Чтение 33–й страницы книги ~Под небом голубым~

10. Он закрыл Книгу итогов. Провел ладонью по грубой чешуйчатой обложке.
Глотая воздух через силу, как просроченную отраву, встал и огляделся.
"/Да, ты все еще по-прежнему здесь, старина. В Библиотеке. В городе.
Снаружи ждет Дер-Рокта (именно так, снаружи, далеко снаружи, черт бы его
побрал!). Поспеши/.
Но... Но...
/Что-что? Думай внятнее, тебя сложно разобрать/.
Я понял.
/Неужели? Поздравляю. Дозволено ли будет поинтересоваться, что именно?/
Я понял, я знаю, какое место у города самое уязвимое.
/Какое же?/
Вот какое!"
Сжатая в кулаке свеча задохнулась и - показалось на миг - потухла. Но нет,
только разгорелась ярче. Человек поднес ее к обложке и подождал, пока
огонь переберется на бумагу. Тот боязливо попробовал, куда ступать,
поставил одну искорку, поплясал немного, потом прыгнул всем телом,
расплываясь, проникая под картонный переплет, в самую сердцевину, в самое
нутро, выжигая букву за буквой, строчку за строчкой, жизнь...
"Горячо!"
Дикарями плясали огоньки, вольными дикарями вокруг никчемной жертвы,
которая неожиданно превратилась в единственно возможную; лишь ее согласны
были принять мертвые боги - жертву, что перестала быть жертвой, слабость,
что перешла в силу, смерть, что обернулась новой жизнью.
Человек отшатнулся, глядя на огненный клубок былого. Но все-таки досмотрел
до конца, взял на ладонь щепоть пепла и растер между пальцами с
отстраненной улыбкой, едва задевшей лицо, но не глаза. Нет, не глаза.
Потому что знал: опять ошибся. К счастью.

11. В городе по-прежнему было темно и пусто. Человек посмотрел на небо, на
закрывшуюся за спиной дверь Библиотеки, снова на небо. Потом зашел в
ближайший дом, очень похожий на тающий небоскреб, поднялся на третий этаж,
отыскал незапертый номер, лег на мертвую кровать и закрыл глаза.
Проснулся оттого, что кто-то кашлянул и пошевелил алыми плечами пиджака.
- Ну вот, - сказал Дер-Рокта. - Все как договаривались. Я готов отправить
вас назад, прямо сейчас. Но советую поторопиться, времени у нас не так уж
много.
Человек приподнялся на локте, разглядывая пришельца. Дер-Рокта, как всегда
сидел на стуле, а свеча (как всегда) горела чуть поодаль. Ее свет не
выхватывал из пустоты ничего, только гость и хозяин, стол, кровать и
кусочек пола. Остального словно не существовало. Как будто процесс
разрушения поглотил все вокруг, не досягаемыми были лишь последние
предметы да два создания в центре освещенного колпака.
- Не стоит, - сказал человек, и эхо испуганно, само того не желая,
повторило его слова. - Не стоит. Я отказываюсь от ваших услуг.
Дер-Рокта покачал головой:
- Это невозможно. Вы заплатили. И значит...
- Абсолютно ничего не значит, - прервал его человек, вставая с постели. -
Я не хочу. Ступайте.
- Вы не понимаете...
- Может быть, не понимаю. Но ровно так же не понимал и все это время.
Ступайте, вы ведь получили желаемое. А теперь я попытаюсь получить то,
чего хочу я. Уходите.
- Но...
- Уходите! Сейчас же!
- Да, Творец, - сказал Дер-Рокта, склоняя бледную безволосую голову. -
Ухожу.
Он исчез, вместе со стулом и свечей, а человек еще долго смотрел туда, где
только что вместо пустоты растекался по полу болезненный свет.

12. "Творец. Он сказал "Творец" ".
Было смешно и горько одновременно.

