Чтение 32–й страницы книги ~Тарзан ужасный~

Тарзан уже приготовился ухватиться за край отверстия, как вдруг что-то
захлестнулось вокруг его рук, и он повис в воздухе. Через секунду Тарзан
почувствовал, что его тянут вверх.

Оказавшись на свету, Тарзан увидел, что находится в комнате, но не
один, а в обществе жреца со страшной маской на лице, который держал в руках
кожаные ремешки. Откуда ни возьмись на Тарзана накинулось несколько человек,
связавших его по рукам и ногам. Он не мог оказать сопротивления, ибо руки
его сковывала кожаная петля.

Битва продолжалась, а Та-ден все не шел. Силы Я-дона убывали.

В это время доставили связанного Тарзана.

-- Вот он, самозванец! -- завизжал, брызгая слюной, Лу-дон.

Обергатц, рассудок которого окончательно так и не прояснился, посинел
от страха и неожиданности при виде величественной фигуры Тарзана. Теперь он
снова увидел его, но не во сне, что часто бывало, а наяву. В сновидениях же
Тарзан постоянно являлся ему как мститель, расправляющийся с капитаном
Шнайдером, старшим лейтенантом фон Госсом и многими другими.

Обергатц словно не видел, что Тарзан связан, а значит, не представляет
опасности. Он залопотал какую-то несуразицу, и Лу-дон понял, что в таком
состоянии его вряд ли кто воспримет как бога. Из этих двух лишь Тарзан
годился для роли всевышнего, но этого нельзя было допустить.

И тогда Лу-дон приблизился к Обергатцу и прошептал:

-- Ты -- Яд-бен-ото. Заяви во всеуслышанье, что он не сын тебе.

Немец очнулся.

-- Я -- Яд-бен-ото! -- закричал он пронзительным от страха голосом.

Тарзан посмотрел ему прямо в глаза.

-- Вы немец. Лейтенант Обергатц, -- сказал он на чистейшем немецком. --
Последний из тех троих, кого я так долго искал. Наконец-то бог свел нас
вместе.

Обергатц увидел обращенные к нему вопросительные взгляды, воинов,
стоявших лицом к лицу с противником, и разум его прояснился. Он понял, что
промедление для него смерти подобно.

Громким, грозным голосом, каким он привык отдавать команды, Обергатц
возвестил:

-- Я -- Яд-бен-ото! Это существо не мой сын! Он умрет на алтаре от руки
бога, которого оскорбил. Пусть это послужит уроком для всех богохульников.
Уберите его с моих глаз. А как только солнце будет в зените, благоверные
соберутся перед алтарем и смогут лицезреть кару божественной десницы.

Обергатц воздел руки к небесам.

Тарзана увели прочь, а Обергатц обратился к воинам, стоявшим у ворот:

-- Бросайте оружие, воины Я-дона! -- возопил он. -- Иначе я поражу вас
молнией! Тот, кто послушается меня, будет прощен. Бросайте оружие!

Воины Я-дона заколебались, нерешительно поглядывая на своего вождя. Тот
бросился вперед с криком:

-- Только трусы и предатели способны на подобную измену. А те, кто
предан Я-дону, не склонятся перед Лу-доном и лже-богом. Принимайте решение!

Кое-кто побросал оружие и нетвердой походкой вошел во дворец. Верные
воины остались с Я-доном. Битва возобновилась, протекая с переменным
успехом.

Близился полдень, а Та-ден все не шел. Битва стихла. Я-дон был вынужден
сдаться в плен.

-- Отведите его в храм! -- приказал верховный жрец. -- Пусть полюбуется
на казнь своего сообщника, а там, глядишь, Яд-бен-ото велит и его самого
прикончить.

В храме толпился народ. В центре стоял Тарзан, связанный по рукам и
ногам, рядом -- его жена. Повернувшись к Джейн, Тарзан кивнул на Я-дона.

-- Это конец, -- произнес он. -- Я-дон был моей последней надеждой.

-- По крайней мере, мы нашли друг друга, Джон, -- отозвалась она, -- и
последние дни жизни провели вместе. Я молю лишь о том, чтобы меня не
оставили в живых после твоей смерти.

Тарзан не ответил, ибо в глубине души опасался того же, чего и Джейн.
Он напряг бицепсы, стараясь ослабить путы, но стоявший рядом жрец заметил
это и ударил Тарзана по лицу.

-- Скотина! -- вырвалось у Джейн. Тарзан улыбнулся.

-- Меня и раньше били, -- сказал он, -- и обидчикам ни разу не
удавалось остаться в живых.

-- Ты все еще не теряешь надежды? -- удивилась Джейн.

-- Я ведь пока не умер, -- ответил он немногословно. Будучи женщиной,
Джейн уступала этому человеку в отваге. В сердце своем она знала, что им
придется умереть на алтаре. Тарзан также не видел иного исхода, однако его
разум отказывался в это поверить.

В толпе показались Лу-дон и обнаженный Обергатц. Верховный жрец повел
немца к алтарю. Встав по левую сторону от алтаря, Лу-дон шепнул что-то
Обергатцу, кивком показывая на Я-дона.

-- После лже-бога, -- объявил Обергатц, -- умрет и лже-король.

