Чтение 32–й страницы книги ~Наш мир

времени?

Дилон быстрым взглядом окинул медленно ползущую вниз створку.

- Минут пять, не больше! - сказал он торопливо.

Еще готовя ловушку, они обратили внимание на одну закономерность:
система гидравлики работала неравномерно, медленно наращивая скорость.

Несколько минут требовалось бустеру, чтобы сдвинуть створку
двухметровой толщины на четверть необходимого расстояния, зато потом
процесс нарастал лавинообразно. И дверь обрушивалась со скоростью,
неразличимой для человеческого глаза.

Значит выключать рубильник больше нельзя: Чужой уже встревожен, его
не удастся заставить подождать в металлоприемнике эти минуты, даже если
Рипли встанет на проходе. Нужно загнать его туда непосредственно перед
падением плиты!

Процесс, вопреки их планам, стал необратимым - так бывает, когда
выдернута чека гранаты. Уже нет времени перебирать возможные варианты -
даже в том их ограниченном наборе, который существовал раньше.

Рипли поняла, что сейчас ее должен скрутить долгий и лютый приступ
кашля, - так бывало всегда, когда зародыш шевелился в ее плевральной
полости, задевая легкие.

На сей раз она перенесла его не просто на ногах - на бегу! Он просто
выпал из ее сознания, как выпадает из сознания идущего в атаку солдата
боль в отсеченной осколком руке...

Звездолет опускался на почерневшую, курящуюся паром площадку. Он
качнулся из стороны в сторону, но тут же замер - посадочные опоры
стабилизаторов обрели сцепление.

Люки были открыты еще до того, как произошел контакт с грунтом.
Высыпавшие из них десантники сразу распределили обязанности: одни кинулись
к высящимся неподалеку производственным корпусам (медленно торили дорогу,
по грудь увязая в снегу), другие выдвигали трап.

По трапу спускался кто-то, не похожий на десантников: немолодой, без
всякой выправки, закутан до глаз в меха...

Очевидно, предполагалось, что он спустится медленно, с достоинством,
а потом будет ждать, пока ему расчистят тропу. Но он так спешил, что ему
было не до церемоний.

Бегом перепрыгивая через ступени, он пронесся по трапу, обежал
застрявших в снегу солдат и, вспарывая белоснежную целину, с черепашьей
скоростью заторопился ко входу.

Все смешалось. Теперь - впервые за все время - Чужой не только по
сути, но и по форме оказался в роли преследуемого. Он несся, спешно меняя
уровни, а следом за ним бежали люди.

Погоня эта была бы бесплодной, так как изначальные скоростные
качества беглеца и преследователей были несопоставимы. Однако тут
сказались преимущества обдуманной организации любого дела.

Хищник исчерпал свои силы гораздо в большей степени, чем настигающие
его люди. Незадолго до этого они действовали слаженным коллективом, сменяя
друг друга в роли загонщиков, и в результате каждый из них получил свою
долю отдыха, передышки. Древняя, мудрая, еще со времен охотников на
мамонтов отработанная тактика. Настолько отработанная, что теперь она
выполнялась уже на уровне подсознания, без предварительной договоренности.

Но даже такой - загнанный, отступающий - Чужой был еще опасен. И в
этом преследователям пришлось убедиться.

...Держа в руках обломок трубы, Кевин вскарабкался по лестнице. Перед
ним было довольно обширное помещение, до середины человеческого роста
заполненное удушливой смесью дыма и водяных паров - следствиями недавно
отбушевавшего пожара.

- Вот дьявол! - Кевин выставил перед собой трубу.

В зыбких, медленно оседающих клубах вполне мог укрыться не один
хищник, а целая дюжина.

- Где ты, тварь?! Вылазь! Живо!

Кевин вслепую несколько раз махнул трубой над полом. Тяжело
ворочались, рассекаемые железом серые пласты смога.

Он столько внимания уделил тому, что находилось ниже уровня его глаз,
что вспомнил о привычке Чужого атаковать сверху, когда было уже поздно.

Щупальца затаившегося на потолочной балке зверя оплели его, рванули
вверх, к оскаленным клыкам...

