безобразная обезьяна без волос! Они идут по следам Туга. Я видела их!
пришел Туг, затем они с минуту посмотрели друг на друга.
этих чужих в густом кустарнике за просекой!
Маленькая обезьянка прыгала около них в совершенном восторге: ее главным и
любимым развлечением было ссорить обезьян и вызывать кровавые столкновения
между более крупными обитателями леса, а самой сидеть в безопасности на
деревьях и наблюдать за сражением. Она жадно любила кровь, эта маленькая
бородатая, серая мартышка, конечно, только чужую кровь, когда ее проливали
другие.
пройти чужие самцы. Тика дрожала от возбуждения. Она слышала, что сказала
Ману, и ей все было ясно: безволосая обезьяна -- это Тарзан, а другая --
несомненно Тог. Она даже не ожидала подобной помощи.
убежать и найти дорогу обратно к племени Керчака. Но даже это казалось ей в
действительности невыполнимым: так строго следил за ней Туг.
запах стал здесь чрезвычайно резким; и оба они поняли, что лишь небольшое
расстояние отделяет их от преследуемых. Поэтому они поползли еще осторожнее;
им хотелось подойти к похитителю совершенно незаметно сзади и, если удастся,
напасть на него раньше, чем он их заметит. Они не подозревали, что маленькая
седобородая мартышка уже предупредила их врагов, и что три пары хищных глаз
уже подстерегают каждое их движение и ждут только, когда они подойдут
поближе.
ведущей в чащу, как вдруг где-то недалеко прозвучало громкое: "Криг-а!".
способна их выдать. И теперь, когда она это сделала, они взбесились от
злобы. Туг свалил самку на землю сильным ударом, и все трое самцов яростно
бросились сражаться с Тарзаном и Тогом. Маленькая мартышка прыгала на своей
ветке и кричала от восторга.
бой! Не было никаких предварительных действий, никаких формальностей или
предисловий -- пятеро самцов прямо кинулись в атаку и сразу сцепились. Они
покатились по узкой колее в густую зелень прямо под той веткой, где сидела
веселая Ману. Они кусались, щипались, царапались, колотили друг друга и все
время задавали ужасающий концерт -- рычанья, лая и рева. Через пять минут
все они были уже расцарапаны и окровавлены, а маленький бородач плясал и
подпрыгивал и выкрикивал в азарте свои обезьяньи "браво!". Ману, впрочем,
еще не вполне была удовлетворена: она хотела видеть кого-нибудь убитым. Ей
было все равно, кто будет убит -- правый или виноватый, друг или враг. Она
жаждала крови, крови и смерти!
Тарзану пришлось иметь дело с третьей -- с огромным зверем, обладавшим силой
буйвола. Никогда еще противник Тарзана не встречал такого странного
существа, как этот скользкий, безволосый самец, с которым он сражался. Пот и
кровь залили гладкую смуглую кожу Тарзана. Он ускользал из когтей огромного
самца, все время стараясь вытащить свой охотничий нож из ножен.
волосатую шею противника, другая поднялась кверху, сжимая острое лезвие. Три
быстрых, мощных удара, и самец со стоном покачнулся и упал, ослабев, под
тяжестью противника. Тарзан немедленно освободился из его когтей и
устремился на помощь Тогу. Туг заметил его и обернулся к нему навстречу. У
Тарзана был вырван нож, и Туг схватился с ним вплотную. Теперь борьба шла
правильно -- двое против двух.
случая оказать своим защитникам помощь. Она увидела упавший на землю нож
Тарзана и подняла его. Тика никогда не употребляла этого оружия, но знала,
как Тарзан им пользуется. Она всегда боялась этой блестящей вещи: эта
маленькая штучка причиняла смерть самым могущественным обитателям джунглей с
такой же легкостью, с какой огромные клыки Тантора приносили смерть его
врагам.
на земле, и с любопытством, которое не покидает обезьян даже в минуты
опасности и печали, она и его подняла.
объятия. Кровь струилась у них по бокам, окрашивая в багрец их лица.
Маленький бородач был так увлечен, что даже забыл кричать и плясать; он
сидел, застыв от восторга, и всем своим существом наслаждался зрелищем.
