Чтение 32–й страницы книги ~Бессоница~

— Да как бы ни называл. — Лейдекер махнул рукой. — Но чаще всего я представляю, как он объяснял ему, что вы правая рука дьявола и что только такой сообразительный, храбрый и решительный человек, как Чарли Пикеринг, может убрать вас с дороги.

— Вы делаете его похожим на счетную машинку, — сказал Ральф. Он вспомнил Эда Дипно, играющего с ним в шахматы незадолго до болезни Кэролайн. Тот Эд был интеллигентным, красиво излагающим свои мысли, цивилизованным человеком с огромным запасом доброты. Ральф до сих пор не мог сопоставить того Эда с нынешним, но ведь сущность Эда открылась ему впервые еще в июле 1992 года. Сегодняшний Эд заставлял думать о себе, как о «бойцовом петухе».

— Не просто счетная машинка, а опасная счетная машинка, — подчеркнул Лейдекер. — Для него Чарли всего лишь орудие, подобие ножа, которым чистят яблоко. Если у такого ножа отскакивает лезвие, никто не бежит к точильщику, чтобы заменить его на новое, к чему такие хлопоты. Нож просто выбрасывают в мусорный бак, а взамен покупают новый. Именно так и обращаются парни типа Эда Дипно с парнями типа Чарли Пикеринга, а так как Эд и есть «Друзья жизни» — по крайней мере, в настоящее время, — не думаю, что существуют причины для беспокойства относительно освобождения Чарли под залог. Через пару дней он останется в полном одиночестве.

— Понятно, — произнес Ральф. Его несколько встревожило возникшее сочувствие к Пикерингу. — Я хочу поблагодарить вас за то, что мое имя не попало в газеты… Если вы имели к этому отношение.

«Дерри ньюс» в колонке полицейской хроники поместила коротенькую заметку об инциденте, сообщив только, что Чарльз Г. Пикеринг был арестован за «вооруженное нападение» в здании публичной библиотеки.

— Иногда мы просим их об одолжении, иногда они обращаются к нам с просьбой, — сказал Лейдекер, поднимаясь. — Так уж устроен мир. Если бы придурки из «Друзей жизни» и педанты из «Друзей Центра» поняли это, работать стало бы намного легче.

Ральф извлек свернутый плакат со слоником Дэмбо из корзинки для мусора и спросил:

— Можно мне забрать плакат? Я знаю одну малышку, которой понравится слоник.

Лейдекер развел руками:

— Вы мой гость — считайте это маленьким призом за отличное поведение.

Только не просите у меня дамских трусиков с вырезанной промежностью. Ральф рассмеялся:

— О, я не собираюсь посягать на вашу собственность.

— А если серьезно, я признателен, что вы пришли, Ральф. Спасибо. — Мне это было не трудно. — Потянувшись через стол, Ральф пожал руку Лейдекеру и направился к двери. Он чувствовал себя до абсурдности глупо, словно был лейтенантом Коломбо из телесериала — все, что ему нужно, это старый теплый плащ. Уже взявшись за дверную ручку, он повернулся. —Можно задать вам вопрос, абсолютно не связанный с Чарли Пикерингом?

— Конечно.

— Сегодня утром я услышал в «Красном яблоке», что миссис Лочер, моя соседка, умерла нынешней ночью. В самом событии нет ничего удивительного; она страдала эмфиземой легких. Но между тротуаром и дорожкой к ее дому натянуты полицейские заградительные ленточки, плюс на двери табличка, сообщающая, что дом опечатан полицией Дерри. Вам что-нибудь известно по этому поводу?

Лейдекер так долго и пристально смотрел на Ральфа, что тому стало не по себе… Но только не из-за ауры. В ней не было ничего, что указывало бы на подозрительность.

«Господи, Ральф, не кажется ли тебе, что ты слишком серьезно воспринимаешь подобные вещи?»

Что ж, может быть, и так. В любом случае он был рад, что зеленоватые вспышки не возобновили свое мерцание по краям ауры Лейдекера.

— Почему вы так на меня смотрите? — спросил Ральф. — Если я сказал или сделал что-то не так, прошу меня простить.

— Вовсе нет, — успокоил его Лейдекер. — Однако в этом деле есть некая таинственность, даже сверхъестественность. Если я расскажу вам, сможете ли вы держать язык за зубами?

