Чтение 32–й страницы книги ~Агент N 13~

Машина остановилась перед зданием Фюредского совета.

- Вызови сюда двух оперативных работников, - сказал Шалго лейтенанту Фельмери. - Пусть отвезут эту влюбленную парочку в Веспрем, в Управление внутренних дел. Будет еще время побеседовать с ними.

Через четверть часа Шалго и Фельмери уже были в заполненном шкафами и стеллажами архиве городского архитектурного отдела, где с утра бригада из шести человек изучала все когда-либо выданные разрешения на строительство, строительные проекты, поэтажные планы частных домов и вилл. На стене висел увеличенный план неизвестной виллы.

Помимо архивариуса и двух сотрудников архитектурного отдела, в поисках участвовали три оперативных работника местной милиции.

- Пока ничего, - сказал старший лейтенант Фекете.

- Придется искать дальше, - проговорил Шалго. - Нужно найти, товарищи, нужно!

К Шалго подошел один из работников архива.

- Доктор Ямбор, - представился он, подавая руку. - У меня есть дельное предложение. Я уже говорил о нем товарищу старшему лейтенанту, но он ссылается на конспирацию, на всякие там указания...

- А в чем дело? - спросил Шалго, с интересом взглянув на доктора Ямбора.

- Вы знаете, так мы и за неделю ничего не найдем. Вы предполагаете, что здание на этом плане - вилла в Балатонфюреде?

- Совершенно верно, - подтвердил Фельмери. - Вы инженер-строитель?

- Нет, я инженер общего профиля, но достаточно разбираюсь в архитектуре и строительстве и могу уверенно сказать, что, судя по планировке, вилла построена в тридцатых годах. В те годы были модны террасы, с которых можно было попасть сразу в дом, на чердак и в подвал. А предложение мое вот какое: надо обратиться к товарищу Болдижару. Он сейчас на пенсии, но сорок лет без перерыва проработал здесь. Он знает все здания в округе, может даже сказать, кто и когда, на основе каких разрешений их перестраивал. К тому же у старика поразительная память. Уверяю вас, стоит ему только взглянуть на план, он тотчас же скажет, что это за вилла.

- Что ж, в этом есть рациональное зерно, - согласился Шалго. - Товарищ старший лейтенант, прогуляйтесь-ка вместе с доктором Ямбором к Болдижару. Пригласите его к нам.

А еще через полчаса сухонький старичок с длинными усами, Бени Болдижар, сидел в комнате архива и, посасывая трубку, внимательно разглядывал план дома, изъятый у Хубера.

- Господа, план сей сделан не архитектором, - заключил он в конце концов. - Вот что, сынок, - попросил он Ямбора, - достань-ка дело М-1176-04/1927. Оно во втором шкафу, у окна.

Доктор Ямбор скрылся за стеллажами, а старый Болдижар снова принялся изучать план.

- Не вижу мансард. Человек, делавший этот чертеж, как видно, не знал, что здание перестроили.

- Так ведь это же вилла Месароша! - подал голос Ямбор, появившись из-за стеллажей.

Болдижар бросил на него укоризненный взгляд.

- А ты разве не знал этого? - спросил он. - Конечно, это дом Месароша. Болдижар взял из рук доктора Ямбора папку, положил на стол, не спеша раскрыл. - Вот, пожалуйста, - сказал он, доставая из нее пожелтевший лист, - можете сравнить сами этот план и ваш.

Шалго переглянулся со старшим лейтенантом. "Дело начинает принимать интересный оборот, - подумал он. - Вряд ли это случайно, что в годы войны адвокат Месарош нашел у калитки этой виллы подкидыша Казмера, а через четверть века сюда приезжает некий Меннель с планом этого же строения".

- Далеко ли находится улица Петефи от улицы Балванеш? - спросил Шалго старого Болдижара.

- В десяти минутах ходьбы, - ответил тот.

- Спасибо вам за помощь, - поблагодарил Шалго. - Пожалуй, работу на этом можно прекратить.

