Чтение 32–й страницы книги ~Игра теней~

А он хмыкнул:

- Эх, пленник соблазнов... Не может же Госпожа все время заглядывать тебе
через плечо.

- Но я просто обязан не разочаровать людей, которые так стараются
уговорить нас... Ведь верно?

- Вроде так.

Однако не похоже было, что он верит самому себе. Неожиданная удача
причиняла ему беспокойство.

Мы вошли в библиотеку. В ней ничего не обнаружилось достойного. То есть
настолько ничего, что подозрения мои порядком усилились. От Жабомордого
проку было тоже не много, однако он мог хоть что-то подслушать. И
пересказанные им беседы еще усилили мою тревогу.

Для солдат, однако, наступили чудесные времена. Перед некоторыми из
соблазнов не устояла даже превосходнейшая дисциплина наров. Могаба несколько
ослабил узду. Словом, как однажды утром заорал мне в ухо Гоблин:

- Костоправ! Небо горит!!!

Чувство чего-то, происходящего прямо за моей спиной, никак не оставляло
меня.

***

Геополитическая обстановка была ясна. Она оказалась точно такой, как
описывал ее Лебедь.

Добраться до Хатовара можно было лишь пробив себе семисотмильный путь
сквозь земли, управляемые Хозяевами Теней. Если эти Хозяева Теней вообще
существовали.

Лично я слегка сомневался в их существовании. Все, с кем я беседовал при
посредстве Жабомордого, в них верили, однако не видели никаких конкретных
доказательств. - Ведь и богов никто никогда не видел, - сказал мне один
жрец. - Но все мы в них верим, не так ли? Мы видим воочию плоды трудов их...

Тут до него дошло, что на слова о том, что в богов верят все, я
осклабился. Глаза его сузились, и он поспешил прочь. В первый раз здесь
кто-то не дрожал от счастья, общаясь со мной. И я сказал Одноглазому, что из
слежки за первожрецами может выйти больше толку. Князь и Лебедь, в отличие
от них, знали, когда нужно держать язык за зубами.

То, что нами манипулируют, стараясь поднять против каких-то
волшебников-тяжеловесов, мне вовсе не доставляло удовольствия. И более того,
нам приходилось бороться с лучшим противником за последние двадцать лет.
Противником этим было мое собственное невежество.

Я не знал местного языка. Я не понимал таглиосцев. История их
представляла собою сплошную тайну, и Лебедь с приятелями, пускавшие порой
солнечных зайчиков в густую тень, здесь подмогой не были. Конечно же, я
ничего не знал о Хозяевах Теней и народе, которым они правили. То есть
ничего, кроме того, что мне было сказано, а это еще хуже, чем ничего. А
самое худшее - я не имел ни малейшего представления о землях, где, возможно,
придется воевать. И для поиска ответов на все эти вопросы времени не
оставалось.

Закат третьего дня. Мы переехали на новые квартиры в южном конце города,
предоставленные государством. Я собрал всех, кроме полудюжины часовых. Пока
ребята ужинали - ужин был приготовлен и подан людьми, присланными
Прабриндрахом, - сидевшие за моим столом сдвинули головы поближе. Прочие,
имели приказ держать таглиосцев в состоянии постоянной занятости. Вряд ли,
конечно, они могли бы понять нас, однако такая возможность не исключалась.

Я сел во главе стола. По левую руку от меня села Госпожа, по правую -
Могаба с двумя своими лейтенантами, а за Госпожой устроились Гоблин с
Одноглазым, причем тем вечером Гоблин сидел ближе ко мне. О месте за столом
у них каждый раз разгорался спор. Далее сидели Ведьмак и Масло, а Мургену, в
качестве ученика летописца, был отведен дальний конец стола. Я сделал вид,
что рассказываю за едой некую историю, как отец семейства, развлекающий чад.

- Ночью я выведу наружу имперских жеребцов. Госпожа, Гоблин, Ведьмак и
Масло идут за мной. По одному. Также - один из лейтенантов Могабы с одним
солдатом. Они должны держаться в седле.

Одноглазый испустил жалобный вздох. Мурген - тоже. Но Могаба заговорил
первым:

- Украдкой?

- Я хочу провести разведывательный рейд на юг. Возможно, эти люди
пытаются продать нам кота в мешке.

На деле я этого не думал, но зачем полагаться на чужие слова, если можно
взглянуть самому? Особенно если этот говорящий пытается воспользоваться
тобой...

- Одноглазый, останешься здесь и будешь держать беса в работе. Днем и
ночью. Мурген, записывай все, что он будет докладывать. Могаба, будешь нас
прикрывать. Если местные рассказывали правду, наш рейд продлится недолго.

- Ты обещал Прабриндраху дать ответ через неделю. Осталось четыре дня.