— Не сомневайтесь.

— Меня искренне беспокоит ваш сосед. Когда произносят слово «благоразумие», я никогда не ассоциирую его с профессором.

Ральф от души рассмеялся:

— Я не скажу ему ни слова — честное слово, — но интересно, что вы упомянули именно его; давным-давно Билл учился в одном классе с миссис Лочер.

— Не могу себе даже представить, что профессор когда-то бегал трусцой, — сказал Лейдекер. — А вы?

— Немного, — ответил Ральф, но мысленный образ получился весьма своеобразным: Билл Мак-Говерн, в котором одновременно было что-то и от маленького лорда Фонтлероя, и от Тома Сойера, в бриджах, белых гольфиках… И панаме.

— Мы не уверены в том, что именно случилось с миссис Лочер, — сказал Лейдекер. — Наверняка мы знаем только, что после трех часов ночи служба 911 получила анонимный звонок — мужчина утверждал, что видел двоих незнакомцев — одного с ножницами, — выходящих из дома миссис Лочер.

— Ее убили? — воскликнул Ральф, одновременно осознавая две вещи: он ведет себя более правдоподобно, чем ожидал, и только что перешел мост.

Ральф не сжег его за собой — по крайней мере, пока, — но он не сможет вернуться обратно без целой лавины объяснений.

Лейдекер пожал плечами:

— Если и так, то уж сделали это не ножницами и вообще без применения колющего оружия. На теле нет никаких следов. Хоть это давало какое-то облегчение.

— С другой стороны, все происшедшее могло напугать до смерти — особенно пожилого и больного человека, — сказал Лейдекер. — В любом случае, объяснить будет легче, если вы позволите рассказать то, что известно мне самому. Это не займет много времени, поверьте.

— Конечно, слушаю.

— Хотите узнать нечто забавное? Первым человеком, о котором подумал я, прочтя запись звонка, были вы.

— Из-за бессонницы, правильно? — спросил Ральф. Голос его звучал твердо и уверенно.

— И бессонница, и тот факт, что звонивший утверждал, будто видел этих двоих из окна своей гостиной. Окна вашей гостиной выходят на Гаррисавеню, не так ли?

— Да.

— Ну вот. Я даже хотел прослушать запись пленки, но затем вспомнил, что сегодня вы придете сюда… К тому же сон вновь вернулся к вам. Ведь так?

Не колеблясь ни секунды и не раздумывая, Ральф поджег мост, который только что миновал.

— Ну, я уже не сплю так, как в шестнадцать, не стану обманывать, но если это я позвонил вчера в полицию, то, должно быть, сделал подобное во сне.

— Примерно так рассуждал и я. Кроме того, заметь вы что-то необычное на улице, стали бы вы звонить анонимно?

— Вот именно, — поддакнул Ральф, а сам подумал: «Но, предположим, случилось не просто что-то необычное, Джон? Предположим, все казалось абсолютно невероятным?»

— Согласен, — кивнул Лейдекер. — Конечно, из вашего окна Гаррисавеню как на ладони, однако то же самое видно и из трех дюжин других домов… К тому же, если тот приятель утверждал, будто находится в доме, вовсе не обязательно, что так происходило на самом деле.

— Конечно. Рядом с «Красным яблоком» телефонная будка, откуда можно позвонить, плюс еще одна около винной лавчонки. Еще парочка рядом со Строуфорд-парком, если они, конечно, исправны.

— В парке целых четыре телефона-автомата, и все они работают. Мы проверили.

— Но зачем было лгать о своем местонахождении?

— Наиболее вероятная причина заключается в том, что аноним, возможно, лгал и обо всем остальном. В любом случае, Донна Хоген сказала, что голос говорившего звучал молодо и уверенно. — Едва произнеся это, Лейдекер поморщился и хлопнул себя по макушке. — Ральф, я вовсе не это хотел сказать. Извините.

— Да ничего, все нормально — идея, что мой голос звучит, как у старого хрыча на пенсии, не является для меня новой концепцией. Я действительно старая перечница. Продолжайте.

— Дежурил Крис Нелл — помните, вместе с ним мы арестовали Эда Дипно? — Я помню его имя.

— Ну вот. Стив Аттербек дежурил в ту ночь. Он хороший малый.

«Приятель в вязаной шапочке», — подумал Ральф.

