Чтение 32–й страницы книги ~В Петербург со своими бандитами~

вторник, в первой половине дня, а поезд пришел около десяти утра. Наверное,
зашли куда-нибудь перекусить, а уж потом взялись за поиски убежища. В общем,
сначала нужно ехать на Московский вокзал.

- На Витебский можешь не ездить совсем, - сказал Генрих. - Мы с Лешей
спишем тамошние объявления, когда поговорим с охранниками стоянки.

Из кухни выкатился Прошка, наконец-то поладивший с судьбой.

- А что мне делать, когда сознательные граждане начнут обрывать
провода, сообщая, где они видели бандитов? Вдруг они окажутся недостаточно
сознательными, чтобы пресечь преступную деятельность Васи и Аркаши
самостоятельно? Я, конечно, смел и отважен, но не уверен, что поступлю
разумно, если отправлюсь в волчье логово в одиночку. После полутора суток в
обществе Варвары они наверняка взбесились.

- Позвони Пете, то есть лейтенанту Луконину, - посоветовала Сандра. -
Бумажка с телефоном - на письменном столе в гостиной.

x x x

Оставшись один, Прошка полчаса слонялся по комнатам и с каждой минутой
терял присутствие духа. Только теперь он понял, сколь тяжелое бремя на себя
взвалил. Марк, Леша, Генрих, Сандра - все занимались делом, у них не было
времени предаваться мрачным мыслям. А он кружил по квартире, где чуть ли не
с каждой стены на него смотрела Варвара - смеющаяся, хмурая, плутоватая,
удивленная, негодующая... Нужно было быть совсем бесчувственным бревном,
чтобы не впасть в черную меланхолию. Даже есть больше не хотелось. И спать
завалиться было нельзя.

Марк неспроста обещал спустить с него шкуру, если он заснет. Чтобы
разбудить Прошку, обычно требуется целый комплекс решительных мер, и серия
телефонных звонков их не заменит. Некогда кем-то была сформулирована смелая
теорема о том, что богатырский сон лежебоки не способны прервать n
будильников, где n - произвольное натуральное число, большее единицы (при
единице - это аксиома). Блестящая серия прямых экспериментов подтвердила эту
гипотезу для двух, трех, пяти и десяти будильников (далее - по индукции),
звонящих как одновременно, так и с короткими перерывами: Прошка, не
отрываясь от подушки, накрывался одеялом с головой и как ни в чем не бывало
продолжал дрыхнуть.

"Но если я буду сидеть и гипнотизировать телефон, у меня наверняка
поедет крыша, - решил он. - Может, познакомиться с кем-нибудь из соседей,
попросить их подежурить у телефона, пока я вздремну?" Тут Прошка представил
себе, что скажет потом Марк, если услышит в трубке голос постороннего, и
идея привлечь соседей утратила привлекательность. Он попытался занять себя
чтением, но, полистав две-три книги, понял, что и это не выход. В конце
концов его взгляд наткнулся на видеомагнитофон. Вот то что надо! Прошка
обшарил гостиную и скоро открыл в недрах одной из тумбочек залежи
видеокассет. Преобладали здесь мелодрамы, но, проявив усердие, он откопал
"Беглеца" с Гаррисоном Фордом. Правда, Прошка видел этот фильм два раза, но
он неплох - почему бы не посмотреть и в третий?

Киносеанс приходилось прерывать, отвечая на звонки. Сначала Марк
сообщил, что хотя блок объявлений у телевизионщиков был подготовлен заранее,
он уговорил их дать еще одно в ближайшем выпуске новостей. Потом позвонила
Сандра и продиктовала телефонные номера, переписанные с объявлений в районе
Московского вокзала. Благодаря этому перерыв затянулся. Совесть не позволила
Прошке досмотреть фильм, пока он не обзвонил по списку всех арендодателей.
Где-то никто не ответил, бoльшая часть остальных авторов объявлений на
вопрос: "Сдаете ли вы квартиру?" - радостно кричала: "Да! Когда вы хотите ее
увидеть?" - и только двое ответили, что квартира уже сдана.

- Когда? - возопил Прошка, изображая отчаяние.

- В воскресенье, - ответил ему один собеседник.

- Вчера, - сказал другой, по голосу - старик.

Квартира, сданная в воскресенье, интереса не представляла. "На Васю и
Аркашу напали только в ночь с понедельника на вторник. Вряд ли они
ясновидящие, иначе не катались бы по тому переулку, где в засаде ждали
автоматчики. А посему в воскресенье квартира в Питере им была еще не нужна",
- решил Прошка и закончил разговор.

От второго ответа у него участился пульс, но только на миг, поскольку
он быстро сообразил, что Варвара пропала в среду, то есть позавчера. Тем не
менее, желая исключить всякую неопределенность, спросил:

- А надолго ее сняли? Понимаете, меня очень интересует именно этот
район. Может быть, ваши жильцы согласятся поменяться? Как вам кажется, они
сговорчивые люди?

- Не знаю, - проскрипел интервьюируемый. - Это супружеская пара с
маленьким ребенком. Сомневаюсь, что они захотят скакать с места на место, но
если настаиваете, могу дать телефон.