Он указал пальцем на Я-дона, после чего взгляд его обратился к Джейн.

-- А женщина? -- спросил Лу-дон.

-- Участь женщины я решу позже, -- ответил Обергатц. -- Сначала
поговорю с ней наедине, но сперва пусть увидит, что значит вызвать гнев
Яд-бен-ото.

-- Пора, -- произнес Лу-дон, глядя на солнце. -- Приготовьте жертву.

Лу-дон кивнул жрецам, окружавшим Тарзана. Те поволокли его к алтарю,
подняли в воздух и положили на алтарь лицом кверху. Но прежде чем это
произошло, Джейн, оказавшись в двух шагах от мужа, рванулась вперед и быстро
поцеловала Тарзана в лоб.

-- Прощай, Джон! -- прошептала она. Жрецы схватили ее и оттащили назад.
Лу-дон вручил Обергатцу жертвенный нож.

-- Я -- великий бог! -- прокричал немец. -- Сейчас вы увидите, как я
караю своих врагов!

Он воздел лицо к солнцу и занес в воздухе нож.

-- Так умирают богохульники! -- завизжал он. В тот же миг поверх
людских голов раздался резкий звук выстрела, в воздухе просвистела пуля, и
Яд-бен-ото рухнул на тело живого Тарзана. Тут один за другим прогремели еще
два выстрела, поразившие Лу-дона и Мо-зара.

Присутствующие, словно по команде, обернулись на выстрелы и увидели на
окружавшей храм стене две фигуры -- воина хо-дона и рядом с ним полуголого
человека из расы Тарзана. Через плечо у него были перекинуты странные ремни
с блестящими на солнце цилиндрами, в руках он держал диковинный предмет из
дерева и металла, из конца которого шла струйка дыма. Хо-дон зычным голосом
возвестил:

-- Рядом со мной посланец смерти, прибывший передать волю истинного
Яд-бен-ото. Развяжите Дор-ул-ото и Я-дона, короля Пал-ул-дона, а также
женщину, подругу сына бога.

Будучи фанатиком, Пал-сат не мог спокойно глядеть на то, как рушится
власть человека, кому он служил и кому верил, и его охватила жажда мести. Во
всем был виноват один-единственный человек, лежавший в данный момент на
алтаре.

Пал-сат подкрался к ножу, выпавшему из руки Обергатца, и прыгнул
вперед, норовя подобрать его. Но не успели его пальцы сомкнуться на рукоятке
ножа, как странный предмет в руках незнакомца пролаял снова, и Пал-сат
рухнул замертво.

-- Хватайте жрецов! -- скомандовал воинам Та-ден. -- А того, кто
забоится, Яд-бен-ото поразит молнией.

Оказавшись свидетелями проявления божественной силы, люди, в том числе
и воины, не стали мешкать, вдохновленные необычным предметом в руках того,
кого Та-ден назвал посланцем смерти. Жрецы были окружены, и в ту же минуту
хлынули воины с запада.

Особенно удивило всех то, что среди прибывших воинов оказалось много
черных волосатых ваз-донов.

Во главе войска встал незнакомец со сверкающим оружием, справа от него
находился Та-ден, а слева Ом-ат, черный вождь.

Воин, стоявший рядом с алтарем, схватил жертвенный нож и разрезал путы,
связывавшие Тарзана. Затем освободили Я-дона и Джейн.

Недавние пленники остались стоять возле алтаря, а пришелец со
сверкающим оружием бросился к ним и схватил Джейн в свои объятия.

-- Джек! -- разрыдалась на его плече Джейн. -- Джек, сын мой!

Тарзан из племени обезьян обнял жену и сына. Король Пал-ул-дона и его
воины склонились перед троицей в знак немого почитания.

¶ГЛАВА XXV§

Через час все собрались в тронном зале дворца Пал-ул-дона. Я-дон
восседал на вершине пирамиды. Рядом с ним по обе стороны стояли Тарзан и
Корак, посланец смерти, достойный сын своего отца.

После короткой церемонии коронования Я-дон послал за О-ло-а и
Пан-ат-лин. Затем возник вопрос об управлении храмом и о судьбе жрецов,
оказавшихся почти поголовно ярыми сторонниками Лу-дона.

Я-дон обратился к Тарзану:

-- Пусть Дор-ул-ото передаст этим людям волю своего отца.

-- Вы легко сможете угодить своему богу. До сих пор жрецы внушали, что
бог жесток, что ему нравятся кровь и страдания. Тем самым они стремились
упрочить собственную власть. Но они обманывали вас. Их лживость доказана
поражением жрецов. Заберите храм у мужчин и передайте женщинам, чтобы они
правили в нем добром и любовью. Смойте кровь с западных алтарей и восточных.
Однажды я дал Лу-дону возможность сделать это, но он не послушался моего
мнения. Освободите всех, кто намечен в жертвы. Приносите в храм лишь то, что
дорого вам самим, и оставляйте на алтаре. Бог благословит приношения, а
женщины из храмов Яд-бен-ото раздадут их тем, кто в них больше всего
нуждается.

Тарзан умолк под шепот всеобщего одобрения. Людям опостылело засилье
жестоких жрецов, и вот явился авторитетный человек с дельным предложением.