медленно шла за ними, соображая, что ей делать? Она чувствовала себя
искалеченной, больной, изнеможенной после перенесенного страшного испытания.
Нужна ли ее помощь Тогу и Тарзану? Тика верила, как и все женщины, в
доблесть и силу мужчин. Наверное, они сами справятся с теми двумя чужими
самцами.
Противник Тарзана бесконечное число раз кричал "Криг-а!". И вот, к борцам
пришла ожидаемая ими помощь, в рощу вломились с лаем и рычаньем двадцать
огромных самцов из племени Туга.
подальше от борцов на другую сторону просеки. На минуту ее охватил страх. Не
будем, однако, осуждать ее за это: этот страх был вполне понятен после
перенесенного Тикой ужасного испытания.
-- и Тарзан и Тог будут разорваны на куски, и тела их будут лакомым блюдом в
дикой оргии Дум-Дум.
в ее дикой груди вспыхнула искра порыва к самопожертвованию... Какой-нибудь
общий отдаленный предок передал эту искру Тике, дикой обезьяне, наравне с
прославленными женщинами высшего порядка, шедшими на смерть за своих мужей.
клубком к подножию одной из громадных глыб, разбросанных по роще. Но что она
могла сделать? Ножом, который она держала, она не могла воспользоваться: у
ней не хватало силы. Она видела, как Тарзан бросал метательные копья. Она
сама научилась этому вместе с другими познаниями, перенятыми ею от своего
товарища детских игр. Она стала искать, что бы такое кинуть? И, в конце
концов, ее пальцы нащупали какие-то твердые предметы в том мешке, что был
оторван у Тарзана. Открыв сумку, она вытащила оттуда горсточку блестящих
трубочек; они показались ей тяжелыми и удобными для бросания. И Тика изо
всех сил швырнула их в обезьян, сражавшихся у гранитной глыбы.
оглушительный взрыв, и взвились клубы едкого дыма. Никогда еще никто здесь
не слышал такого ужасного шума. С криками ужаса чужие самцы вскочили на ноги
и помчались обратно к стоянке своего племени в то время, как Тог и Тарзан
понемногу опомнились, пришли в себя и встали, искалеченные и окровавленные.
Страшный шум напугал и их. Они также пустились бы в бегство, если б не
увидели Тику, стоявшую перед ними, с ножом и мешком в руках.
блестящих металлических трубочек с тусклыми серыми конусообразными
кончиками.
расстояние мили отсюда и прижалась, перепуганная, к ветке. Она не знала, что
сейчас покойный отец Тарзана, спустя двадцать лет после своей смерти, спас
вот этими блестящими штучками жизнь своему сыну.
однообразно, нет места скуке, если все это однообразие, главным образом,
состоит в попытках избежать смерти в той или в другой форме, или же в том,
чтобы причинять смерть другим. В таком существовании есть острота.
собственными измышлениями. Он достиг теперь полного физического развития,
высокого роста и обладал грацией греческого бога и мышцами быка. По всем
законам обезьяньего быта он должен был бы стать мрачным, угрюмым,
сосредоточенным, но он таким не был. Его характер словно совсем не старился
-- он все еще оставался шаловливым ребенком, к полному смущению его
товарищей-обезьян. Они не могли понять ни его самого, ни его поведения, так
как с наступлением зрелости они быстро забывали свою молодость и ее
развлечения.
месяцев тому назад он зацепил Тога веревкой за ногу и, несмотря на его
вопли, таскал его по высокой траве джунглей, а потом, когда Тог
высвободился, они благодушно катались и валялись в притворной борьбе. А вот
теперь, когда он подошел сзади к тому же Тогу и опрокинул его спиной на
траву, перед ним вскочил не прежний шаловливый Тог, а мрачный, рычащий
зверь, и зверь этот схватил Тарзана за горло.
все-таки не заменился шаловливым настроением; человек-обезьяна понял теперь,
что Тог больше не умеет забавляться и забавлять других. Взрослый обезьяний
самец, по-видимому, потерял все то чувство юмора, которым когда-то обладал.
Семенова Мария
Шилова Юлия
Корнев Павел
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия