Чтение 32–й страницы книги ~Пророк: Голос ангела~

Фотокарточек оказалось тридцать семь, одна из них
получилась лишь наполовину. Слева серебрился оклад иконы, а
правая часть зияла чернотой. Все фотографии Холмогоров
разложил на столе рядами.

- Это сатанисты нашу церковь разрисовали, - принялся
пояснять, перебирая снимки, Иван Спиридонович Цирюльник. -
Отец Михаил сильно расстроился, только ремонт окончили,
покрасили храм - и на тебе, дьявольские знаки! Они и
кладбище испоганили, и ворота.

- Он говорил мне, - Холмогоров скользил взглядом по
фотографиям, взял в руки ту, на которой был изображен оклад
иконы, остальные снимки сдвинул в сторону.

Вернулась жена отца Михаила, на подносе дымились три
большие чашки чая. Напиток был заварен слабо, как обычно
принято в провинции. Крупно порезанный батон лежал на
тарелке, рядом с ним стояла розетка, полная земляничного
варенья.

- Откушайте чем Бог послал.

- Это тот самый оклад, о котором говорил отец Михаил?

- Да, Андрей Алексеевич, только вы уж не взыщите, забыл
Миша коробок рядом положить, как вы наказывали, а пленка и
кончилась.

- Можно на сам оклад посмотреть? - когда Холмогоров
произносил эту фразу, голос его дрогнул.

- Конечно, - матушка распахнула платяной шкаф и
замерла, ничего не понимая. - Мы его сюда положили в белую
ткань завернутым. Наверное, Миша перепрятал, - и женщина
принялась осматривать одну полку за другой, естественно
ничего не находя.

Еще пять минут она бегала по дому, пока, наконец,
совсем не отчаялась. Села на стул, руки, сложенные вместе,
пристроила на коленях.

- И оклада нет.

Матушка бросилась к телефону, позвонила в милицию. Но
пропажа серебряного оклада ничего не изменила в отношении
майора Брагина к исчезновению отца Михаила.

- Может, он его с собой взял? - уже положив трубку,
предположила матушка. - Повез на экспертизу? Он говорил,
будто эта вещь очень древняя, все вас ждал, чтобы
подтвердили.

- Вы побудьте дома, а мы скоро вернемся, - попросил
Холмогоров и, взяв за локоть церковного старосту, вывел его
на улицу.

- В церковь хотите пройти? Холмогоров задумчиво покачал
#.+.".):

- Нет. Вернее, не сейчас, - он закрыл глаза, вспоминая
вчерашний сон.

- Верно, зачем туда идти, ведь я точно знаю, оклада в
церкви нет, отец Михаил его туда не приносил, - торопливо
согласился церковный староста.

Холмогоров приподнял руку, как бы показывая, чтобы
Цирюльник помолчал, не мешал сосредоточиться.

- Погодите... Где-нибудь поблизости от города есть
такое место, где тропинка идет вдоль реки? Там еще черемуха
растет, потом тропинка поднимается на холм и перед самым
лесом, вернее, молодым перелеском делает поворот. Неподалеку
еще новый крест стоит, вроде как у поворота на кладбище. А
на реке возле самого перелеска сваи от старого моста...

Церковный староста хитро посмотрел на Холмогорова:

- Вы раньше у нас бывали?

- Нет.

- Тогда откуда?

- Есть или нет?

- Есть такое место, точно есть! И крест у кладбища
совсем недавно поставили, его еще отец Михаил освящал. Это
неподалеку от Латыголи. Но это если не дорогой ехать, а
тропинкой идти.

- Или на велосипеде, - подсказал Холмогоров.

- Да, точно. И откуда вы про крест знаете, его совсем
недавно поставили.

- Я уже говорил, что никогда прежде здесь не бывал. Вы
покажете мне это место?

- Туда на машине не доехать, а пешком идти - километра
три. Это если от конечной остановки городского автобуса. На
велосипеде туда доехать можно, у меня два есть, один
складной, на нем внук катается, а второй мой, дорожный,
старый, но хороший.