ЭПИЛОГ

13. Человек оставил небоскреб и отправился в путь. Он вышел налегке,
захватив только куртку с дырявым карманом да клочок бумаги в целом: "Когда
заблудишься, не кричи..." Человек шел по улицам города, внимательно
вглядываясь в очертания каждого здания, каждого моста, каждой арки. Город
отвечал ему тем же.
Наконец человек добрался до Врат.
Врата сегодня ничем не отличались от прежних ночей, а ночь - от прежних
Врат; разве только оспяные пятна символов и силуэтов мерцали слабо,
мертвенно, вызывая вместо страха жалость - так аккуратный красноклювый
аист разглядывает полудохлого лягушонка.
Человек вошел в тень надвратного козырька, приблизился к вороту, привычно
обхватил руками рычаг, потянул. А-А-АХХ!!! - посыпались неистребимые
чешуйки ржавчины. А-А-АХХ!!!
Когда створки распахнулись до конца, он отошел от ворота и некоторое время
смотрел на свободную, прямую, как натянутый над бездной канат, улицу. И
эта улица уже не манила.
Человек обернулся.
В первый момент он не понял, что, собственно, изменилось там, за
кроваво-красными стенами. А когда понял, улыбнулся и уверенно шагнул в
междучелюстье Врат.
Светало.
Он шел навстречу восходящему солнцу, шел, с пустыми руками и свежим
взглядом, не зная (но, несомненно, догадываясь), что в центре города, под
мостовой, закапало, забурлило, а потом взорвалось и потекло тягучее
застоявшееся нечто; наполнилось, вознеслось и взлетело тысячами тысяч
струек из черного фонтана; разлилось в ассиметричных ярусах разноразмерных
чаш, увлажнило миниатюрные фигурки живых существ и плеснуло в невысокий
белый бортик, становясь прозрачнее и чище; и зажурчало настоящим сердцем
города.
И когда над пустынной бездвижной землей заботливо склонилась ночь, человек
лег, свернувшись калачиком, как ляжет еще не один раз, - чтобы уснуть. И
видеть сны.

АВТОР. СЕЙЧАС.

14. В принципе, на этом можно было бы и закончить. Финал хороший.
Неплохой, по крайней мере. Жизнеутверждающий. Но... только отчасти
правдивый. Ладно, кто не хочет, может дальше не читать. Пускай думают, что
на этом все и закончилось. Я бы тоже хотел так думать. Не получается.

ЧЕЛОВЕК. ТОГДА.

15. В городе по-прежнему было темно и пусто. Человек посмотрел на небо, на
закрывшуюся за спиной дверь Библиотеки, снова на небо. Потом зашел в
ближайший дом, очень похожий на тающий небоскреб, поднялся на третий этаж,
отыскал незапертый номер, лег на мертвую кровать и закрыл глаза.
Проснулся оттого, что кто-то кашлянул и пошевелил алыми плечами пиджака.
- Ну вот, - сказал Дер-Рокта. - А обещали. Я ведь заранее знал: обманете.
Ну, как хотите. Счастливо оставаться.
И он исчез, вместе со стулом и свечей, а человек еще долго смотрел туда,
где только что вместо пустоты растекался по полу болезненный свет.

16. Спать больше не хотелось. Человек вышел из номера, спустился по
лестнице в фойе и подошел к дверям (нет, не стеклянным - обычной
вертушке). Когда толкнул ее, что-то звякнуло по ту сторону, на мостовой.
Оказавшись снаружи, человек начал искать невидимый предмет, хотя - видят
мертвые боги! - не надо бы, ох, не на...
Да, разумеется это был меч.

17. ...Когда створки распахнулись до конца, он отошел от ворота и
некоторое время смотрел на свободную, прямую, как натянутый над бездной
канат, улицу. Не оглядываясь, быстро пошел по ней, еще не отдавая себе
отчета, куда и зачем. По сторонам старался не смотреть.
Светало. Человек почти бегом добрался до сада, перепрыгнул через ажурную
металлическую ограду, упал в траву под деревом. На минуту закрыл глаза,
охлаждая тьмой воспаленные зрачки. Солнце однако же пробиралось под веки и
растекалось там пересоленным медом, поэтому когда желтизна света исчезла,
человек даже обрадовался.
- Угрр-аавф! - сказали сверху.
"Ну вот, только собак-Обитателей мне и не хватало!"
- Oh, I`m so sorry, - добавили затем, уже другим голосом. - My dog...
Он вскочил, перепугав пса и его хозяйку.
- Что? Что вы сказали?
Впрочем, она, кажется, ничего не поняла. Зато увидела меч в траве и
поспешила удалиться, выкрикивая имя своей собачки.
Человек сел и огляделся. В парке людей почти не было - в такую-то рань! -
только несколько одиноких фигур прогуливались поодаль вместе со своими
четвероногими питомцами. Кто-то косился на странного незнакомца. Человек
подхватил меч, поднялся. "Только без паники. Только..."
Он направился по дорожке, не имея ни малейшего представления, куда та
приведет его. Оказался на улице, посмотрел номер и название, попытался
сориенитроваться. Вроде бы, получилось. Разумеется, на билет денег не
было, пришлось добираться пешком - он так и преодолел остаток пути:
незастегнутая куртка с порванным карманом, меч зажат под мышкой. Слава
мертвым богам, никто не остановил, не поинтересовался, какого черта он