Чтение 32–й страницы книги ~Там, где нас нет~

Почему заместо крыльев
Руки-крюки у меня
И не маховые перья -
Харалужная броня?

Кабы стал я этой птицей,
Сизым соколом сиречь,
Я б родимые границы
Смог надежнее беречь!

Я б оттуда, с поднебесья,
На врага бы мог плевать
И его косые бельма
Норовил бы поклевать..."

Песня была шутейной, оттого и кончилась плохо: герою ее помнилось, что он и
вправду летит, а на деле оказалось, что летел он с печки на пол караульного
помещения, где и познал позор и насмешки товарищей.

- Нечего сказать, боевая песня, - сморщился Яр-Тур.

- Придумай лучше, - пожал плечами Жихарь.

Принц помолчал, бесстрашно уставился вниз. Дым в разломе начал редеть, и в
разрывах его виднелись довольно странные и нехорошие вещи, и даже люди
какие-то вроде бегали на трех и более ногах.

Это зрелище почему-то вдохновило Принца. Голос у него был получше Жихарева,
хоть и не такой громкий. Пел побратим по-своему, и Жихарь понимал слова с
пятого на десятое. Но тоже это была песня не боевая, а про доброго молодца,
который ждет в каменном застенке лютой казни за то, что зарезал свою же
возлюбленную, и что все в мире так делают, да не все попадаются.

Песня достала богатыря до самого сердца, исторгла непрошеные слезы. Он
утирал глаза рукавом, а потом устыдился, встал во весь рост и, подойдя к
краю помоста, помочился, норовя угодить в какую-то ему одному понятную
цель.

- На ветер не поправился, - осудил он сам себя и застегнулся.

Этакого геройства Принц потерпеть не захотел, но и повторять подвиг
побратима счел неприличным. Будущий король вылез еще дальше и стал
карабкаться по веревочной сетке вверх, даром что шелк был обжигающе
горячий. Жихарь в лихом и бессознательном прыжке успел ухватить его,
падающего, за штаны. Они оказались на диво крепкими, торговец не обманул.
Сгоряча богатырь заехал Принцу по скуле, и Яр-Тур даже не заметил этого!

- Я пытался поймать птицу за крыло, - объяснил он, когда вспомнил наконец
человеческие слова.

- Ты лучше тут, в середке, ютись, - посоветовал Жихарь. - Мы еще летать не
обвыкли, нам с птицами спорить рановато. Ничего, дай срок - начнем орлов
имать, хватать, свяжем на снизку, и пусть нас по воздуху тянут, как
бурлаки, в нужную сторону. А то ведь несемся без руля, без ветрил, может,
нас назад тянет, а я там ничего не забыл.

Он достал золотую ложку и сверился. Ничего, терпимо, ветер нес их пока в
надлежащем направлении, разве чуть сносило на закат.

- А знаешь, какая птица самая редкая?

- Видимо, феникс, - ответил Принц.

- А вот и нет. Самая редкая птица - гоголь. Она вроде утки. А знаешь
почему?

- Почему? - устало спросил Яр-Тур.

- А потому что реку Днепр перелететь не может. Дунай - запросто, Итиль -
нечего делать, а Днепр - ну никак. Долетит до середины - и бултых в воду.
Оттого и редкая.

- А вот мы перелетели разлом!

Так оно и было. Противоположный край чудовищной трещины проплыл под ними,
но дальше было нисколечко не лучше. Судя по чертежу, должна была уже
начаться Бонжурия - страна обжитая, богатая дорогами, возделанными полями и
виноградниками.

Но внизу тянулась бесконечная каменистая пустыня, вернее - пологий склон,
образованный гранитными складками, словно тесто, убежавшее из квашни и
застывшее, заветрившее-ся на воле.

Тут и там в камне торчали черные стволы деревьев.

- Будимир! - крикнул Жихарь. - Поддай жару, полетим за облака, а то
смотреть тоска берет!

- Петух устал, сэр Джихар, - сказал Принц.

- Устал? - возмутился богатырь. - Не ты ли ему два ведра дождевых червей
скормил?

- И все-таки!

- Как-то внизу нехорошо... - затосковал Жихарь.

- Боюсь, что лучше не будет, сэр брат... Глядите, глядите!

Жихарь повернулся в указанную сторону. Там стремительно росла, приближаясь
к ним, какая-то темная туша.

- Демон! - первым догадался Жихарь. - Эх, не надо было его тогда стрелой
задевать!

Демон Костяные Уши был уже близко и двигался скоро, хотя черные его крылья
ходили вверх и вниз неторопливо. Руки Демона хищно извивались.
Молочно-белое лицо небесного изверга ничего доброго не выражало, даже
привычного презрения на нем не было; только неслышные проклятия вырывались
из перекошенной пасти да сверкали здоровенные клыки.