...Позднее, когда они уже сидели в кафе, Фельмери сказал Шалго:

- Что-то наше дело все больше усложняется.

- Вообще-то да, - заметил Шалго. - И надо иметь в виду, что на плане найдены отпечатки пальцев Бланки и Меннеля.

- Но теперь мы можем предположить, что ночью девятнадцатого числа, возвращаясь из Шиофока, Меннель посетил виллу Месароша. Вероятно, он бывал здесь и раньше.

- По-видимому, да, - согласился Шалго. - Однако нужно решить, будем ли мы встречаться с адвокатом Месарошем?

- А что мы ему скажем?

- Вот этого я еще не знаю. - Шалго кивком подозвал официанта и расплатился.

В одиннадцать часов утра майор Балинт выехал из Будапешта и до Веспрема нигде не останавливался.

В управлении Балинту сказали, что Хубер разоблачил Тибора Сюча и Беату Кюрти и они уже арестованы. Эта новость порадовала майора: ведь он с самого первого дня доказывал, что Тибор Сюч и Беата Кюрти - агенты Меннеля. Но разве старому Шалго что-нибудь докажешь? А Шалго сумел убедить полковника Кару, что он, Балинт, ошибается. Теперь уж придется старику проглотить пилюлю. Начальник караула проводил майора Балинта в камеру, где содержался Тибор Сюч. Тот сидел на нарах и отсутствующим взглядом смотрел в одну точку. Он даже не поднял глаза на Балинта.

- Не хотели бы вы что-нибудь нам сообщить, гражданин Сюч? - спросил майор.

- Нет, - коротко ответил Тибор Сюч, лениво поднимаясь.

- А я-то думал, что вы хотите дать показания.

Сюч ничего не ответил и перевел мутный взгляд на майора.

- Ну что ж, когда надумаете, постучите в дверь. Мы дадим вам бумагу и карандаш. Сможете облегчить душу.

- Хорошо, я постучу тогда.

Когда они вошли в камеру Беаты, девушка проворно соскочила с нар. Она заметно изменилась за несколько часов, проведенных в заключении: волосы у нее спутались, лицо казалось помятым, под глазами темнели круги.

- Честное слово, - заговорила она почти шепотом, - я ничего не знаю. Я даже не знала, что Тибор... - Беата внезапно умолкла, глаза ее наполнились слезами, и рыдания сотрясли тело. Она бросилась на нары, сжалась в комочек и закрыла лицо руками; видны были только вздрагивающая от рыдания спина и копна густых рыжих волос.

- Следите за ней повнимательнее! - сказал майор Балинт, когда за ними закрылась дверь камеры. - Как бы эта особа не выкинула какой-нибудь фокус.

Они прошли к Гезе Салаи.

Инженер сидел, точно окаменев, прислонившись спиной к стене. Он поднял на майора Балинта встревоженный взгляд.

- Когда вы арестовали Беату? - спросил он дрожащим голосом.

- Почему вы решили, что мы ее арестовали?

- Не считайте меня идиотом. Я слышал ее голос.

...Летом прошлого года, в Ливорно, Меннель сказал Салаи:

- Знаешь, парень, я не собираюсь тебя обманывать. Твоя работа связана с большим риском.

- Я знаю, на что иду, - заносчиво ответил тогда инженер. - И весь риск беру на себя. Надеюсь, вы не думаете, что я мечтаю провалиться.

- Разумеется, - сказал Меннель. - Но это зависит не только от тебя. Со своей стороны я, конечно, сделаю все, чтобы обеспечить тебе безопасность. Именно поэтому я принял решение отключить тебя от Беаты. Отныне ни ты, ни она не будете знать о работе друг друга. Ты и впредь играй роль ревнивого жениха. Ведь ревностью всегда можно оправдать любые, самые абсурдные поступки.

- Ясно. А с кем я буду поддерживать связь?

