прозвучало независимо и высокомерно, но с голосом у него тоже творилось
что-то неладное - он дрожал и срывался, опять же, как у карапуза, который
пытается скрыть обиду, но ничего не может с собой поделать.
добавил:
работать, но, как бы это выразиться.., на моих условиях.
пор, пока твоя работа будет меня устраивать. А уж ты постарайся, чтобы она
меня устроила.
Москву, - закончил за него Светлов.
Ну, так каков будет твой положительный ответ?
холерных бараках, - сказал Миронов. - Ну чего ты скис? За ошибки приходится
платить, и цена, которую я с тебя запрашиваю, не так уж высока. Собственно,
это и не цена вовсе, а так.., небольшая перемена в личных отношениях. Но
ведь могло быть и хуже, правда? Кроме того, в данный момент я предлагаю тебе
неплохой заработок. Есть заказ, Дима, и справиться с ним может только такой
талантливый и не обремененный излишней принципиальностью парень, как ты.
немного подождал ответа, не дождался и продолжал:
МКАД.
уже сожрали, все косточки обсосали и выплюнули, и было это, между прочим,
еще зимой. Ведь ясно же, что это полная ерунда.
почему?
У каждой дезы есть верхний предел, после которого она просто лопается и тихо
испускает дух. Вот почему это все затихло.
предположил Миронов. - Может быть, кто-то сменил место работы, или вдруг
получил наследство от американского дедушки, или просто умер при
невыясненных обстоятельствах? Поверь, для настоящего журналиста здесь масса
интереснейшей работы. Я подчеркиваю - для настоящего журналиста. Ты ведь у
нас настоящий, правда?
очень уж тяжелый, а пряник.., пряник - так себе. По сути дела, его и нет,
твоего пряника.
статью - это что, по-твоему, не пряник?
количество материалов на эту тему не ограничено. Сколько напишешь, столько и
напечатаем. Вплоть до особого распоряжения.
стороны могу лишь обещать, что предупрежу тебя заранее, чтобы ты понапрасну
не насиловал свою фантазию.
газетчикам, а теперь вдруг выясняется, что тебе нужно разжевывать самые
элементарные вещи. Если ты напишешь, что мэр Москвы воровал со строительства
дороги асфальт, набивая им карманы или, скажем, свою знаменитую кепку, над
тобой, пожалуй, не станут даже смеяться, а просто притянут к
административной ответственности за клевету и сдерут с нас такой штраф, что
нам небо с овчинку покажется. Но если ты просто немного порассуждаешь - так,
чисто теоретически... Ты же знаешь арифметику. Если свистнуть кусочек дороги
шириной всего в один сантиметр, а длиной в километр, то это получится десять
квадратных метров высококачественного дорожного покрытия. А если ширину
увеличить, скажем, до десяти сантиметров, а длину - до длины МКАД, тогда
что? Тогда, дружочек, речь пойдет об астрономических числах. Это же гектары,
черт бы их побрал! Согласен, до сих пор не доказано, что на строительстве
кольцевой кто-то погрел руки. Но ведь и обратного никто не доказал! Это
могло быть, понимаешь? Вот на эту тему тебе и предлагается порассуждать -
пространно, динамично и так это, знаешь ли.., ну, в общем, как ты умеешь.
Чтобы и остренько, и без судебного процесса.
ноги. Воспользовавшись этим, Миронов энергично подвигал лицом, разминая его,
как задубевшую на морозе резиновую маску. Ему было тошно от себя самого. Вся
его речь являлась дословным повторением того, что говорил ему пару часов
назад Владислав Андреевич Школьников, а реплики Светлова во многом, если не
во всем, совпадали с его собственными.
наконец нарушил молчание Светлов.
