встреч: уходил гулять с Зайкой, которая обожала "дядю Лешу", и Леле,
чтобы увидеть дочку, приходилось бегать по скверу и разыскивать их.
Найдя, она сурово отчитывала Алексея, а тот говорил: "Зайка, с кем ты
хочешь гулять, с мамой или с дядей Лешей?" Зайка, конечно, кричала, что
с дядей Лешей, потому что он рассказывает интересные сказки, а мама
только целует.
корректность, и понимала, что на полдороге он не остановится. Она
привыкла к своему образу жизни, превыше всего ценила независимость и не
желала с ней расставаться даже ради очень хорошего человека, каким,
безусловно, был Алексей. Выходить замуж, погружаться в домашние заботы
ей решительно не хотелось. Поэтому, исподволь готовясь к неизбежному
объяснению, она искала такие слова, чтобы не ответить ни "да", ни "нет",
чуточку обнадежить Алексея, отправить его на год зимовать, а там видно
будет. И когда тот разговор состоялся, Леля, сделав для виду паузу,
сказала, что, быть может, примет предложение, если Алексей не пойдет в
экспедицию. Он долго молчал, а Леля, похолодев, ждала: а вдруг
согласится? И облегченно вздохнула, услышав:
не познакомился с Валерой и не подружился с ним. К тому же Леля вскоре
прислала теплую радиограмму, из которой явствовало, что Зайка по нему
скучает и ей, Леле, он тоже не безразличен. Эти несколько строк Алексей
выучил наизусть, и хотя они Лелю ни к чему не обязывали, ему уже
казалось, что она будет его ждать.
Гаврилова. Впоследствии Валера ему рассказывал, что приняли его с
первого раза и единодушно - редкий у походников случай, обычно они долго
"выдерживали" нового человека, прежде чем допустить его в свою среду.
Даже Сомов, из которого слово было трудно вытянуть, и тот сказал: "Бери
его в поход, батя, не промахнешься. Не знаю, какой он врач, а выдюжит,
точно говорю".
красив, сукин сын, девки небось на шею вешаются, ну его ко всем чертям;
но затем самокритично признал, что застарелая его неприязнь к красивым
мужчинам в данном случае оснований под собой не имеет. Алексей
понравился ему открытой улыбкой - плохие люди так не улыбаются,
искренностью, юмором и совершенным неприятием цинизма - сам батя никому
не спускал сальных анекдотов и скользких шуточек. Понравился ему Алексей
и тем, как он сразу себя поставил: решительно отказал Попову, когда тот
попытался выклянчить бутылку спирта, резко осадил Мишку Седова, которому
захотелось узнать кое-какие подробности из личной жизни доктора, и
вообще держался самостоятельно.
не давал ребятам скучать. Сначала сагитировал братьев Мазуров и под
общий смех бегал с ними босиком по снегу - "в целях профилактики
простудных заболеваний", а когда к "тройке психов" присоединился еще
пяток энтузиастов, затеял и вовсе не слыханное дело: баню.
свою замечательную парную в Мирном. Донельзя грязные, заросшие, в
заскорузлом от соленого пота белье, они мечтали о бане весь путь до
Востока, и затем снова месяц с лишним - до Мирного. Когда становилось
невтерпеж, надевали свежее белье, а иногда обливались по пояс теплой
водой. Алексей же устроил баню настоящую: принес в тамбур несколько
ведер горячей воды, донага разделся в балке, намылился, выпрыгнул козлом
на сорокаградусный мороз и дико заорал: "Лей!" В считанные секунды,
чтобы мыло не успело прикипеть к телу доктора, Петя опрокинул на него
одно за другим два ведра воды, и Алексей стремглав бросился в балок -
вытираться. Следующим мылся Петя, и здесь уже зрители не сплоховали: не
валялись в изнеможении на снегу, как в первый раз, а фотографировали и
снимали на кинопленку длинного и тощего, как жердь, голого повара.
Несколько дней посмеивались, но все менее жизнерадостно, потому что куда
больше поводов смеяться было у Алексея и Пети.
докторскому методу выкупался весь личный состав. Снятый на пленку фильм
о походе по возвращении домой смонтировали и прокрутили у бати на даче.
Когда пошли кадры с баней, жены возмущенно отворачивались, но все
хохотали до упаду.
беседовали, пили. чай с вареньем и слушали, как Алексей поет под гитару
романсы на стихи Пушкина и Блока, Есенина и Пастернака. "Я вижу берег
очарованный", "Свеча горела на столе, свеча горела" Алексей сам положил
на музыку и радовался тому, что стихи таких "сложных" поэтов, как Блок и
Пастернак, так хорошо воспринимаются ребятами. Вечера эти стали
традиционными, затягивались допоздна, и Гаврилов обычно затрачивал
немало усилий, разгоняя сынков "по спальням". А когда по той или иной
причине - из-за тяжелого ремонта, больших перегонов и прочего - собира-
ться не удавалось, походники откровенно сожалели об этом.
никакой практики, одни профилактические осмотры; томительное ожидание
корабля и еще более томительное полуторамесячное возвращение домой.
Прорвался сквозь ревущую, бушующую толпу на причал, расцеловал
родителей, друзей, чуть не вдвое выросшую Зайку и, ошеломленный, пожал
протянутую Лелей руку.
листочков, выискивая скрытый смысл, намек в профессионально гладких
рубленых строчках, каждую ночь видел Лелю во сне и получил высокую
награду - рукопожатие. Понял, что этим жестом Леля определила их будущие
отношения, но понять - не значит примириться. Решил объясниться в
последний раз и получил ожидаемый отказ.
крест. Стал прощаться - навсегда. В Лелиных глазах мелькнуло откровенное
сожаление, но удерживать Алексея она не удерживала, и он ушел. Сутками
работал, подменял всех коллег, даже просил их об этом одолжении. Выжигал
работой свою неудачную любовь, не давал себе ни дня отдыха. Только Зайку
было жалко, ей ведь не понять, почему дядя Леша больше не приходит,
почему врет в телефонную трубку, что очень некогда. По Зайке скучал,
привык видеть в ней родную дочь, однако и эту святую любовь к ребенку
приходилось в себе убивать.
извини, мол, Алексей, догадываюсь, как и что, не слепой и не глухой, но
у внучки температура под сорок, а Леля на юге. Не раздумывая, сел в
"Москвич", рванул, как сумасшедший, по опустевшим улицам к знакомому
детскому доктору, вытащил его, сонного, из постели и чуть не в пижаме
привез к больной Зайке. Оказалось, скарлатина, ничего страшного, если не
допустить осложнений. Взял на неделю отпуск, с утра до ночи просиживал у
Зайкиной кроватки, только спать домой уезжал.
боялся ее увидеть.
из Ленинграда знакомая. Вбежала, слегка растерялась, увидев Алексея, но
виду не показала.
бывало:
смалодушничает, затянется разок - и все насмарку... Не устоял, побежал,
как дворняжка, которую поманили костью! И снова завертелась карусель, и
снова все стало как было.
определяться в жизни. Ответь прямо: я у тебя один или...
отношениях?
многое передумал... Мне было трудно без тебя и Заики и будет трудно, но
сейчас я уйду и больше не вернусь. На этот раз твердо, Леля, не вернусь!
Поэтому все-таки ответь.
простился с Лелей, почти уверенный в том, что прощается с будущей женой.
Он убедил себя, что нельзя требовать от нее слишком многого, ей
необходимо время, чтобы снова решиться на столь ответственный, однажды
Буджолд Лоис
Белов Вольф
Шилова Юлия
Корнев Павел
Корнев Павел
Мороз Александра