меня, пожалуйста, сколько времени оно будет действовать. Люди так отли-
чаются друг от друга, что я не имею ни малейшего представления. Может
быть, полчаса, а может - и все три. Никакой уверенности тут быть не мо-
жет.
ку и эти проклятые шины, сделайте милость.
и проиграем, нам будет не хуже, чем до того. Снимайте!
вязку, державшую шины, и несколькими быстрыми ловкими движениями вскрыл
бинты. Повязка развалилась, обнажив шины, и в этот момент открылась
дверь. Тони Каррерас быстро пересек каюту и склонился, осматривая в за-
думчивости мою конечность. С тех пор, как я его видел, он стал еще блед-
нее.
вашими пациентами, доктор?
ный невыносимой болью взгляд, прикушенная губа, сжатые кулаки, бессильно
покоящиеся на одеяле - сцена под названием "Картер в агонии". Я надеял-
ся, что не переигрывал. - Ваш отец сошел с ума, Каррерас? - я совсем
закрыл глаза и подавил, но не совсем, готовый вырваться стон, в то время
как "Кампари", скатившись с особенно высокой волны в очередной раз утк-
нулся в набегавшую за ней. Толчок, сопровождавшийся дрожью всего сталь-
ного тела корабля, был так силен, что чуть не свалил Каррераса с ног.
Даже сквозь плотно закрытую дверь, покрывая завывания ветра и шум дождя,
звук от удара прозвучал как орудийный выстрел, и весьма недалекий. - Он
что, хочет нас всех прикончить? Почему ему, черт возьми, не замедлить
ход?
ни были его способности во врачебном ремесле, суть дела он схватывал
мгновенно, а не поверить обладателю столь чистых, мудрых, голубых глаз и
великолепной седой шевелюры было просто невозможно. - Правильнее будет
даже сказать - он в агонии. У него, как вы знаете, осложненный перелом
бедра. - Чуткими пальцами он прикоснулся к окровавленным бинтам, и Кар-
рерас, естественно, сразу понял, как плохо обстояло дело. - Каждый раз,
как корабль резко наклоняется, сломанные концы кости трутся друг о дру-
га. Можете вообразить, что это такое, хотя нет, сомневаюсь, что вы смо-
жете. Я хочу переставить и укрепить шину, чтобы намертво зафиксировать
ногу. Одному, да еще в таких условиях, это непосильная работа. Может, вы
мне поможете?
конечно, хотел рассеять все сомнения, которые могли возникнуть у Карре-
раса, но хуже способ придумать было трудно. В том смысле, если бы Карре-
рас предложил свою помощь, уходя, он наткнулся бы на спящего часового.
с единственным произнесенным Каррерасом словом. - У меня совсем нет вре-
мени. Нужно проверить посты и все такое. Кроме всего прочего, именно для
этого сюда прислана мисс Бересфорд. Если уж у вас ничего не выйдет, вго-
ните ему дозу морфия посолидней. - Через пять секунд его уже не было в
каюте. Марстон подмигнул мне.
нас развлекать этими явлениями Христа народу?
богу, даже больше, чем немного, изнурен морской болезнью. Но при всем
при том он еще крепко держится. Сьюзен, сходите заберите у часового его
чашку и взгляните, действительно ли Каррерас ушел.
встал. Спустя мгновение тяжело грохнулся на пол, едва не задев головой
стальной угол койки Макдональда. Тому нашлось четыре причины: внезапный
резкий крен палубы, окостенелость суставов обеих ног, совершенный пара-
лич левой и острая боль, огнем ожегшая бедро, как только я коснулся но-
гой палубы.
нял еще одну попытку. Марстон поддерживал меня под руку, и его помощь
оказалась весьма кстати. Она позволила мне упасть на этот раз не на пол,
а на собственную койку. Лицо Макдональда оставалось безучастным. Сьюзен
готова была расплакаться. По некой непонятной причине это придало мне
сил. Я резко распрямился, как складной нож с сильной пружиной, ухватился
за спинку койки и сделал шаг.
кое-как справиться, суставы тоже начали понемногу отходить. Даже страш-
ную слабость в левой ноге я мог до какой-то степени игнорировать. Скачи
на одной ножке - и дело с концом. Но боль игнорировать сложно. Я, как и
все другие, обладаю нервной системой, по которой распространяется боль,
и она у меня работала на пределе. Саму-то боль, пожалуй бы, и стерпел,
но каждый раз, когда ставил левую ногу на палубу, от этой варварской
пытки у меня дьявольски кружилась голова, я едва не терял сознание. Нес-
колько таких шагов, и действительно упаду в обморок. Я смутно догадывал-
ся, что это имеет какое-то отношение к ослабившей меня потере крови. Я
снова сел.
лежать еще, по крайней мере, неделю.
кружилась голова, это факт, и от этого нельзя было отмахнуться. Умница,
Тони. Подсказать такую идею! Где ваше подкожное, доктор? Обезболивающее
- в бедро! Нашпигуйте меня им. Знаете, как футболисту с хромой ногой де-
лают укол перед матчем:
ранами в ноге, - огрызнулся Марстон.
та, не делайте этого. Он убьет себя.
делает.
подскочила к койке боцмана и испепелила его гневным взором. - Вам легко
тут лежать и заявлять, будто он знает, что делает. Вам не надо отсюда
выбираться, чтобы погибнуть - быть застреленным или умереть от потери
крови.
такое рисковое дело?
- Мне так стыдно. Я знаю, что если бы у вас не была раздроблена нога...
Но взгляните на него. Он же стоять не может, не то что ходить. Он убьет
себя, уверяю вас, он убьет себя.
два дня, мисс Бересфорд, - тихо ответил Макдональд. - Я точно знаю, мис-
тер Картер точно знает. Мы оба точно знаем, что всем нам на борту "Кам-
пари" недолго осталось жить, разве что кто-нибудь что-нибудь предпримет.
Ведь не думаете же вы, - серьезно продолжал он, - что мистер Картер де-
лает это просто ради разминки?
целый шприц какой-то мутной жидкости.
никаких сомнений, но одновременно позволит тебе перенапрячь ногу и при-
чинить себе непоправимый вред.
ноге в амбулаторию, где в куче одеял, принесенных Сьюзен покоился костюм
ее отца. Оделся я быстро, насколько это позволили больная нога и качка
"Кампари". Я как раз отворачивал воротник и закалывал лацканы на шее бу-
лавкой, когда вошла Сьюзен. До странности спокойно, она заметила:
бе в белой форме. Где то темное платье, о котором вы говорили?
неплохая маска. Я ухватился за подол двумя руками, бросил взгляд на Сь-
юзен, увидел ее одобрительный кивок и рванул - каждая порванная ниточка
звенела серебряным долларом. Я оторвал что-то вроде квадрата, сложил в
треугольник и повязал на лицо ниже глаз. Еще пара рывков - другой квад-
рат, и у меня вышел отличный головной убор с узлами по углам, закрывав-
ший волосы и лоб вплоть до самых глаз. Руки я всегда мог спрятать.
ребив изрядную долю воображения, убедил себя, что она уже онемела. -
Очень многое может меня остановить. Прежде всего автоматная пуля любого
из этих сорока головорезов. Если они меня, конечно, заметят.
рудно было догадаться, зачем вам понадобился папин костюм. Или вы думае-
Доставалов Александр
Семенова Мария
Сертаков Виталий
Маркелов Олег
Жюль Верн
Курылев Олег