обо всем, что происходит вокруг нас, бесстрашное освещение теневых сторон
действительности, радение о народном благе путем постоянного гласного
контроля за власть и деньги имущими... Ты что, с Луны свалился? Ты
действительно веришь, что твоя работа кому-то нужна? Предположим, завтра
наша газета закроется. И что? Кто от этого пострадает? Я тебе отвечу, кто
пострадает. Ты пострадаешь. Я пострадаю. Лидочка твоя пострадает, и вообще
все, кто здесь работает... А те, кого мы привыкли называть своими читателями
скорее всего даже не заметят нашего исчезновения. Ну была такая
желтоватенькая газетенка, а потом пропала куда-то, ну и что? Так что не
пудри мне мозги задачами журналистики.., а главное, не пудри мозги себе. У
тебя еще все впереди, но иллюзии - такая вещь, от которой надо избавляться
как можно раньше, если хочешь чего-то достичь в этой сволочной жизни. И
потом, я хотел бы напомнить тебе, что ты сейчас не в том положении, чтобы
строить из себя девственницу.
самой смерти не забуду.
обиделся! Как маленький, ей-богу, слова ему не скажи. Конечно говно! Ты
говно, я говно, и Филатов наш, я уверен, слеплен из того же теста, если
поглубже копнуть... Ты - журналист, так что привыкай. Если останешься в этой
сучьей профессии, наслушаешься в свой адрес еще и не такого, причем от
людей, про которых все думают, что они и слов-то таких не знают. И вот
что... Поработай-ка ты дома, пока вся эта история с Филатовым не уляжется.
Он - парень отходчивый, я таких хорошо знаю. Через недельку-другую кулаки у
него чесаться перестанут, а там, глядишь, и еще что-нибудь произойдет. Народ
и так не в курсе, что конкретно между вами произошло, а через пару недель
все это и вовсе быльем порастет. Договорились?
главный редактор ?Московского полдня? закурил очередную сигарету и выкурил
ее до самого фильтра, сидя вполоборота к окну и бездумно глазея на медленно
проплывавшие над крышей соседнего высотного здания облака. Потом он потушил
окурок, поймал в темном экране компьютера бледное отражение своего лица,
брезгливо поморщился и, сказав отражению: ?У, с-ско-тина!?, выбрался из-за
стола.
скорее, тем лучше.
***
счет за коммунальные услуги и очередной номер ?Московского полдня?, который
приходил на его адрес бесплатно, как и всем сотрудникам редакции. Юрия в
этой газете интересовала в основном программа телепередач. Что же до
основного содержания, то ?Московский полдень?, по мнению Юрия, был
обыкновенной ?желтушкой? среднего уровня - относительно умеренной, в чем-то
даже солидной, но даже не пытающейся стать в один ряд с такими гигантами,
как ?АиФ? или ?Комсомолка?. Получая ?родную? газету, Юрий обычно бегло
перелистывал страницы, выискивая что-нибудь интересное, кое-что читал,
что-то просто наискосок пробегал глазами, после чего, вынув вкладыш с
телепрограммой, отправлял газету на антресоли, где у него среди прочего
хлама лежала пачка макулатуры.
себе на третий этаж, неся в левой руке сетку с продуктами. Шрам на его
правой лопатке заживал быстро, как и все его раны, но Юрий старался беречь
раненое плечо: с момента драки в Рублево прошло чуть больше двух недель.
бутербродов, присел в угол у окна и развернул газету, которая еще не
утратила запаха свежей типографской краски. Через открытую форточку в кухню
тянуло ровным теплым сквознячком, со двора доносился привычный шум - визг
ребятни, шарканье подошв по асфальту и неизменное звонкое клацанье костяшек
домино о дощатую крышку стола. Чайник на плите начал тихонечко сипеть. Звук
был приятный, какой-то очень домашний. Под это уютное сипение было очень
легко представить себе, что мама сидит в соседней комнате и вяжет очередной
шарф или свитер, а может быть, снова, в который уже раз, перечитывает
растрепанный сборник рассказов Чехова, изданный еще до революции.
приятно, но чем дольше ты этим занимаешься, тем больнее потом возвращаться к
Корнев Павел
Эриксон Стивен
Каргалов Вадим
Никитин Юрий
Суворов Виктор
Шилова Юлия