из них?
глаза без ресниц обожгли нас холодным огнем, и мы вжались в кресла
настолько, насколько позволяли скованные сзади руки. Мадам Ренар взболтала
коктейль, кубики льда откликнулись дробным звяканьем.
разберемся...
головой. Он достал из кармана курточки уоки-токи и приказал:
участники викторины застыли в томительном ожидании новых сюрпризов. И
дождались!..
деревья, с резким треском рвались сочные стебли мясистых листьев. Кто-то
запутался в лиане и красочно выразился по этому поводу. Из зарослей
вывалились два охранника, точные копии наших. Они волокли под руки третьего.
Жертва бандитской разборки тряпичной куклой висел между ними, обморочно
мотая головой в такт движению.
голову Скелета. Узнать его было трудно. Оба глаза заплыли подушками опухолей
и выглядели едва заметными щелочками. Нос, похоже, скособочился еще больше,
а губы распухли и кровоточили. Некогда белая рубашка жениха бурела кровавыми
потеками.
слово сдержал. Теперь - твоя очередь, лютик ты мой ненаглядный! И не вздумай
отпираться! Я прекрасно знаю, что ты последнее время крутился возле
фотомастерской, якобы на свидания бегал. Ты убил фотографа и забрал Чашу.
Последний раз спрашиваю: где она?
слезами, которые смывали последние следы кошачьего макияжа. Я задергалась в
кресле, пытаясь высвободить руки из наручников, как раб, разрывающий свои
цепи. На моем тернистом пути к освобождению встали технические трудности.
Металл оказался на редкость прочным. А тут еще рука стражника опустилась на
мое плечо железобетонной глыбой и придавила к плетеной спинке кресла. Я
искоса глянула на него, вложив в свое безмолвное послание столько ненависти,
сколько могло поместиться в одну порцию. Другой бы бандит точно рухнул без
чувств под снайперским огнем моего взгляда, но Колька лишь едва заметно
подмигнул и дернул щекой, ну, совсем, как Скелет.
через щель, образовавшуюся на месте двух передних резцов, и сказал:
во время которой у него получилось: - С-с-с...
же говорить не может!
По моему позвоночнику поползли мурашки величиной с садовых улиток. Я
обнаружила в себе горячее желание рассказать все, что знаю, и даже больше.
леса опять раздался треск ломаемых стволов баобабов, свист мачете и
заковыристый мат. Гоблины-погонщики гнали целое стадо носорогов.
люди... Ты, Сеня, совсем их распустил. Я же просила, никакого мата, только
классическая музыка и литературные чтения!
армейских ботинках вынырнули из зеленых волн оранжереи. Автоматы с
укороченными дулами выразительно покачивались у них за плечами. Их красные
обветренные лица светились тихой радостью. Тяжело отдуваясь, они тащили еще
одного пленника, заломив тому руки за спину. Припозднившаяся группа
участников викторины нанесла грязи и снега на керамическую плитку поляны, а
также целое облако запахов гуталина, махорки, пота и крепкого духа перегара.
нарушить контрольно-следовую полосу и перелезть через забор! Собаки учуяли.
распрямиться.
был оторван и болтался на "честном слове", левая штанина брюк располосована
от колена и ниже, на лбу здоровенная ссадина и под глазом фингал. Вахтерам
тоже досталось: у первого распух нос, и кровоточила губа, второй заметно
припадал на одну ногу.
мероприятия расположились живописными группками. Наши стражники присели на
подлокотники, и стали к нам значительно ближе, можно сказать, взяли нас под
крыло, уперевшись руками для удобства в спинки плетеных кресел. Те двое
бандитов, которые внесли Скелета, устали держать его навесу, и уронили тело
на пол. Любашин милый тюфяком лежал на керамических плитках и не подавал
признаков жизни. Слезы у моей соседки кончились, и она сидела белее полотна
с закушенной до крови губой. Троица только что прибывших гостей переминалась
на фоне зеленой листвы. Доктор остановил свой бег и зябко потирал руки.
Птички щебетали с тропическим задором. Где-то высоко, над кронами
вечнозеленых деревьев чернело подмосковное небо в рамах оранжерейных
витражей. Дама с медовыми волосами плавно встала с кресла, оставив бокал с
коктейлем на стеклянном столике.
долго ждала тебя. Вот только не думала, что тебе взбредет в голову приступом
брать особняк, чтобы встретиться со мной. Это, конечно, романтично, но
совершенно не нужно. Ты мог бы просто позвонить... Старая любовь не ржавеет,
не правда ли? - перешла она на страстные модуляции голоса, вплотную
приблизившись к Илье.
миокарда или что-нибудь в этом роде. Я прикрыла глаза и приготовилась
умирать. Смерть медлила, агония все не наступала, а действо, между тем,
продолжалось. Глаза приоткрылись сами собой, без моего участия.
заглянул ей в лицо.
разновидности королевских шутов. Похоже, Доктор страдал каким-то нервным
заболеванием, которое ни на минуту не оставляло его лицо и руки в спокойном
состоянии. Он подергивался, подмигивал, потирал ладони и перемещался по
замысловатой траектории одинокой молекулы между статичными участниками
лицедейства.
выпустив в сторону аккуратное колечко дыма.
когда им нужны деньги. Гони его в шею, - подпрыгнул он от негодования.
Это тот мужчина, которому я отдала свою девственность. Для женщин это свято.
корчилась в предсмертных судорогах, призывая на голову коварного обманщика
всевозможные кары. Кто уверял меня, что судьба бывшей жены его не
интересует?! Кто предлагал больше не возвращаться к пройденному этапу
жизни?! И кто называл меня "колдуньей с глазами лесной нимфы"?! Вот оно!
Подлое предательство доверившихся девушек! Гнев душил меня, а подсознание
услужливо предлагало всевозможные варианты мести. Думаю, отныне в
Преисподней меня ожидал широкий выбор подходящей компании и местожительства.
бывший муж. - То должен тебя огорчить, дорогая, это был не я.
гордо повернувшись спиной к нахалу. - Так зачем ты пришел? - все-таки
полюбопытствовала она.
потрогал Илья ссадину на лбу и поморщился. - А тут такой радостный прием.
Веселье в самом разгаре. Шутки, смех, хорошее настроение.
кивнул он пограничникам, которые исходили потом во влажной жаре оранжереи.
полусогнутого положения. - Например, о Граале...
здесь неспроста! Говори, сейчас же, куда ты его дел? Ты убил фотографа? Как
ты узнал о Граале?
в страшную маску, кепочка слетела с головы, обнажая обширную лысину.
ничего не добьешься. Я уже пробовала.
резиновую улыбку, поднял кепочку с керамических плиток пола и прикрыл ею
лысину.
гостеприимной хозяйки, но никто не обратил внимания на ее хорошие манеры.
топтались рядом, не в силах уловить суть происходящего. Илья избавился от
Корнев Павел
Куликов Роман
Посняков Андрей
Андреев Николай
Каргалов Вадим
Березин Федор