Чтение 33–й страницы книги ~Кольца анаконды~

услы-шанным. -- Борегар напряженно выпрямился. Не-смотря на мягкие, тягучие
южные интонации, в его словах металлом зазвенел гнев. -- Я спрошу вас
на-прямую. Не согласитесь ли вы рассмотреть вопрос о временном прекращении
военных действий против меня? Я хочу только защитить людей этого штата и
обещаю не предпринимать никаких внезапных воен-ных действий против
федеральной армии. В ответ я прошу, чтобы вы не атаковали оставленные мной
по-зиции. Я прошу этого, потому что намерен атаковать нашего общего врага.
Если вы согласитесь, можете предъявить любые условия, какие пожелаете, и я
подпишусь под ними. Как собрат по оружию, я с ис-кренним уважением прошу
вашей помощи.

Эта встреча, вторжение англичан и эта просьба настолько выходили за
рамки обыденного, что Шер-ман просто не находил слов. Но в то же самое время
чувствовал душевный подъем. Пойти на перемирие довольно легко, более того,
он согласится с большим удовольствием. Ему поставлена задача удержать
за-нятый плацдарм. И выполнить эту задачу куда легче,

согласившись на прекращение боевых действий, чем в кровавом бою.

Но несравненно важнее выражение, употреблен-ное генералом Борегаром.

"Общий враг", вот как он сказал -- и сказал аб-солютно искренне. И
когда Шерман заговорил, в уголке его сознания уже ютилась совершенно
неле-пая, несообразная идея.

--Я понимаю ваши чувства. Будь я на вашем месте, я поступил бы точно
так же. Но, конечно, я не могу согласиться на подобное, не
проконсультиро-вавшись со своим прямым командиром генералом Халлеком, --
помолчав, промолвил он.

-- Конечно

-- Однако, если уж мы об этом заговорили, по-звольте добавить, что я
понимаю ваше положение и всем сердцем сопереживаю вам. Дайте мне один час,
после чего мы встретимся здесь снова. Мне надо пер-воначально объяснить, что
произошло и что вы пред-лагаете. Уверяю вас, я употреблю все силы, дабы
подкрепить ваши аргументы.

-- Благодарю вас, генерал Шерман, -- с отзвуком теплого чувства
проговорил Борегар, отдавая честь.

Шерман козырнул в ответ, развернул коня и по-скакал прочь. Полковник
Эйплер собственноручно взял коня под уздцы, когда Шерман спешился.

-- Генерал, в чем там дело, что стряслось? Шерман посмотрел на него
рассеянным взглядом, мысленно пребывая где-то далеко.

-- Да, Эйплер, это дело исключительной важнос-ти, иначе генерал не
приехал бы собственной персо-ной, как сейчас. Я должен доложить. Как только
с этим будет покончено, я поговорю с вами и остальны-ми старшими офицерами.
Пожалуйста, попросите их собраться в моей палатке через тридцать минут.

Он спустился по склону к лагерю, но, вопреки собственным словам, даже
не думал заходить к телеграфистам. Вместо этого он направился прямиком в
собственную палатку. И обратился к часовому:

-- Никто не должен меня беспокоить, пока мои офицеры не соберутся
здесь. Велите им подождать у входа. Никому не позволительно видеться со
мной. Вообще никому, ясно?

-- Так точно, сэр.

Рухнув на походный стул, Шерман устремил не-видящий взгляд вдаль,
рассеянно теребя свою жид-кую бороду. Нынешняя ситуация предоставляет
воз-можность, за которую надо хвататься обеими руками, пока она не
ускользнула, и ни в коем случае не вы-пускать. Несмотря на собственное
заявление, Шер-ман решил покамест не связываться с Халлеком. Ему просто
нужно было время, чтобы обдумать внезапно возникшую идею без лишних помех.
Пришедший ему в голову курс действий слишком уж нестандартен, слишком
иррационален, чтобы его могли постичь другие.

Конечно, долг повелевает ему немедленно теле-графировать о том, что
случилось в Билокси, испро-сив приказаний. Когда генералы и политики поймут,
что натворили англичане, то наверняка согласятся на перемирие. Общий враг.
Уж пусть лучше армия южан бьется с англичанами, чем угрожает нападением на
Север.

Но сколько времени понадобится политиканам, чтобы принять решение?

Слишком много, это и ребенку ясно. Никто не за-хочет принять на себя
ответственность за радикаль-ные действия, о которых просит Борегар.
Команди-ры будут трепетать, передавая ответственность вверх по команде.
Туда-сюда полетят телеграфные депеши, пока в конце концов вся проблема не
плюхнется на плечи Эйбу Линкольну.

И сколько же времени это займет? В лучшем слу-чае -- несколько часов, в
худшем -- не один день. А ре-шение надо принять сию же минуту. Как ни
трудно, придется взять ответственность на себя. Надо идти ва-банк, пусть
даже на кону вся карьера. Если упус-тить подобную возможность, она уже
никогда не по-вторится. Надо принять решение самостоятельно и действовать на
основании этого решения.