- Вернемся вовремя. Выезжаем после следующей смены часовых, когда
Одноглазый с Гоблином отключат всех, кто может увидеть нас.

Могаба кивнул. Я взглянул на Госпожу. Она ничего не желала добавить.
Хочешь, мол, быть главным - будь им, а она оставит свое мнение при себе.

- Несколько моих людей, - сказал Могаба, - обратились ко мне с некоторым
деликатным делом. Я полагаю, нам необходимо выработать политику.

Это было по меньшей мере неожиданно.

- Политику? Касательно чего?

- В какой мере наши люди вправе применять силу для самообороны. Несколько
наших людей подверглись нападениям. Они хотят знать, до каких пределов им, в
силу политических причин, необходимо проявлять сдержанность. Будет ли им
позволено демонстрировать силу?

- Ох как! Когда это началось?

- Первый рапорт я получил около полудня.

- Все случаи, значит, сегодня?

- Так точно, сэр.

- Давай посмотрим на подвергшихся нападениям.

Он привел их к столу. Все оказались нарами. Их было пятеро. Пожалуй,
такое могло произойти не только с наром. Я послал Мургена к нашим. Вскоре он
вернулся..

- Три случая. Они сами справились. Говорят, не подумали, что такие мелочи
стоят рапорта.

Это кое-что говорит о состоянии дисциплины.... Примерно через полминуты
было установлено, что нападавшие, судя по всему, не являлись таглиосцами.

- Такие сморщенные смуглые карлики? Мы видели подобных на реке. Я
спрашивал Лебедя; тот сказал, что не знает, откуда они. Однако медвежью
болезнь они ему устроили. Если они не таглиосцы, не спускайте им ничего. И
пару пленных возьмите. Одноглазый! Если сумеешь изловить парочку, возьми их
в работу, и...

Все это говорилось, пока таглиосские подавальщики сновали туда-сюда. Как
раз в этот момент несколько человек подошли забрать пустые тарелки, удержав
Одноглазого от жалоб на столь непомерное количество работы для него одного.
Впрочем, и после их ухода он не успел даже вякнуть.

Первым заговорил Мурген:

- Тут одно дело. Костоправ. Могаба слегка поморщился. Гибкий-то он
гибкий, но никак не мог привыкнуть к тому, что я позволяю кому-либо называть
меня иначе чем "Капитан".

- Что за дело?

- Летучие мыши. Гоблин хихикнул:

- Заткнись, коротышка. Что за мыши?

- Ребята постоянно находят вокруг мертвых летучих мышей.

Уголком глаза я заметил, что Госпожа внимательно прислушивается к
разговору.

- Не понимаю.

- Наши люди с самого приезда сюда каждое утро находят мертвых летучих
мышей. Все разодраны, не просто упали мертвыми. И - только там, где мы. В
городе этого больше нигде не бывает.

Я посмотрел на Одноглазого. Он тоже взглянул на меня и сказал:

- Понятно. Все понятно. Еще работенка для старого, доброго Одноглазого. И
как этот Отряд обойдется без меня, когда помру?

Уж не знаю, купились ли на это остальные или как.

Между мной и Одноглазым существовало нечто такое, во Что были посвящены
не все.

- Еще проблемы есть?

Проблем ни у кого не нашлось, однако у Мургена был вопрос:

- Ничего, если мы малость поработаем над Лебедем? Я поглядел на эту
забегаловку, где он - хозяин. Пожалуй, кое-кто из наших ребят там посидит.
Может, удастся выяснить что-нибудь интересное.

- В крайнем случае, хоть понервничает. Хорошая идея. И из наров
кого-нибудь возьмите. Пусть приглядятся к этому Ножу.

- Страшноват парень, - заметил Масло.

- И, голову кладу, самый опасный. Наподобие Ворона. Убьет - глазом не
моргнет, а через пять минут и не вспомнит.

- Вы должны рассказать мне побольше об этом Вороне, - сказал Могаба. - С
каждым разом, тогда вы упоминаете о нем, он все больше интригует меня.

В разговор, не донеся вилки до рта, вмешалась Госпожа.

- Обо всем этом написано в Летописи, лейтенант, - сказала она с
предостерегающей мягкостью.

При всей его преданности всему, связанному с Черным Отрядом, Могабе еще
только предстояло предпринять попытку серьезного ознакомления с Летописью,
написанной после того, как Отряд покинул Джии-Зле.

- Конечно, - отвечал он.

Голос его звучал по-прежнему ровно, однако взгляд затвердел, словно
сталь. Между ними явственно чувствовался некоторый холодок. Я и прежде
замечал это. Негативный химизм, так сказать. Причин для нелюбви друг к другу
у них не было. Хотя, может, и были; в те дни я проводил с Могабой куда