— Леди была мертва, но никаких следов насилия. Ничего не взято, однако у таких стареньких леди, как Мэй Лочер, обычно нет никаких особых ценностей — ни видеоаппаратуры, ни стереосистем, ничего такого. Правда, у нее хранилась парочка-другая ювелирных изделий. Нельзя сказать, что в мире нет дороже или лучше этих драгоценностей, но…

— Так почему воры не забрали все?

— Вот именно. Но более интересно то, что входная дверь — звонивший в полицию утверждал, что видел, как те двое вышли из дома, — была закрыта изнутри. Не просто на замок, а еще на засов и на цепочку. Как и дверь черного хода. Так что, если звонивший находился у себя, а Мэй Лочер была уже мертва, когда ушла эта парочка, то кто же закрыл дверь?

«Возможно, это сделал Кровавый Царь», — подумал Ральф… И, к своему ужасу, чуть не произнес это вслух.

— Не знаю, а как насчет окон?

— Закрыты. Закрыты все шпингалеты. К тому же, если вам недостаточно подробностей в духе Агаты Кристи, Стив утверждает, что и зимние рамы вставлены. Одна из соседок сообщила, что на прошлой неделе миссис Лочер приглашала какого-то паренька вставить рамы.

— Я знаю, — кивнул Ральф. — Мальчишку Салливена, он разносит почту.

Теперь и я вспомнил, что видел его за этим занятием.

— Совсем как в фантастическом романе, — заметил Лейдекер, но Ральф подумал, что Лейдекер, не раздумывая, обменял бы дело Сьюзен Дэй на дело Мэй Лочер. — Результаты медицинской экспертизы пришли как раз в тот момент, когда я уже направлялся к вам в здание окружного суда. Я успел просмотреть их. Тромбоз… Инфаркт миокарда. В настоящее время мы считаем ночной звонок розыгрышем — в любом городе подобное бывает частенько, — а смерть леди произошла от сердечного приступа, осложненного эмфиземой.

— Другими словами, просто совпадение. — Такое заключение спасло бы Ральфа от множества хлопот, но в его голосе звучало неверие.

— Да, мне это тоже не очень нравится. Как и Стиву, именно поэтому и опечатали дом. Судебные эксперты перевернут там все вверх дном, возможно, уже завтра утром. А пока останкам миссис Лочер предстоит небольшое путешествие в Огасту для более подробной экспертизы. Кто знает, что она покажет? Иногда им действительно удается устроить целое шоу. Вы удивились бы их умению.

— Не сомневаюсь, — ответил Ральф. Лейдекер бросил зубочистку в пепельницу, нахмурился, затем лицо его снова просветлело.

— О, у меня возникла идея — я попрошу кого-нибудь из помощников сделать дубль записи звонка и прокручу его вам. Возможно, вы узнаете голос.

Кто знает? Случались и более невероятные вещи.

— Не спорю, — ответил Ральф, натянуто улыбаясь.

— В любом случае, это дело ведет Аттербек. Пойдемте, я провожу вас. В коридоре Лейдекер еще раз испытующе посмотрел на Ральфа. На этот раз старик почувствовал себя неуверенно, не поняв значения взгляда. Аур он снова не видел.

Ральф попытался улыбнуться:

— У меня вырос второй нос?

— О нет. Я просто удивлен, насколько хорошо вы выглядите для человека, только вчера пережившего то, что выпало на вашу долю. Особенно по сравнению с тем, как вы выглядели прошлым летом… Если подобное сотворил с вами сотовый мед, я обязательно куплю целую пасеку.

Ральф рассмеялся так, будто услышал самую забавную шутку в своей жизни.

2

Час сорок две; утро вторника.

Ральф, сидя в кресле, наблюдает, как вокруг фонаря кружится осенний дождь. Перед домом Мэй Лочер уныло обвисла лента полицейского ограждения. Всего около двух часов сна, и он снова думает, что быть мертвым гораздо лучше. Никакой бессонницы. Никаких томительно долгих ожиданий рассвета в ненавистном кресле. И больше никаких дней, когда кажется, что смотришь на мир сквозь невидимую защитную пленку, уже много лет расхваливаемую дантистами в рекламных роликах. В те далекие дни телевидение только начинало свое шествие по стране, в волосах Ральфа появлялись первые седые блики, и он всегда засыпал через пять минут после занятия любовью с Кэролайн.