цивилизацию! Честное слово, выпивка вам будет.
выбежал из галереи.
вещи, которые хотела увидеть. Она увидела ало-синий флаг, стоящий в клумбе
спокойно, словно тропический цветок. Но пока она шла от окна к двери, он
исчез, напоминая ей, что это-всего лишь сон. Два человека сидели в
автомобиле, и он уже двигался. Они были в больших очках, но она их узнала.
Вся мудрость ее, весь скепсис, весь стоицизм, все благородство удержали ее
на месте, и она застыла, как изваяние. Собака по имени Квудл прыгнула на
сиденье, обернулась и залаяла от радости. И, хотя леди Джоан вынесла все
остальное, тут она заплакала.
модно, и небрежно, как и подобает на выставке, ни в малой мере не походил на
изваяние. Сбежав по ступенькам, он погнался за автомобилем и вскочил в него
так ловко, что далее изящный цилиндр не сдвинулся с места.
прокатите меня.
сказал только одно:
говорится, гонимый, нечестно скрывать
точнее, он со мной несогласен с тех пор, как я проснулся, наевшись устриц, в
палате общин и услышал, что полисмен выкликает: "Кто идет домой?"
когда членов парламента били на улицах.
помолчали.
прекрасно!
хорошо понимавший таких людей, заметил, что он немного рассеян. Пока
автомобиль летел, громыхая, сквозь дебри южного Лондона (Пэмп миновал
Вестминстерский мост и направлялся к холмам графства Серрей), большие синие
глаза рыжего гиганта зорко оглядывали улицы. После долгого молчания он
выразил свою мысль:
рядом...
углом еще одно заведение. Какое-то вездесущее божество!
рядом? Неужели покупатель идет одной ногой в одну, другой-в другую? А может,
в одной он покупает кислоты, в другой
какое-нибудь ценное лекарство.
кто-нибудь продает хороший табак, люди могут курить больше и больше. Но я
никогда не слышал, чтобы упивались рыбьим жиром. Даже касторка вызывает
скорее почтение, чем любовь. Помолчав немного, он прибавил:
и вышел прежде, чем Пэмп и Уимпол успели обменяться словом. Лицо его,
особенно рот, выражало что-то неясное.
пообедаете ли с нами? Обедать мы будем под изгородью или на дереве. Вы
понимающий человек, а за ром и за сыр мистера Пэмпа прощения не просят. Мы
поедим и выпьем вволю. Это будет пир. Я не совсем точно понимаю, друзья мы
или враги, но сегодня у нас перемирие.
именно сегодня?
стороне, но только что сделал важное открытие.
окаймляющие Крайдон. Он думал. Дориана коснулось легкое крыло того
нестойкого сна, который прилетит к вам, если вы смените
Что же до Пэмпа, он обычно молчал, когда был занят делом. Поэтому и
случилось так, что много ландшафтов пронеслось мимо и много времени прошло,
прежде чем снова началась беседа. Небо сменило бледное золото и бледную
зелень на жаркую синеву звездной ночи. Лес, длинным дротиком летящий по
сторонам, был огорожен и походил на парк-прямоугольники темного бора в
длинных серых коробках. Потом коробки исчезли, сосны унеслись назад, дорога
стала двоиться и даже ветвиться. Через полчаса Дэлрой заметил в пейзаже
что-то знакомое; а Хэмфри Пэмп давно знал, что едет по родному краю.
том, что она непрестанно петляла. Она походила на тропку и казалась почти
живой, когда была всего круче и непонятней. Они поднимались на большой холм,
состоящий из маленьких круглых холмов, как монастырь-из обителей, и дорога
непрестанно окружала то один из них, то другой. Трудно было поверить, что
она рано или поздно не завяжется узлом.
автомобиль гораздо устойчивей.
ехать быстро, но он прекрасно карабкается. А сейчас это нужно.
почему она так петляет. Прости нас. Господи, но мы, ирландцы, не понимаем
вьется, и вы не ответите.
неспокойной иронией возопил:
поэты. Пусть каждый напишет, почему дорога петляет. Скажем, вот так,-
прибавил он, ибо автомобиль чуть не свалился в болото.
козе, чем автомобилю. Быть может, ощущение это усиливалось, ибо спутники
его, каждый по-своему, привыкли к более ровной земле. Им казалось, что они
петляют по лабиринту улочек и одновременно взбираются на башню в Брюгге.
для здоровья. Непременно посетите. Налево, направо, прямо, за угол и назад.
Для моих стихов подходит. Что ж вы, лентяи, не пишете?
самолюбия.-Но уже стемнело, и темнеет все больше.
шляпы; лишь в просветы ее глядели крупные звезды. Внизу большой холм был
почти голым, повыше на нем росли деревья, словно птицы, стерегущие гнездо.
Лес казался больше и реже, чем тот, который венчает холм Ченктонбери, но не
уступал ему в поэтичности. Автомобиль едва петлял меж деревьев по ленте
тропы. Изумрудное мерцание и серые корни буков напоминали о морском дне и
морских чудищах, тем более что на земле рдели пурпуром и медью грибы, словно
обломки заката, упавшие в море, или особенно яркие медузы и актинии. Однако
путникам казалось и другое-что они высоко вверху, чуть ли не в небе. Яркие
летние звезды, сверкавшие сквозь крышу листьев, могли оказаться небесными
цветами.
кружились, как будто дом этот - карусель или вращающийся замок из старой
пантомимы. Звезды тоже кружились над головой, и Дориан был почти уверен, что
уже в третий раз видит один и тот же бук.
вздымая вместе с собою деревья. Здесь Пэмп остановился и взобрался по склону
к корням огромного, но низкого бука, чьи сучья распростерлись на четыре
стороны света, словно гигантские щупальца. Наверху, между ними, было дупло,
подобное чаше, и Хэмфри Пэмп Пэбблсвикский внезапно исчез в нем.
его могли взобраться, но капитан схватился за большой сук и полез наверх не
хуже шимпанзе. Когда все уселись в дупле удобно, как в кресле, Хэмфри Пэмп
спустился сам за нехитрыми припасами. Пес по-прежнему спал в автомобиле.
дома.
с синим вывеску среди грибов, словно приглашая прохожего взобраться на
дерево за ромом.
которой вилась серебристая речка дороги. Путников охватило такое
возбуждение, что им казалось, будто звезды обожгут их.
обещали написать. Закусим, Хэмп, и за работу.
Роллинс Джеймс
Лондон Джек
Суворов Виктор
Самойлова Елена
Корнев Павел
Майер Стефани