учиться. Такое доступно только суперпрофессионалам.
однажды стреляли. В том числе в Афганистане. Падая, он успел выпустить в
противников всю обойму. Он не промахнулся.
приятели.
случае слишком правильно. Они подготовились к отражению вваливающихся в
следующую секунду в окна и двери до зубов вооруженных спецназовцев и
упустили единственного своего реального противника. Их враг не был, как
подумали они, разведавангардом основных сил, он был просто
самоубийцей-одиночкой.
получив вдогонку еще три пули в колено, бедро и плечо. Война принимала
затяжной характер.
место новую. Прав был телефонный аноним, когда рекомендовал ему не
ограничиваться одним боекомплектом. Он вообще оказался прав по всем статьям.
верстака, проверяя его на прочность. Пули рикошетом отлетели от толстого
металла, оставив только небольшие вмятины. За таким, приближенным
тактико-боевыми характеристиками к доту среднего калибра, прикрытием можно
было отсидеться день, а если повара не запоздают с полевой кухней, то и
неделю.
располагает. Обильно сочащаяся из ран кровь мутила сознание, застила матовой
пеленой глаза. Скоро к нему на расстояние прямого, прицельного выстрела
будет способен подобраться незамеченным даже курсант школы милиции второго
дня обучения. Подобраться и прикончить, не рискуя нарваться на встречный
выстрел. Скоро не придется даже стрелять. Жизнь сама вытечет из него на
бетонный, заляпанный подошвами обуви пол вместе с последними каплями крови.
Бой проигран. Вопрос смерти - это только вопрос времени. Ближайшего времени.
отвоевал у заговорщиков те несколько минут, которые были необходимы для
спасения затрещавшего по швам плана покушения. Жизнь всех боевиков, вместе
взятых, не перевешивала этих минут. Даже если бы он в одиночку перестрелял
батальон вооруженных преступников, он и тогда не нанес бы им такого ущерба,
как не допустив до одного-единственного водопроводного вентиля.
насосной станции снаружи, не вогнал ему в спину и затылок пол-обоймы из
своего пистолета. Но это уже был жест отчаяния. Заговорщики просто
обеспечивали себе комфортный, не ползком, не на брюхе, выход на улицу. Их
время истекло. По крайней мере на этой насосной станции.
основным магистралям перекрыты грузовыми машинами. Пикеты милиции и
Безопасности заняли исходные. Готовы к приему "груза".
администрации, где должны были пройти машины президентского эскорта, не
осталось не прикрытым ни одного метра площади. На каждом перекрестке, на
каждом углу маячили парадные мундиры милицейских патрулей и два-три
цивильных пиджака их тайных коллег. Милиционеры первого конвойного кольца,
имеющие счастливый шанс лично увидеть машину. Первого, стояли без оружия.
Все пистолеты и автоматы были загодя пересчитаны, сданы и опечатаны в
оружей-ках райотделов милиции. Милиционеры исполняли роль невооруженного
живого щита, в котором должны были увязнуть пули потенциальных террористов.
Милиционеров самих боялись как потенциальных террористов. Именно поэтому их,
выводя на боевые посты, безжалостно разоружали. Находиться вблизи Президента
с оружием могла только его ближняя охрана.
замаскировавшись под кучи шифера и голубиный помет, снайперы спецназа. Но
они не могли видеть президентскую машину. Их обзор ограничивался окнами
первых этажей. Он был так специально рассчитан, чтобы затемненные линзы
оптических прицелов видели подходы - окна, крыши, балконы, но не могли
заглянуть непосредственно на место основного действия. И это было разумно,
потому что оптические прицелы не театральные бинокли, чтобы высматривать с
галерки выражение на лице премьерши, стоящей на авансцене. Оптические
прицелы прикреплены к винтовкам. А винтовки имеют дурную привычку стрелять.
Поэтому снайперам было строго заказано менять диспозицию без согласования с
самым высоким начальством. Зато все остальное разрешалось. Все, вплоть до
пальбы по детским и женским лицам, мелькнувшим в запретных окнах в момент
прохождения кортежа автомашин. От ответственности за возможные последствия
они были освобождены. От наказания за промах - нет. Поэтому они вначале
стреляли, а потом думали о том, куда стреляют.