Прошка поблагодарил, записал номер и на всякий случай позвонил туда.
Ему никто не ответил - должно быть, супруги еще не успели переехать. Прошка
с чистой совестью вернулся к злоключениям Гаррисона Форда.

После фильма он включил местный канал и дождался новостей. Объявление
об исчезновении Варвары прозвучало в самом конце. Марк безжалостной
редакторской рукой искромсал авторский текст, выбросив из описания
особенности поведения разыскиваемой, мало того, изменил практически все
определения. Оранжевые глаза превратились в желто-карие, салатная кожа - в
смуглую, отсутствующий подбородок - в маленький и острый, а нечесаные волосы
не упоминались вовсе. Прошка, гордившийся своим ярким, красочным описанием,
по которому узнать Варвару гораздо проще, поначалу обиделся, но потом решил,
что нет худа без добра. "По крайней мере, эта гарпия не повыдергивает у меня
последние волосенки, когда мы вырвем ее из лап бандитов", - подбадривал он
себя, глядя на физиономию, показанную крупным планом. Кадр сменился, и на
экране появились две карикатурные рожи. "Есть основания предполагать, что к
исчезновению Клюевой Варвары Андреевны имеют отношения эти люди", - сообщила
дикторша и зачитала скупое описание бандитов, составленное Марком со слов
Сандры. Объявление традиционно завершалось просьбой ко всем, кто располагает
какой-либо информацией об упомянутых в нем людях, позвонить по указанному
номеру.

Прошка полез за новой видеокассетой. На этот раз он выбрал старую
комедию с Пьером Ришаром. Когда фильм уже заканчивался, в дверь позвонили.

Он нажал на пульте кнопку "пауза", вышел в прихожую и посмотрел в
глазок. На лестничной площадке стояла очаровательная молодая особа. Прошка
заметно воспрянул духом.

- Чем могу быть полезен, сударыня? - проворковал он, гостеприимно
распахнув дверь.

Незнакомка улыбнулась.

- Не могу ли я поговорить с хозяйкой?

- К сожалению, это совершенно невозможно. Ее нет дома. - Судя по
Прошкиному тону, никакого сожаления он не испытывал. - Но я приложу все
силы, чтобы ее заменить. Не угодно ли вам войти?

Дама одарила его кокетливым взглядом, но ответила отрицательно:

- Нет-нет, я на работе. - Она поставила на пол объемистую сумку,
которую держала в руках, расстегнула "молнию" и достала полиэтиленовый пакет
с названием известной косметической фирмы. - Вы не могли бы передать ей этот
набор? Не беспокойтесь, заказ уже оплачен.

- Я, конечно, передам, - пообещал Прошка, - но уверены ли вы, что не
можете позволить себе небольшой перерыв? Мы бы выпили по чашечке кофе...

- Спасибо, но я очень тороплюсь. - Незнакомка застегнула сумку. - До
свидания.

При словах "до свидания" Прошка вскинулся, точно старая полковая кобыла
при звуках боевой трубы.

- Где? Когда? Надеюсь, вы не станете томить меня долгим ожиданием? Вряд
ли вам самой будет приятно свидеться с шамкающим лысым стариком в инвалидном
кресле. Ведь с годами я могу подрастерять свой юношеский пыл!

Красавица звонко рассмеялась и вызвала лифт, двери которого тут же
открылись.

- Я подумаю, - пообещала она и исчезла, сказочная фея.

Прошка грустно вздохнул. По горькому опыту он хорошо знал цену подобным
обещаниям. Если бы красотка дала ему еще хотя бы три минуты... Но на нет и
суда нет. Если подумать, общество Пьера Ришара не многим хуже.

Но не успел он расположиться в кресле, как в дверь снова позвонили.
Прошка резиновым мячиком поскакал в холл, широко распахнул входную дверь и
обмер.

На пороге стояли двое: здоровый прилизанный шатен с лоснящимся розовым
лицом и худощавый рябой брюнет со злющими глазами. Прошка не успел даже
дернуться, как его впихнули в квартиру и закрыли лицо тряпкой, от которой
тошнотворно пахло эфиром..

Днем раньше, позвонив из Шереметьева в отдел, Селезнев сразу же попал
на Халецкого.

- Я как раз закончил, - сказал Борис. - Давай встретимся у тебя. От
казенных стен у меня уже изжога, а дома - жена с младенцем, там не очень
поболтаешь. Эх, Федор Михайлович, не ценишь ты своего холостяцкого счастья!
Ну, диктуй адрес.

- Записывай. Но тебе придется подождать. Мне из Шереметьева добираться
часа полтора.

- Ничего, подожду в машине, радио послушаю. А ты смотри не
задерживайся. И не лезь по дороге под бандитские пули, не связывайся с
братками - пусть погуляют до завтра.

Выполняя наказ, Селезнев добрался до дома без происшествий. Халецкий
выглядел утомленным, и обычная дурашливость уступила место сонливости.
Селезнева не связывали с ним близкие приятельские отношения; более того,
развязность и бесцеремонность Халецкого порой вызывали раздражение, но
сейчас он испытывал почти нежность к этому трепачу и баламуту, который после