у тебя спросить...
между нами таить это не для чего, - она умней его; но он славный человек
и любит ее от души. Чего же больше? Ведь вот мы друг друга любим и
счастливы, не правда ли?
Александры Павловны, - в одной из отдаленных губерний России тащилась, в
самый зной, по большой дороге, плохенькая рогожная кибитка, запряженная
тройкой обывательских лошадей. На облучке торчал, упираясь искоса ногами
в валек, седой мужичок в дырявом армяке и то и дело подергивал веревоч-
ными вожжами и помахивал кнутиком; а в самой кибитке сидел, на тощем че-
модане, человек высокого роста в фуражке и старом запыленном плаще. То
был Рудин. Он сидел понурив голову и нахлобучив козырек фуражки на гла-
за. Неровные толчки кибитки бросали его с стороны на сторону, он казался
совершенно бесчувственным, словно дремал. Наконец он выпрямился.
на облучке.
как на взволочек взберемся, версты две останется, не боле... Ну, ты! ду-
май... Я тебе подумаю, - прибавил он тоненьким голосом, принимаясь сте-
гать правую пристяжную.
тащимся и никак доехать не можем. Ты бы хоть спел что-нибудь.
ные... опять жара. А петь мы не можем: мы не ямщики... Барашек, а бара-
шек!воскликнул вдруг мужичок, обращаясь к прохожему в бурой свитчонке и
стоптанных лаптишках, - посторонись, барашек.
Московская косточка! - прибавил он голосом, исполненным укоризны, трях-
нул головой и заковылял далее.
ты, лукавая! право, лукавая...
Рудин вылез из кибитки, расплатился с мужиком (который ему не поклонился
и деньги долго пошвыривал на ладони - знать, на водку мало досталось) и
сам внес чемодан в станционную комнату.
замечание, что если в станционной комнате на стенах висят картинки,
изображающие сцены из "Кавказского пленника" или русских генералов, то
лошадей скоро достать можно; но если на картинках представлена жизнь из-
вестного игрока Жоржа де Жермани, то путешественнику нечего надеяться на
быстрый отъезд: успеет он налюбоваться на закрученный кок, белый раскид-
ной жилет и чрезвычайно узкие и короткие панталоны игрока в молодости,
на его исступленную физиономию, когда он, будучи уже старцем, убивает,
высоко взмахнув стулом, в хижине с крутою крышей, своего сына. В комна-
те, куда вошел Рудин, висели именно эти картины из "Тридцати лет, или
Жизни игрока". На крик его явился смотритель, заспанный (кстати - видел
ли кто-нибудь смотрителя не заспанного?), и, не выждав даже вопроса Ру-
дина, вялым голосом объявил, что лошадей нет.
знаете, куда я иду? Я сюда на обывательских приехал.
много изменился, но пожелтел в последние два года; серебряные нити заб-
листали кой-где в кудрях, и глаза, все еще прекрасные, как будто потуск-
нели; мелкие морщины, следы горьких и тревожных чувств, легли около губ,
на щеках, на висках.
Пора его цветения, видимо, прошла: он, как выражаются садовники, пошел в
семя.
щих путешественников... вдруг дверь заскрипела, и вошел смотритель.
...ов есть обратные.
дороге. Я еду в Пензу, а ...ов лежит, кажется, в направлении к Тамбову.
как-нибудь свернете.
Мне все равно; поеду в Тамбов.
сел, понурился попрежнему. Было что-то беспомощное и грустно-покорное в
его нагнутой фигуре... И тройка поплелась неторопливой рысью, отрывисто
позвякивая бубенчиками.
города С...а подъехала дорожная коляска; из нее, слегка потягиваясь и
покряхтывая, вылез господин, еще не пожилой, но уже успевший приобресть
ту полноту в туловище, которую привыкли называть почтенной. Поднявшись
по лестнице во второй этаж, он остановился у входа в широкий коридор и,
не видя никого перед собою, громким голосом спросил себе нумер. Дверь
где-то стукнула, из-за низких ширмочек выскочил длинный лакей и пошел
вперед проворной, боковой походкой, мелькая в полутьме коридора глянце-
витой спиной и подвороченными рукавами. Войдя в нумер, проезжий тотчас
сбросил с себя шинель и шарф, сел на диван и, опершись в колени кулака-
ми, сперва поглядел кругом, как бы спросонья, потом велел позвать своего
слугу. Лакей сделал уклончивое движение и исчез. Проезжий этот был не
кто иной, как Лежнев. Рекрутский набор вызвал его из деревни в С...
подпоясанной голубым кушачком, и мягких валенках, вошел в комнату.
что шина с колеса соскочит.
ник шинели, - а уж отчего эта шина не соскочила...
ленный, в старом плисовом сюртуке с бронзовыми пуговицами. Лежнев узнал
его тотчас.
Зыков Виталий
Свержин Владимир
Верещагин Олег
Самойлова Елена
Лукин Евгений
Посняков Андрей