задвигались сложноподчиненные цепочки огромного, состоящего из тысяч людей и
механизмов организма, обеспечивающего безопасность проезда Президента.
Напряглись милиционеры, придвинулись к ним приставленные офицеры
Безопасности, расчехлили оптику, загнали патроны в стволы снайперы,
закрутили головами, словно аэродромными локаторами, наблюдатели.
ледокол лед, административно-журналистско-любопытствующую толпу встречающих
разворачивали от самолета к машинам коридор из пологов. И это несмотря на
то, что в толпе не было посторонних - только заранее согласованные,
проверенные и идентифицированные личности. Если у щелкающего фотоаппаратом
журналиста не оказывалось аккредитационной карточки, ему тут же заламывали
руки, втыкали в спину дуло пистолета и тащили к стоящим невдалеке машинам -
выяснять личность. Если он сопротивлялся - к нему применяли физическую силу.
Телохранители не церемонились.
растворены в самой толпе. Они, как и все, тянули шеи, что-то возбужденно
кричали, на самом деле фильтруя и разделяя необъятную людскую массу на
отдельные, в пять-семь человек, легко контролируемые группы. Наблюдая за
каждым в отдельности и, значит, за всеми разом, проверяя людей с помощью
переносных детекторов на наличие металла и взрывчатых веществ, они
обеспечивали безопасность ближних подходов. Явные телохранители в большей
степени исполняли роль живого щита. Им в случае нападения террористов
предназначалось подставлять свои тела под пули, кинжалы и осколки гранат. В
этом было их главное назначение.
Президент перебрался из салона самолета в автомобиль.
речей - полная обезличка и жесткий прессинг телохранителей. Никаких
объяснений своему поведению охрана не давала. Только первых руководителей
края поставили в известность (не извинились, а именно "поставили" - как
новобранцев "во фрунт"), что выяснения обстоятельств визит будет проходить в
режиме повышенной безопасности.
было прихотью Первого, но было суровой необходимостью. В последний момент
отдел контрразведки службы охраны Президента получил по оперативным каналам
информацию о возможности возникновения нежелательных инцидентов в регионах
посещения. Подтвердить, равно как и опровергнуть, сообщение не удалось.
Поэтому визит отменять не стали, ограничившись проведением дополнительных
мер безопасности. Эти меры и испытали на собственных шкурах встречающие. Но
обижались они зря. Охрана не делала ничего сверх того, что должна была
делать. Точно так же в подобных обстоятельствах действовали бы их коллеги в
любой стране мира. Если не еще более бесцеремонно.
этикета. В этот момент охрана получает исключительные права, оспаривать
которые, единственным своим голосом, не может даже Президент. И в первую
очередь сам Президент. Потому что телохранители несут ответственность за его
жизнь большую, чем даже он сам. Потому что подчиниться Президенту, который в
вопросах безопасности смыслит не больше любого прохожего, - значит,
непрофессионально исполнить свой долг. Значит, подставить его под удар. В
этом смысле первое лицо государства ничем не отличается от рядового зеваки,
встречающего его в аэропорту. И если так сложатся обстоятельства, с ним
церемониться тоже особо не будут - и на землю уронят, и сверху навалятся, и
еще, если быстро поворачиваться не будет, силу применят.
допустить покушения на подзащитного. Потому что вежливость, чреватая
смертью, - плохая вежливость.
скажет неправду. Визит Президента начался так, как и следует в сложившихся
обстоятельствах.
свой путь, что знал, где и во сколько он будет, с точностью до одного
мгновения. Он не мог опоздать. Он мог прийти только чуть раньше. Но это
свидетельствовало бы о его опасно тревожном состоянии. Технолог не мог
позволить себе сильных эмоций. Эмоции способны провалить любое дело. Если бы
он почувствовал, что боится, сомневается или испытывает чувство нездорового
азарта, он бы немедленно отказался от задуманного. Но он был спокоен. Как
станок, обтачивающий деталь в автоматическом режиме. Ровные обороты,
единственно возможный угол подвода резца и гарантированный выход изделия,
точно соответствующего утвержденному чертежу. Только такой подход мог
обеспечить успех и сохранение собственной жизни.
Буджолд Лоис
Лукин Евгений
Березин Федор
Роллинс Джеймс
Ильин Андрей
Андреев Николай