- Отлично, едем прямо сейчас.

- Андрей Алексеевич!

Цирюльник никак не мог поверить в то, что советник
патриарха может позволить себе ездить на велосипеде. Но
Холмогоров убедил его в том, что достоинства своего этим
"безумным" поступком не уронит.

Вконец растерявшийся церковный староста повел
Холмогорова к себе в дом. Жил он в центре Борисова, в старой
части, застроенной старыми одноэтажными домиками. Ворота
дома Ивана Спиридоновича Цирюльника были выкрашены той же
зеленой краской, что и ворота в доме Михаила Летуна. Двор
окружал невысокий заборчик, через калитку в нем церковный
староста и Холмогоров прошли к крыльцу. Зачем нужны огромные
ворота, было непонятно. Они существовали словно сами по
себе.

Перед домом Цирюльник поднял руку:

- Осторожно, у меня злая собака. Забренчала цепь, и из
большой дощатой будки выбралась овчарка, холеная,
досмотренная. Собака не залаяла, стала, широко расставив
лапы, и пристально посмотрела на пришельца. Иван
Спиридонович потрепал ее по загривку.

- Умная скотина, на хорошего человека лаять не станет,
чует доброту. Вы, наверное, животных любите?

Холмогоров пожал плечами:

- Животные, как и люди, бывают разные.

- Вещи свои у меня дома оставьте, чайку попьем.

- Вещи в машине остались, а чай подождет, - Холмогоров
даже не стал заходить в дом, присел на лавку у крыльца. -
Лучше сразу поехать, Иван Спиридонович.

- Что вы хотите там найти? - опомнился церковный
староста.

- Я ничего найти не хочу... Еще сам не знаю, -
уклончиво отвечал Холмогоров.

- Странно все это.., но вам виднее, - и Цирюльник,
бренча ключами, направился к сараю.

Он выкатил два велосипеда, с трудом подвел их к
крыльцу. Один был большой, дорожный, с черной рамой, старый,
каких теперь не выпускают, а второй - с маленькими колесами,
складной, с виду какой-то несолидный.

- Вы не смотрите, что он неказистый, - сказал
Цирюльник, - но ездить на нем очень удобно. Я бы вам
предложил свой, но уже привык к нему, на других не могу
педали крутить.

В глазах Ивана Спиридоновича до сих пор читался вопрос,
почему Холмогоров решил ехать за город, что он там забыл и
каким образом это решение связано с исчезновением отца
Михаила.

- Едем. Показывайте дорогу.

- Если вы не против, то мы и Алису с собой возьмем? -
предложил Иван Спиридонович. Собака, почуяв, что речь зашла
о ней, тут же радостно завиляла хвостом. - Любит она со мной
ходить.

- Конечно, не против, - сказал Холмогоров.

Иван Спиридонович принес из дому длинный брезентовый
поводок, прикрепил его один конец к велосипедному багажнику,
а другой к ошейнику.

- Не боитесь ее без намордника на улицу выводить?

- Алиса у меня смирная.

- Я не о ее характере. Милиция у вас в Борисове не
штрафует за такие вещи?

- При мне Алиса никого не тронет, если только я ей не
прикажу. Она, как и каждый сильный зверь, силу свою чует и
зря ею не пользуется.

- "Вот бы и нам в Москве такие безоблачные отношения
между владельцами собак и милицией!" - подумал Холмогоров.

Мужчины выкатили велосипеды на улицу. Андрей попытался
вспомнить, когда в последний раз управлял велосипедом,
получалось, что около пяти лет тому назад. Но старое умение
не забывается. Пару раз велосипед ткнулся колесом в лежавшие
на дороге камни, однако через два квартала Холмогоров уже
умело объезжал препятствия. Ехал он чуть позади Цирюльника,
Алиса бежала рядом с ним, то и дело заглядывая в глаза
новому знакомому своего хозяина. Никто не обращал внимания