Чтение 32–й страницы книги ~Умножающий печаль~

- Не знаю! - удивился я вопросу. - Много, наверное... Армия!

- Три тысячи бойцов. И под моим началом была армия офицеров. Сто тысяч в
сапогах. Повидал я и героев, прохвостов, умниц, садистов, идиотов, звонких
карьеристов и тихих трудяг...

- И что?

- А то, что ты разных и всяких знаешь, а я - всех. Я ведь выруливаю на
финиш жизненной гонки - с ярмарки на погост. Оттого знаю смысл, закон и цель
службы...

- Алексей Кузьмич, больно уж круто вы меня умыли!

- Нет, Сережа, я дело говорю. Сыщицкая работа - дело молодое. Только
молодой человек делает ее по-настоящему.

- Почему?

- Для настоящего сыщика нет грани между этим смертельным делом и детской
игрой в казаки-разбойники. Вся эта беготня, прыжки, стрельба, засады,
агентурные прокрутки, азарт ловли живых людей. И все это за нищенские
деньги...

- Ну, с деньгами милиция явочно решила вопрос - все взятки берут!

- А что поделаешь? - развел руками Сафонов. - Берут. Они ведь не ангелы.
Люди. И часто не самые лучшие. Страха нет, стыд не мучает, бедность
замудохала. Берут...

- Все правильно, Алексей Кузьмич. Я за эти годы полмира объехал. Везде
полно нищих полицейских, живут в нужде. Но есть менты, которые берут, а есть
- которые не возьмут никогда!

Я смотрел на мчащийся по улице бешеный табун фыркающих машин, сполохи
разноцветных огней, нарядных прохожих с хмурыми лицами, вечернюю жизнь, изо
всех сил старающуюся выглядеть беззаботно праздничной, и думал с испугом -
что-то непоправимо сломалось.

- Чертовщина какая-то! Времена настали - стыдно вслух сказать, что я
взяток не беру! Звучишь, как врун или пафосный дурак... - сказал я
растерянно.

Сафонов долго внимательно смотрел на меня, наклонился вплотную и
задушевно спросил:

- Тебе когда-нибудь миллион баксов предлагали?

- Нет, Господь избавил.

Сафонов с удовольствием отпил холодного пива и заметил:

- Вот как предложат, тогда потолкуем... Помолчали. Я поставил на стол
свой бокал.

- Алексей Кузьмич!

-А?

- А вам предлагали?

Сафонов показал официанту два пальца - еще пива! - и невозмутимо сообщил:

- Было дело...

- А вы?

- Так тебе все сразу и расскажи! Тем более при посторонних... - И показал
глазами на идущего к нам оперативника из их службы безопасности: - Садись,
орел, докладывай!

Запыхавшийся парень присел за стол, я подвинул ему свежий бокал пива. Он
сделал огромный жадный глоток, благодарно приложил руку к сердцу и приступил
к докладу:

- Наружное наблюдение осуществлялось ими из трех машин, и мы засекли пять
патрулирующих наблюдателей. Нами осуществлены качественная видеозапись,
аудиомониторинг и фотосъемка с помощью объективов-телевиков. Вышедший на
встречу человек идентифицирован нами как Юрий Николаевич Павлюченко - шеф
охранно-сыскного агентства "Конус", подполковник запаса КГБ, сорок семь лет,
женат, двое детей, проживает... Уже начали выяснить характер связей с
"Бетимпексом".

- Ну что? - повернулся Сафонов ко мне.

- Потрясем эти деревья, глянем - какие с них падают фрукты...

КОТ БОЙКО:

КОНТАКТ ЕСТЬ!

Я набрал этот так памятный мне телефонный номер - когда-то я звонил сюда
тысячи раз. Терпеливо ждал, пока гулкие звонки бродили где-то там, далеко,
по старой квартире, в которой я провел столько времени, узнал так много, а
теперь ушел оттуда навсегда. А может быть, оттуда уже ушли все, кого я
когда-то любил. Наверное, там пусто. Тишина перед открытием мемориального
музея.

Собрался положить трубку, но в ней раздался щелчок, и знакомый
надтреснутый голос сказал:

- Слушаю вас...

Жива моя дорогая бабка! Молодец! Ты сделала мне так много хорошего!
Сослужи дружбу - сделай еще одно дело, не подведи, пожалуйста!

- Мне нужна Нина Степановна Серебровская.

- Это я, я вас слушаю.

- Вот как хорошо! Это из районного отдела социального обеспечения. Моя
фамилия Пронин... Инспектор Пронин. Извините, что так поздно, я вам днем
звонил, но никого не застал.

- Ничего страшного, я поздно ложусь. Но я сегодня была дома - никто не
звонил...

- Ну вы же знаете, как работают сейчас телефоны. Я вот по какому
поводу... У вас ведь полный преподавательский стаж?

