семья. Мать...
мелочь. Такие вещи часто бывают в старинных семьях! К тому же
ему сделали операцию. Теперь она почти незаметна. Мужчина вовсе
не должен быть писаным красавцем.
человечка.
богу известно, сколько проживет человек.
на множество вопросов, как ты считаешь? Мне тоже надо спросить
его кое о чем.
ней. Этот жалкий, но несокрушимый карлик, царь и бог в своем
крохотном домашнем мирке, уже давно состарился, и все же он на
несколько лет переживет ее; этот петух все знает и судит обо
всем с одинаковым апломбом, а с богом он запанибрата.
если можно было бы начать сначала, ты бы жил иначе?
когда франк начал падать. Уже в четырнадцатом году я покупал бы
американские акции, и не позже чем в тридцать восьмом...
понимаю. -- Ее гнев внезапно прошел.
немного денег, разве можно их транжирить? Конечно, твой отец...
гораздо больший расточитель, чем он.
который проигрывает свои деньги шулеру.
достаточно серьезная штука.
денег. И не веди себя так, будто я трачу твои деньги. Они --
мои.
Гастон нехотя выписал чек. -- А что будет потом? -- с горечью
спросил он, помахав в воздухе чеком, чтобы просохли чернила. --
Что будет потом?
экономит даже на промокательной бумаге, -- подумала она.
тебе, и волей-неволей приходится тратить на них свои скромные
сбережения, чтобы...
чек из рук дяди.
ты, патриот!
шел дождь, но теперь уже опять светило солнце; солнце
отражалось в асфальте и в лужах по краям мостовой. ебо
отражается во всем, даже в лужах, -- подумала Лилиан. -- Так же
как и бог, которого можно увидеть даже в дяде Гастоне. Ей стало
смешно. В Гастоне было труднее обнаружить присутствие бога,
нежели разглядеть в грязных ручьях, стекавших в водостоки,
синеву неба и солнечные блики. Впрочем, бога было трудно
обнаружить в большинстве людей, которых знала Лилиан. ни не
понимают жизни, -- думала она. -- Они. живут так, как будто
намерены жить вечно. Торчат в своих конторах и гнут спину за
письменными столами. Можно подумать, что каждый из них --
Мафусаил вдвойне. Вот и весь их невеселый секрет. Они живут
так, словно смерти не существует. И при этом ведут себя не как
герои, а как торгаши! Они гонят мысль о быстротечности жизни,
они прячут головы, как страусы, делая вид, будто обладают
секретом бессмертия. Даже самые дряхлые старики пытаются
обмануть друг друга, преумножая то, что уже давно превратило их
в рабов, -- деньги и власть.
бросила в Сену. Этот символический жест протеста был
ребячеством. Но не все ли равно? Чек дяди Гастона она,
разумеется, не стала выбрасывать. Так Лилиан дошла до бульвара
Сен-Мишель. Жизнь била здесь ключом. Люди неслись сломя голову,
толкались, спешили. Солнечные лучи вспыхивали на лаке
автомобилей, которые мчались потоком, моторы ревели; каждый
стремился к какойнибудь цели, каждый хотел достичь ее как можно
скорее, и все эти маленькие цели совершенно заслоняли конечную
цель человеческой жизни; казалось, что ее вообще не существует.
слева от нее, дрожа от нетерпения, выстроились в ряд
огнедышащие чудовища, прикованные к месту красным светом
светофора. Лилиан прошла сквозь них так же, как Моисей и народ
Израиля прошли некогда сквозь Красное море.
там походила на багровое солнце, которое все время стоит на
небе. Люди жили под этим солнцем, стараясь не видеть его, но не
отворачивались. Это давало им мужество для последнего часа.
Тот, кто знал, что должен погибнуть, кто, понимая неизбежность
конца, мужественно смотрел в лицо смерти, -- тот уже был чем-то
большим, нежели просто подопытным животным. И чем-то даже
превосходил своего палача.
было подняться всего на один пролет. У входа в кафе стоял
продавец устриц.
уже почти сошли. Они появятся только в сентябре. Вы еще будете
здесь в это время?
розовые лучше. Вам каких, серых?
полбутылки розового вина, похолоднее. Попросите вино у Симона,
официанта.
вниз корзинку и снова забрала ее наверх. Бутылка была уже
откупорена, и вино в ней -- такое холодное, что бутылка
запотела. Лилиан села на подоконник, поджав ноги и
прислонившись к окну. Вино она поставила рядом с собой.
Официант завернул вместе с бутылкой рюмку и салфетку. Лилиан
выпила рюмку вина и принялась за креветки. Жизнь показалась ей
прекрасной, и больше она не хотела размышлять на эту тему.
Подсознательно она подумала о чем-то вроде смирения, но
смириться она не желала. Во всяком случае, сейчас. Ее мать
умерла от рака после очень тяжелой операции. Всегда найдутся
люди, которым хуже, чем тебе. Зажмурившись, Лилиан посмотрела
на солнце. Она чувствовала, как свет падает на ее лицо. И в эту
минуту ее увидел Клерфэ, который, ни на что уже не надеясь, в
десятый раз прогуливался под окнами отеля иссон.
дыхание.
Сколько времени ты там пробыла?
мысли! Неужели ты не понимаешь?
пахнут водорослями и морем.
окно.