сесть в тюрьму, - сказал Стомадор, - если за эти мои жертвы Гравелот будет
спасен. Как впутался он в ваши дела?
отец?
жду их. Я ждал их на Тахенбакской дороге и ждал здесь. Не думаете ли вы, что
я купил эту лавчонку ради одной наживы?
Ботредж, - если всем давно известно, что вы Стомадор, - человек бывалый и,
так сказать, высшего ума человек?!
передал девять лет назад дрянную хижину юному бродяге. И он справился с этим
делом. Вы думаете, я не знал, что в скором времени откроются рудники? Но я
бросил гостиницу, так как имел другие планы.
знать тогда, какое открытие будет сделано в горах случайной разведкой. Но,
одолеваемый жаждой интриги, творящей чудаков и героев, лавочник часто
обращался с фактами по-дружески.
действовать. Что вы предлагаете?
молчать о том, что узнаете от меня.
должен немедленно отправиться к Катрин и...
громким хлопком ладони о доску.
белой кофте, с яркими пятнами на щеках.
ногой в стоптанном башмаке, - а ты тут расселся?!
к тебе по важному делу. Надо передать записку в гостиницу. Факрегед... Он
как?
неотразимым среди сторожей тюрьмы и контрабандистов, но не с целью завлечь,
а лишь чтобы уразуметь: не вышучивают ли ее Стомадор и Ботредж.
опустил ей в руку два золотых, и красные пятна щек Катрин всползли до
висков.
которая до того торчала у нее за ухом. - Так вот что! Ну, что ж Факрегед! Он
сегодня свободен. Это не пойдет.
дым через ноздри.
часы.
беря невыпитый стакан Ботреджа. - У внутренних ворот станет Хуртэй. - Она
выпила стакан и села на стул к стене, кривя губы и кусая их, со всеми
признаками напряженных соображений. - Пишите записку.
записную книжку, карандаш и, низко склонясь над столом, принялся строчить
записку. Время от времени Ботредж замечал:
также не ставьте. Чтобы было все понятно ему и никому другому.
удовлетворило всех. Скатав записку в трубку, Катрин затолкала ее в волосы и
направилась к двери.
перепутали?
сегодня не сделает. Прошло девять дней, как они арестованы, через шесть дней
дежурить по лазарету будет тот самый Факрегед... так ему накануне мы...
Поняли?
приблизилась к железной двери в сквозных железных воротах, ярко озаренных
электрическим фонарем. За ними стоял плотный, коренастый Кравар. Его
багровое лицо с седыми бровями показалось между железных прутьев. Узнав
Катрин, сторож легонько свистнул от удивления.
смутной надежде, что Катрин обратится к нему с какой-нибудь просьбой:
никогда он не видел ее ночью перед тюрьмой.
палец к губам.
надзиратель, протягивая сквозь прутья руку, - схватить Катрин выше локтя. -
Со мной не поговорили еще ни разу. Стар, да?
воротами, и, дернув фуражку за козырек, поправил блестящий, лакированный
ремень, туго охватывавший тучный живот.
улыбаясь разгоревшимся лицом так натурально, что Кравар начал сопеть. - Для
меня, я вам скажу откровенно, все мужчины одинаковы.
бородку ключа. - Так вы идете со свидания с "одинаковым"? Или на свидание?
положительный человек.
туфли, а для меня вам жалко пустого ореха.
это потому, что вы меня презираете. Я дорого бы дал ... да, но вы
увлекаетесь именно преступным миром. Зачем пришли? Говорите!
кисть разволновавшегося сторожа, - если передадите записку, можете тогда мне
тоже купить туфли.
Вы... хитрая гусыня, Кэт, ей-богу.
тюрьме, клянусь чем хотите! Просто один старый приятель хочет известить
своего знакомого.
подобных случаях правила игры соблюдаются очень строго.
женщины с ласковой подозрительностью. Он молчал, думал, наконец сказал: -
Можно ли посмотреть, что написано?
кивнул ему и прочел следующее:
на Тахенбакской дороге? Как здорово уничтожал ты пирог с репой и вино. Я
слышал, что твои дела пошли хорошо. Сидел ты тогда с Том Адором. Да, было
дело. Он кланяется тебе. Сообщи, не нужно ли тебе чего. Поправляйся. Твой
Билль".
Кравара, который, понюхав, не пахнет ли бумага луковым соком, заменяющим
симпатические чернила, еще, для верности, воспламенив спичку, погрел бумажку
на огне, - там ничего нет. Я знаю.
вдвоем долго рассматривали записку. Оставив ее у Хуртэя, Кравар повернулся к
Катрин.
Хуртэем... это одно, а в лазарете не то. Деньги необходимы.
немало. Жди. Лучше пройдись, только далеко не уходи. Я звякну ключом.
поля. Его ноге было ни лучше, ни хуже, колено не сгибалось, а потому
болезненно было подходить к форточке для курения, и он, сколько мог,
воздерживался курить.
беззвучно открыл дверь и, войдя, резко тряхнул арестованного за плечо.
Давенант перестал дышать и открыл глаза.
наружной стороны.