- Я проработала педагогом тридцать восемь лет и семь месяцев, - как
всегда обстоятельно, спокойно и достойно сказала бабка.

- Ага, тридцать восемь с половиной лет... У меня на руках ваше дело, я
так себе это и представлял. Значит, вышло постановление Лужкова о доплате к
пенсии учителям со стажем больше двадцати пяти лет...

- Вот удивительный человек! - вздохнула бабка. - Сколько доброго он
делает для людей.

- Да, дай ему Бог здоровья. Но есть проблема... Чтобы успеть оформить вам
доплату с 1-го числа, нужно, чтобы вы завтра утром подошли в собес к десяти
часам. Мне надо получить от вас некоторые сведения, я их сразу внесу в ваше
пенсионное дело и завтра же отправлю в финотдел на оплату. Вам ведь пенсию
на Сбербанк перечисляют?

- Да, конечно. Я вам так признательна за внимание, сейчас так редко
встречаешься с этим...

- Да не стоит благодарности. Я вас завтра жду в десять утра. Пронин моя
фамилия, шестая комната, не забудьте...

- Спасибо, господин Пронин, я в десять буду у вас.

- Очень хорошо... Всего доброго. До свидания, я вас жду.

Я облегченно вздохнул и положил трубку. Лора с интересом спросила меня:

- Поделись, мой бойкий Кот, - зачем тебе понадобилась мать Серебровского?

- О чем ты спрашиваешь, птичка моя певчая? Как это - зачем? Забота о
социально незащищенных - стариках и детях - моя первейшая обязанность
теперь! Можно сказать, гуманитарный долг! Проживу остаток дней добрым
самаритянином!

- А где ты взял ее телефон, добрый самаритянин с ружьем? - спросила Лора
с напором.

- Где взял, где взял! Помню, - пожал я плечами. - Они прожили в этой
вонючей квартире всю жизнь.

Лора восхищенно поразилась:

- И что, ты помнишь все телефоны из записной книжки?

- У меня никогда не было записных книжек, - рассмеялся я. - Все, что
нужно, я и так помню. А что забыл - значит, судьба, не пригодилось. Кстати,
у меня к тебе просьба. Завтра купи мне в городе два сотовых телефона. Один -
системы "Би-лайн", второй - "МТС". Не забудешь?

- Не забуду, - кивнула Лора. - А зачем тебе два телефона?

- Для надежности. Представь - я лежу в койке с "Би-лайном", а ты, на
кухне, с "МТСом". Надумал я чаю попить или факинг учинить - сразу звоню
тебе, через горы, через расстояния. Ты чего это так смотришь на меня?

Лора недоверчиво-задумчиво качала годовой:

- Мне пугающе везет. Ты - человек-событие! Мужчина-праздник! Не мужик, а
фестиваль искусств! Снимает кино, пишет философские романы, устраивает
сафари на бронтозавров!.. Сам с собой по двум телефонам разговаривает. А
теперь еще, оказывается, самаритянин - друг стариков и детей...

- Лора, жизнь заставляет! Обеспечу сытую старость старушке Серебровской -
и все дела! Ты не представляешь, какая это радость - творить добро! Вот уже
сейчас ощущаю - стихла к ночи моя гражданская боль, оставили наконец муки
сострадания! Можно ужинать, отдыхать и факаться!

Лора засмеялась и простодушно спросила:

- А что, учителям действительно увеличивают пенсии?

- Откуда я знаю? - искренне удивился я. - Скорее всего вряд ли, а точнее
говоря - нет.

Лора отправилась на кухню, в дверях обернулась и спросила:

- А зачем матери миллионера Серебровского нужна грошовая добавка?

- Ну, наверное, лишний припас спину не сломит, - предположил я. - Все
хотят словить довесок. А может быть, бабка тоже грезит о независимости...

СЕРГЕЙ ОРДЫНЦЕВ:

АЗБУКА ЦИФИРИ

Я сидел у себя в кабинете, читал газету и дожидался звонка от Пита
Флэнагана. Газета тошнотворная - кажется, журналюги забыли все части речи,
кроме числительных. За ненадобностью отказались от букв, слова рассыпались,
и вся газета состояла из цифр - количество убитых, сколько взяли заложников
в Чечне, сколько украли чиновники, сколько голосов в Думе будет теперь у
Жириновского, сколько денег у красноярца Быкова и сколько шансов у Лебедя,
сколько кредитов вырвет премьер Кириенко у МВФ, курс доллара к рублю, счет
на футбольном матче и температура на завтра. Все.

Я не улавливал смысла этого цифирного водопада, потому что думал о нашем
разговоре с Сафоновым. О том, что в моем возрасте сыщику - шандец. Или - в
начальство, или - в жопу. Кромешный дед меня дурачил. Он прощупывал меня. Он
хотел поточнее знать, о чем таком мы шепчемся с Хитрым Псом.

Елки-палки, как это мне раньше не пришло в голову! Он боится меня! Он