Впрочем, Чужой тоже был не в лучшей форме, поэтому он почти
промахнулся. Захват пришелся не на голову и шею, а поперек туловища.

Кевин захрипел: кричать не было сил, кинжалы зубов пронзили грудную
клетку. Но в руках сила еще оставалась.

Раз за разом он обрушивал свое оружие на слизистое тело Чужого, как
рыцарь из сказок обрушивает железную булаву на дракона. Он чувствовал, как
после каждого удара все больше и больше слабеет захват.

К сожалению, руки его слабели еще быстрее...

После очередного удара тяжелая труба вырвалась из его цепенеющих
пальцев и с грохотом обрушилась вниз. В месте ее падения, как по водам
стоячего пруда, по пелене тумана пошли круги.

Этот грохот привлек внимание Дилона.

- Кевин! - Пресвитер не взбежал - взлетел наверх. Кошачьим движением
он взметнул огромный топор - но так и замер с занесенным оружием.

Перед ним, мерно раскачиваясь, страшным маятником свисали с потолка
два намертво сцепившихся в схватке тела - Кевина и Чужого.

Как тут рубить? По кому угодишь отточенным до смертельной остроты
лезвием?

Добро бы хоть светло было... Но перед глазами - полумрак,
скрадывающий контуры.

И Дилон бросил топор. Обеими руками он вцепился в свисающие ноги
Кевина и изо всех сил рванул вниз.

То ли Чужой не был к этому готов, то ли с него уже было достаточно -
но он разжал щупальца.

Два человека упали на пол - тяжесть Кевина опрокинула Дилона. Если бы
Чужой продолжил атаку, Пресвитер был бы обречен.

Но зверь, не принимая боя, втянул свое тело обратно, пытаясь снова
закрепиться на балке. Однако он так раскачал себя во время предшествующей
возни, что его присоски сорвались.

Он рухнул вниз со странным звуком: словно шлепнулась куча студня.
Рухнул и исчез в тумане, все еще окутывающем помещение.

Когда Рипли, следовавшая за Дилоном, взобралась по лестнице, она
увидела, что Пресвитер сидит, держа на коленях голову Кевина.

- Не умирай, друг...

Голос Дилона дрожал. Видно, не простые отношения связывали его с
умирающим.

- Да ты и не умрешь... Никто ведь не умирает навсегда!

Кевин еще смотрел осмысленно, еще пытался что-то сказать. Но тут из
его рта вдруг хлынула струйка крови, глаза остановились.

- Брось его, брось его! - прошептала Рипли, заметившая это первой. -
Дилон! Брось его, он мертв!

Она как бы возвращала Дилону его же слова, сказанные в момент начала
пожара ей.

Неизвестно, сумел бы Пресвитер опомниться сразу или нет, но тут из
тумана, в двух шагах от них, выдвинулась голова Чужого - и Дилон, оставив
тело Кевина, зашарил по полу в поисках топора.

И снова Чужой не принял боя, хотя на сей раз его шансы были явно
предпочтительнее.

Может быть, побоялся атаковать двоих? Едва ли...

Вернее всего, дело было в том, что прямо перед ним находилась Рипли.
Узнал? Не нападает?

Значит, все-таки сработал тот самый инстинкт?

И снова надежда опять вспыхнула в Рипли, когда она увидела, как
Чужой, попятившись, ускользнул в тот самый люк, через который только что
проникли они с Дилоном.

- Он ушел вниз! К ванне!

Дилон согласно кивнул.

- Быстро за ним!

Рипли и Пресвитер (он так и не успел отыскать топор) кинулись вниз по
лестнице.

Аарон Смит сидел прямо на полу в компьютерном зале, уткнув подбородок
в колени. Он не смотрел на дисплей. Крупные слезы текли по его щекам,
оставляя дорожки на измазанной копотью коже.

- Будь ты проклят! - он всхлипнул почти по-детски. - Будь ты проклят,
ублюдок чертов! - Смит и сам не знал, кого он имеет в виду: Чужого,
Пресвитера, может быть, даже Эндрюса, который так не вовремя погиб,
взвалив на него непомерную ответственность.

Может быть, даже самого себя...

Эх, не все ли равно...

- Восемьдесят Пять... - с каким-то навязчивым мазохизмом прошептал он