интересного в нем не было: взломали дверь в одном отсеке, взяли водку,
затем в другом отсеке вскрыли ящики, но обнаружили бумаги, папки, а искали
консервы, конфеты. Тут им помешал некто с фонариком, появившийся
неожиданно, напугал... Этого с фонариком могли, сговорившись, выдумать. Но
зачем?.. Нет, не выдумали: в деле красным карандашом было подчеркнуто два
места из показаний обоих:
Потом фонарик взял в другую руку... В левую... А правой за стенку
придерживался..."
ступеньки... взял фонарик в левую руку, а правой все за стенку, как за
перила..."
деталях юнцы не могли сговориться. Значит третий человек в подвале был. И,
что насторожило, вошел он не в тот отсек, где водка, а - где ящики
облархива. И мальчишки видели, что уходил он ничем не нагруженный. То, что
они по-разному описывали его внешность, не смущало Щербу. Определенного
возраста, роста - "высокий", "низкий" - очень субъективно порой. Некоторые
низкорослые считают высокими всех, кто выше их; стоящий внизу, у подножия
холма или у основания лестницы, воспринимает находящегося наверху, как
высокого. Возможность запомнить приметы человека связана с освещенностью,
длительностью восприятия и со степенью самообладания. Смелый человек видит
иначе все, что происходит в стрессовых обстоятельствах, - точнее, - а у
страха глаза велики. А судя по протоколам допросов, мальчишки очень разные
по характеру...
приходил не за водкой. Он шел в отсек, где лежали документы облархива, шел
за папкой, _з_н_а_я_, что она там. И просто совпало, что юнцы в этот же
день полезли в подвал за водкой. А разница в датах заявлений о хищении
водки и пропаже папки объясняется просто: сперва милиция уведомила
райторг, а через какое-то время - руководство облархива... Странным
казалось другое: папку тут же вернули, и не туда, откуда унесли, а
заказной бандеролью. Так было проще, безопасней или имелась другая
причина. Отыскивая ее, Щерба набрел на возможный вариант и, решив
проверить его, вернувшись к себе, отыскал в справочнике телефон дирекции
облархива, позвонил. Трубку сняла Надежда Францевна.
вопрос, Надежда Францевна. Папка с документами, которые я смотрел сегодня
возвратились к вам по почте. Скажите, к этому моменту хранилище в подвале
Армянского собора еще существовало?
ликвидировали хранилище буквально на следующий день.
довольный, что догадка его подтвердилась, и спросил:
интересует?
Благодарю вас и простите за беспокойство, - Щерба поспешил положить
трубку...
целости. Эта внешняя странность вдруг осветилась мыслью, которая родилась
из событий минувших двух дней, свежих, еще не задавленных в памяти, не
осевших в ее глубине под тяжестью каждодневной рутины. Но нанизать на эту
мысль, как на иглу, факты в их логической сообразности, Щерба не успел:
дверь без стука отворилась, и вошел Сергей Ильич.
фрамугу. - С работы?
волосинки вздыбились кустиками. - Когда собираешься в отпуск?
путевки, чтоб с одного срока...
том, чем занимались каждый у себя на службе. Профессии их были в чем-то
близки, и может быть поэтому расспрашивать друг друга, кто что делал в
данный момент, было неинтересно, да и непринято. Сергей Ильич хорошо знал
круг забот Мини, тяжкий его хлеб, подробности же его мало занимали. Также
и Михаил Михайлович, в общем, зная характер работы приятеля, никогда не
ощущал потребности интересоваться деталями. Возможно, поэтому Сергей Ильич
и не спросил сейчас, как дело Шимановича, есть ли какие новости, он
понимал, что пока идет следствие, Миня будет уклоняться от расспросов, они
ему неприятны, хотя в данном случае Сергею Ильичу хотелось знать все...
начале семидесятых был скандал - исключили из партии некоего командира
партизанского отряда за самосуд?
исключению приложил брат Юрки Кухаря... - и Щерба коротко изложил суть
истории, всплывшей неожиданно для него самого.
теперь обком будет выкручиваться?
ведь непременно узнает. Нажмет на все рычаги. У покойного братца в Киеве
была "рука", и не одна. Так что готовься, Юрка начнет и тебя обхаживать,
чтоб ты на меня давил. Осведомленность не проявляй. Тут в ход пойдет весь
его арсенал: демагогия, лесть, обещания, посулы, лирика воспоминаний о
днях юности... И так далее. Вся вонь. Он же любит наслаждаться собственной
вонью, как солдат в казарме.
Сергей Ильич повидал немало. Они любили хорошо жить, будучи символами
времени и считая себя опорой, не думая о том, что вытаптывали в своей душе
живую траву, как часовой, стоящий долго на одном объекте, вытаптывает до
сухой глины стебельки на маленьком пятачке, отмеряя три шага туда, три
обратно. В таком состоянии даже себе человек не в силах признаться, что
есть и иной, более полезный смысл в существовании...
разговор с Щербой, и потому, распахивая дверь прокуратуры, был спокоен. Но
когда поднялся на этаж, где был кабинет Щербы, вдруг всего облило потом,
как бывает в обмороке. Идя по коридору, где одна за другой белели красивые
филенчатые двери с табличками фамилий, встречаясь с сотрудниками
прокуратуры, которые попадались навстречу, входили в эти двери и выходили
из них и равнодушно-деловито шествовали по своим де лам, даже не
задерживаясь взглядом на Кухаре, как на обычном посетителе, каких сюда
приглашают немало, он впервые понял, _к_у_д_а_ пришел и к _к_о_м_у_ идет
сейчас. Но о чем-либо думать-передумывать уже было поздно. Лишь упрямо и
жестко, как в отчаянии, шевельнулось в нем прежнее: "Нет, брата в обиду не
дам. Тимофей не заслужил, чтоб я его предал! Не дам позорить нашу
фамилию!.."
громко, чтоб Кухарь слышал, сказал сидевшему на скамье Олегу: - Товарищ
Зданевич, через пять минут я вас приму.
тормозах! Я в долгу не останусь, Миня.
протокола.
человека. И родственники расстрелянных тоже этого не допустят. Ты это
понимаешь? Я подниму всех старых партизан из отряда брата! Я член бюро