не смел. Сейчас сама рука безотчетно выполнила давишнее
неутоленное желание. Осторожно двинулся по покою.
Взглянул сквозь решетку окна. Трогал лиловый и палевый бархат облачений,
золотые сосуды и косился на двери: не вошел бы кто? Словно увидят прогонят.
Вдруг вспомнил все намеки и ясные разговоры не скрывавшихся сторонников
Москвы и ее врагов и струхнул до боли внизу живота, так что присесть
пришлось. Помоги, Господи! Как я буду, как?! Ослабнув, он опустился на
широкую кровать Ионы и так сидел недвижимо до прихода постельничего, который
помог ему разоболочиться на ночь.
Ночью Феофил проснулся в трепете. Иона, прозрачный, стоял перед ним.
Ризничий сполз с чужой постели, повалился на колени... В окно светила
луна, в ее призрачном неверном луче перед ним сияло его собственное нижнее
белое облачение, повешенное на спицу прямь кровати. Он не сразу пришел в
себя, не сразу решился лечь и задернуть полог.
Назавтра новый владыка начал осматривать хозяйство Софийского дома и
принимать дела. К нему потянулись начальники мастерских, пекарен, медовуш,
конинных и скотинных стад, владычные наместники, посельские, воевода,
казначей, ключники. Разворачивались бесконечные ленты списков, столбцы и
вощаные доски, берестяные и харатейные грамоты, которым не было конца.
Отложив грамоты, он двинулся в обход своих владений.
В ризнице осмотрел ряды стихарей, расправленных и вздетых на спицы, по
несколько штук один сверху другого, драгоценные облачения из персидской и
цареградской парчи, оксамита, обояри, шелков восточных и западных, атласа и
бархата, с подбоями из тафты и зендяни синих, лазоревых, вишневых,
черевчатых, зеленых и алых цветов. Как бывший ризничий, он знал их
наперечет: все эти рясы и ряски, саккосы, украшенные дробницами и литыми
чеканными пуговицами, густо унизанные жемчугом и золотой канителью; орари и
епитрахили, покровы и пелены, наручи, составленные рядами, шитые шелком и
низанные лалами, жемчугом, золотой и серебряной нитью, со священными
изображениями на иных, архиепископские митры, посохи с рукоятями в
самоцветных каменьях или резные из рыбьего зуба, афонского кипариса, из рога
Индрик-зверя, что привозят из Индийской земли и достают у народов северных,
нагрудные панагии на драгоценных цепочках, усыпанные алмазами, яхонтами,
изумрудами, розовым жемчугом и кораллом, иные с заключенными в них
чудотворящими останками; сионы: большой золотой, малый золотой, серебряный
архиепископа Василия, сион Евфимия Великого... И те, сугубою святостью
отличные реликвии, кои хранились особо: крещатые ризы архиепископа Моисея,
цареградский белый клобук и саккос с символами евангелистов, шитым
изображением Богоматери и святых; а также омофорий, современный, как уверяло
предание, третьему вселенскому собору, и святые мощи в ковчежцах, из
греческой земли привезенные. Он чуть не сделал замечания служке, увидев
небрежно брошенную фелонь, замялся - он же не ризничий! И после уж понял,
что как владыка может и должен замечать всякому чину и о всяком нестроении,
будь то в большом или в малом, как со злосчастною фелонью. Понял и озлобился
на себя и на них на всех пугающего его Иону, на стольника Родиона, на
Пимена, с которым он не знал, как говорить, и избегал встречаться глазами...
Все они тут были неревляне, все друзья Борецких, и все, если не в лицо, то
позаличью смеялись над ним!
Он решительно стал обходить огромное хозяйство владычного двора -
поварни, кладовые, набитые добром, в иные из коих еще позавчера его бы и не
пустили, зашел в молодечную, где сытые, раскормленные ратники лениво
полеживали, перекидываясь в кости и шахматы, спускался в винные погреба и
медовуши.
В чашнице Феофил допустил вторую оплошность. Как ризничий, он понимал
толк в драгоценностях и потому задержался, въедливо рассматривая собранные
здесь блюда, украшенные финифтью мисы, алавастры - узкогорлые сосуды для
мира, золотые и хрустальные ладанницы, серебряные с чернью кунганы, чеканные
чары, братины с надписями и ликами святых мучеников в золоченых кругах,
серебряный панагиар Евфимия, с подставкою в виде четырех ангелов, ендовы,
кубки, достаканы, ковши и тарели, кратиры - дары великих бояр и приобретения
прежних владык, а также драгоценные цепи и пояса, за право хранить которые
бывший ризничий бесполезно ссорился когда-то с чашником Еремеем. Он был
один, прислуга осталась у дверей, и мог разглядывать без помех.
Залюбовавшись, он взял в руки яшмовый потир, чтобы ощутить приятную тяжесть
камня и драгого металла, и весь вздрогнул, чуть не уронив потира, почуяв за
спиной человеческое дыхание. Оглянулся - за ним и над ним, возвышаясь на
голову, стоял чашник Еремей Сухощек (Еремея бог не обидел ни ростом, ни
статью). Феофил с излишней быстротой поставил потир на место, ибо первое,
что ему пришло на ум, что чашницкая - это не его вотчина, и, уже поставив,
вспомнил опять, что он - владыка. Еремей, пряча улыбку в усы, почтительно
пояснил ему, что потир сей цареградской работы, он назвал имя патриарха, при
коем потир был сотворен, и другого, при котором он был привезен в Новгород,
но Феофил почти не слушал, ощущая мучительный стыд от того, что тотчас
поставил потир на место и не мог уже заставить себя вновь взять его в руки,
а Еремей, поясняя, взял с бережным спокойствием хозяина.
И ничего тут не было особенного, если бы не мгновенная улыбка Еремея, не
тайная насмешка над ним, и Феофил опять люто озлобился, с ненавистью глядя в
спину удалявшемуся чашнику, который с этого мига становился первым, после
Пимена, врагом Феофила, врагом, от коего надлежало избавиться как можно
скорее.
Феофил прошел затем в Софию по внутренним переходам, по которым ходил
лишь архиепископ, и где он был лишь два или три раза, сопровождая Иону.
Заглянул в Грановитую палату, в которой должен будет возглавлять Совет
господ (сама мысль об этом ужаснула его). А потом начался прием иерархов
церкви и вятшей новгородской господы, и снова речи, прямые и уклончивые,
советы и поучения, облаченные в форму почтительных подсказок его
преосвященству. А затем предстояло рассмотреть договор с литовским королем,
о коем он прежде слыхал только.
У Феофила голова пошла кругом. Он ел, не ощущая вкуса пищи. Одно лишь
ясно помнил и знал новый владыка, и из намеков и прямого разговора с
архимандритом Феодосием, и собственной потрясенной душой - что ставиться он
будет только на Москве, у московского митрополита, ни в какую Литву поганую,
в латынскую униатскую ересь, к отступнику и еретику Григорию, будь тот



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 [ 32 ] 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.