- Бабу свою на Кавказе приголубил, а она, как по твоей песне, и померла, -
сказал Жихарь. - Вот он теперь ищет, на ком зло сорвать. Эй, ты, пошел вон!
Мы летим себе и летим, и ты лети!

- Когти у него, однако! - воскликнул Принц.

- Ты нож метко метаешь? Хотя что это за нож, баловство одно...

Демон был уже совсем близко. Он не стал рвать веревки и добираться до
побратимов, от которых в близком бою недолго было и схлопотать, он сразу
метнулся к верхушке юрты и вспорол удивительную ткань страшными когтями.
Раскаленный воздух плеснул ему в лицо, черные глаза Демона враз побелели и
вылезли на лоб, он вырвал когти, он полетел спиной вниз, крылья вывернулись
из суставов, и грозный враг, кружась и завывая, пошел на свидание с
землей-матушкой.

- Наша взяла! - рано порадовался Жихарь, поскольку летающей юрте тоже
пришел конец, как ни старался Будимир. Все сооружение, дымя, тоже
устремилось к земле, хотя и не так быстро, как Демон.

- Прощайте, сэр Джихар, - сказал Яр-Тур. - Вы были верным и надежным
товарищем и, уповаю, получите достойную награду по смерти.

- Обожди, - засопел Жихарь. - Обожди прощаться...

Каменная равнина была все ближе. Будимир наверху что-то колдовал, кричал
по-своему. Жихарь тоже попытался было вспомнить Медленное Слово, но ведь
сам же дал опрометчивую клятву...

И он вспомнил Слово - сразу же, как пришел в себя. Спину страшно ломило..
Богатырь открыл глаза.

Принц Яр-Тур сидел на камнях, держа в руках жалкого, почерневшего петуха.
Жихарь пощупал, на месте ли ложка. Он был уверен, что как раз ложка и
спасла - все-таки ваджра!

- А где этот?

Принц мотнул головой в сторону. Жихарь поглядел и увидел кучу перьев, из
которой торчала голова с выпученными глазами. Рядом дотлевала юрта.

- Летаешь хорошо, а сесть не умеешь! - поучающе сказал богатырь Демону.

Демон не ответил - то ли презирал, то ли от удара лишился и без того
невеликого разума.

- И возразить нечего, - подытожил Жихарь и попробовал подняться на ноги.
Вышло кое-как, но кости, кажется, были целы. Жихарь осмотрелся. Повсюду
было одно и то же - каменные наплывы и черные стволы кривых деревьев. Небо
затянула туманная дымка, отчего солнце стало ровным кругом.

- Здесь нет ни еды, ни питья, - хрипло сказал Принц. - Сэр Будимир, наш
спаситель, совсем плох. Он холодеет, и, если мы не найдем воды...

- Давно за мной должок, - согласился Жихарь, подошел к побратиму и принял у
него петуха. Будимир стал какой-то невесомый. Жихарь достал из кармана
хитрый нож.

- Как можно, брат, - простонал Принц, пробуя встать. - Зарезать того, кому
мы обязаны жизнью, и не раз...

- Я же сказал, должок за мной, - ответил богатырь и полоснул себя по руке.
Брызнувшую струйку он направил петуху в бессильно разинутый клюв. Ладонью
услышал - глотает. Сердце у Будимира вдруг забилось сильно, как
человеческое. И развеялась дымка над головой, и на солнце стало нельзя
смотреть. - Я давно догадался, - сказал Жихарь и кивнул на светило. - В
петухе нашем помещается сам Ярило. То есть воплощается. Сдохнет Будимир -
и наступит вечная ночь.

Принц подполз к ним на коленях и запел старые, старые, позабытые священные
слова гимна: "Солнце взошло, солнце взошло, и я говорю - все хорошо!" Гимн
этот, по слухам, сочинила знаменитая Лилипутская Четверка.

Помогли и кровь, и молитва. Петух вырвался из Жихаревых рук, выбрал камень
повыше, взлетел и радостно заорал.

- Перевяжи, брат, - попросил Жихарь. Яр-Тур перемотал ему руку обрывком
ткани, перетянул для верности ремнем, потом встал и пошел к другому
раненому.

- Сам оклемается, - проворчал богатырь, но тоже встал и направился к
Демону. Интересно же было, где у Демона что осталось после такого падения.

Печальный дух изгнания приходил в себя: бельма с глаз сползли и красные
зрачки злобно уставились на сердобольного Принца.

- Все кости переломаны, - вздохнул Яр-тур.

- Как же ты не знаешь? - изумился Жихарь. - Ты, брат, видно, за девками
бегал, пока друиды твои дело говорили. Ведь у Демона, как всем известно,
костей вовсе нет, одни уши костяные, потому что настоящие у него отрезал на
память Дыр-Танан, а как бы даже не сам Ваня Золотарев.

- Как же он без костей может двигаться и тем более летать?

- Устройство такое: он от презрения наливается кровью и становится
твердым...

- Вот как, - сказал Принц и с отвращением отбросил гибкую, как змея, руку.