И Шерман знал, какое примет решение. Он рас-смотрел все возможности и
все равно склонялся к одному-единственному. Когда офицеры собрались, он
изложил им задуманное, аккуратно, взвешенно подбирая слова:

-- Джентльмены, как и Север, вторжению бри-танской армии ныне подвергся
Юг. -- Он выдержал паузу, выжидая, когда эта весть дойдет до сознания
офицеров. Затем продолжал: -- Я переговорил с ге-нералом Борегаром,
просившим меня о перемирии ради позволения ему отвести войска на юг для
битвы с врагом. Он назвал агрессоров "нашим общим вра-гом". И это истинная
правда. В данный момент* пере-мирие придется как нельзя кстати. К тому же
оно, несомненно, нам на руку. -- Он оглядел офицеров, согласно закивавших
головами. Но согласятся ли они с ним после сказанного далее? -- Я хочу
предо-ставить это перемирие. Что вы скажете на это?

-- Правильно, генерал, от начала и до конца!

-- Вы просто должны так поступить, иного выбо-ра нет.

-- Чем больше красномундирников они шлепнут, тем меньше у нас будет
болеть голова.

Их энтузиазм совершенно натурален, ненатужен и непреувеличен, но
насколько далеко согласятся они зайти?

-- Я рад, что все мы в этом едины. -- Шерман окинул взглядом
взволнованных офицеров и загово-рил, с предельной тщательностью выбирая
слова: -- Предлагаю оказать нашему общему делу даже более обширную помощь.
Если вы со мной согласитесь, я намерен взять пехотный полк и присоединиться
к ге-нералу Борегару в атаке на англичан.

Воцарилось длительное молчание: собравшимся требовалось время, чтобы
обмозговать предложение Шермана так и эдак. Последствия зайдут весьма
да-леко, речь идет не о единственном случае совместно-го участия в
конфликте. Конечно, может статься, что из этого решения не воспоследует
ничего, кроме одного-единственного боя, или оно может повлечь даль-нейшие
события, которые почти невозможно пред-угадать. Первым подал голос полковник
Эйплер:

-- Генерал, вы весьма мужественный человек, если решились предложить
подобное, не согласовав это по команде. Я уверен, что вы учли это и учли все
возможные последствия своих действий. Что ж, я тоже. Я бы хотел, чтобы с
собой вы взяли Пятьдесят третий Огайский. Президент всегда стремился любы-ми
средствами укоротить эту войну, заключить мир с Конфедерацией. И я целиком и
полностью с этим со-гласен. Давайте поможем остановить это вторжение. Берите
нас с собой.

Эта единственная искра воспламенила энтузиаз-мом всех офицеров. Капитан
Мунк одобрительно вскричал:

-- Пушки, вам нужны пушки! Моя Первая Миннесотская батарея тоже пойдет
с вами!

-- А люди поддержат это решение? -- поинтере-совался Шерман.

-- Уверен, поддержат, генерал. Они наверняка разделяют наши чувства.
Надо гнать захватчиков из нашей страны!

Пока офицеры раздавали приказания, Шерман вернулся в свою палатку и
написал рапорт, подробно изложив свои действия и доводы в их пользу. Сло-жив
и запечатав рапорт, он послал за генералом Лью Уоллесом, командиром Двадцать
третьего Индианского полка.

---- А ты-то согласен с подобными действиями,

Лью?

-- Как нельзя более, Камп. Есть шанс, что удаст-ся как-то повлиять на
эту войну. Хотя я и не совсем представляю, что из этого может выйти. После
Шайло и всех этих смертей, пожалуй, я начал видеть войну совершенно иными
глазами. Мне кажется, что ты предлагаешь весьма достойную вещь. Негоже
аме-риканцам биться с американцами, хоть нас к этому и вынудили. Теперь у
нас есть шанс как-то поправить положение, и к тому же вместе.

-- Хорошо. Тогда прими командование до моего возвращения. И возьми вот
это. Это полный рапорт обо всем, что здесь сегодня произошло. Когда мы
уй-дем, пожалуйста, телеграфируй это генералу Халлеку .

Приняв сложенный листок, Уоллес улыбнулся.

-- У меня тут будет масса дел какое-то время. По-дымется настоящий
тарарам, когда эта новость дой-дет по назначению. Боюсь, пройдет добрый час,
преж-де чем я смогу вырваться, чтобы отправить рапорт.

-- Ты весьма рассудительный офицер, Уоллес. Действуй по своему
усмотрению.

Орудия уже приготовили к маршу, лошадей впрягли в постромки. В
оборонительных позициях образовали разрыв, чтобы они могли проехать. Бой-цов
Пятьдесят третьего Огайского уже известили о на-мерениях Шермана, и ему было
очень важно узнать, как они к этому отнеслись. Когда он подъезжал, они
вытянулись во фрунт, а затем по шеренгам прокати-лось неистовое "Ура!".
Солдаты приветствовали ге-нерала, медленно ехавшего вдоль строя, размахивая
в воздухе фуражками, поднятыми на кончиках шты-ков. Боевой дух взмыл до
небес, и, похоже, никто ни в малейшей степени не усомнился в важности и
пра-вильности его решения. Но разделят ли подобное от-ношение конфедераты?
Шерман посмотрел на ци-ферблат: час истек.

Отправляясь вместе с полковником Эйплером на встречу с. ожидавшим
генералом Борегаром, Шерман чувствовал, что на них устремлены глаза всей
армии.