- Периодически тебе будут звонить по телефону. Запоминай хорошенько вопросы и ответы. Из них ты будешь знать, где с тобой хочет встретиться наш связной и когда. - Меннель налил в стаканы кальвадоса. Они выпили. Мой человек скажет тебе: "Можно пригласить господина Вагнера?" Ты ответишь: "Это квартира не Вагнера". И сам спросишь: "Какой номер вы набирали?" Связной назовет какой-то номер. Каждый раз этот номер будет другим. Но первая и последняя цифры в сумме будут давать девятку. Понял? Две же средние цифры в сумме дадут тебе час, когда состоится встреча. Встречаться будете на острове Маргит, у гостиницы. Если, например, отвечая на твой вопрос, он скажет, что набирал номер 249-807...

- ...То это значит, - прервал его Салаи, - что двойка и семерка дают девятку, а встречаемся мы в пять часов пополудни, так как девять и восемь - семнадцать, то есть в семнадцать часов... А как я узнаю вашего человека?

- По его машине на стоянке возле отеля. Она может быть любой марки. Но на заднем стекле у нее будет наклеен фирменный знак "Ганзы". Вот этот. Меннель достал из бумажника этикетку величиной с ладонь, на которой были изображены средневековые ганзейские города и на их фоне броскими буквами было написано: "Ганза - Гамбург". - Правая дверца машины будет приоткрыта, - продолжал Меннель. - Если связного не будет на месте, ты сядешь в машину и дождешься его прихода. На нем будет темно-синий галстук в горошек. Если связным будет женщина, на ней ты увидишь темно-синий шарфик, тоже в горошек.

- Ясно, - сказал Салаи. - Теперь я хочу кое о чем вас спросить. Только прошу начистоту.

- Пожалуйста, спрашивай.

- Дайте честное слово, что между вами и Беатой ничего не было.

- Даю тебе слово.

"Итак, Беата здесь. Но нет в живых Меннеля. Нужно решать, что делать. У меня они нашли открытку Сильвии, но если я ни в чем не признаюсь, то открытка мало что им даст. Сильвию выдавать нельзя. Нельзя хотя бы потому, что это единственный человек, кто сможет мне как-то помочь, - думал Салаи. - Только не терять головы. Надо спокойно все обдумать. Если Без струсит и даст показания, мне все равно нужно все отрицать, и тогда им ничего не удастся доказать... Итак, шпионажем я не занимался. Буду держаться и дальше своей легенды о ревности". И тут вдруг ему в голову пришла удивительная мысль. Салаи подскочил к двери камеры и яростно забарабанил в нее. Вскоре в окошко заглянул охранник.

- Что вам нужно? - спросил он недружелюбно.

- Хочу поговорить с майором. Доложите ему. Очень срочное дело.

Через десять минут его ввели в кабинет к майору Балинту, еще не успевшему уехать из управления. Майор недоверчиво поглядел на Салаи:

- Что вам угодно?

- Хочу дать показания.

13

Браун включил кондиционер, потом украдкой взглянул на Хельгу. Девушка с равнодушным лицом сидела в кресле и курила. "Незаметно, чтобы смерть жениха потрясла ее", - подумал Браун. Он вернулся к письменному столу и сел в кресло. Ему с трудом удавалось скрыть плохое настроение. Несколько часов назад от Шлайсига пришло тревожное сообщение: Герцег и Еллинек не вышли в назначенное время на связь. Похоже, что Хубера не удалось ликвидировать. И теперь еще это письмо, из которого было ясно, что с Меннелем тоже не все в порядке. Вынув из коробки сигару, Браун закурил.

- Как съездили, удачно? - спросил он.

- Да, отдохнула хорошо. А то нервы были уже на пределе.

- Когда вам стало известно о несчастье?

- Вчера на аэродроме. Отец сообщил.

- Примите мои искренние соболезнования, - сказал Браун.

- Спасибо. Как вы понимаете, мне от них не легче. Когда похороны?

- На будущей неделе.