Чтение 33–й страницы книги ~Уши в трубочку~

- Да-да, - согласился он, - потому я и зову тебя к себе. Приходи, будем править вдвоем.

- Приду, - сообщил я. - Ты тоже великий воин. Не такой великий, как я, но тоже великий. Будем править вместе. Будем убивать и вспарывать животы...

- Где ты сейчас? - прервал он.

Я видел испуганные глаза Иканы, как же, щас скажу все, еще и ключик ему дам от квартиры, где девки визжат! Размечтался.

- Близко, - сообщил я. - Устал я за эту чертову ночь. Ты щас отпусти благородную леди Икану и ее челядь, пусть идут в небесную колесницу, а мы...

Он прервал, нетерпеливый такой:

- Их я отпустить не могу, они мои гости.

Икана жестами старалась дать понять, что в гробу она видала такое гостевание, да и Додо с Гого дергались, выражали протест, я подумал и повторил:

- Нет, пусть идут.

- Не могу.

- Ты со мной споришь? - удивился я. - Я ищщо не закончил, а ты уже прерываешь, нехорошо! Дикий ты какой-то. Я, как победитель, накладаю на вас репа... репу... словом, репатриации. И контрапункции. Первое и самое важное требование - это... признать Икану самой красивой и прекрасной женщиной вашей планеты! Той самой, за которую ломают перья, клювы и копья рыцари с баронами.

Они смотрели непонимающе, ошарашено, диктатор с великим изумлением повернул голову в сторону перепуганной пленницы:

- Этой, что ли?

Я кивнул:

- Понимаю ваше недоумение. Захватив ее... вместе с ее челядью, вы уже тем самым признали ее самой прекрасной, ибо как, если не за самую прекрасную женщину Вселенной стоит рисковать жизнями, богатством, здоровьем и самой планетой?.. Но все же надо как-то подтвердить пригерольдно, в смысле, через массмедию. Врубился? А также я накладаю кое-что по мелочам, как то: доставить их на звездолет с почетом, снабдить звездолет продовольствием, а населению планеты трое суток не стричь ногти...

Весь зал превратился во множество распахнутых ртов, а у Додо челюсть отвисла до пола. Диктатор спросил непонимающе:

- А ногти... зачем?

- Должен же я придумать еще что-то, - объяснил я, - демонстрирующее полную победу? Врага нужно унизить. Сперва хотел было первой брачной ночи у всех женщин этой планеты, но... гм... боюсь, это несколько заденет благородную леди Икану... так что с превеликим, надо признаться, сожалением вынужден отказаться. Или вы не совсем счастливы принять эти условия?

Диктатор проговорил медленно, на глазах наливаясь гневом:

- Нет.

- А, ну ладно, я так и знал. У тебя сколько городов на этой планете? Всего четыре?.. Ну тогда скажи, какой из них... э-э... сжечь, как Содом и Геркуланум?

В зале настала мертвая тишина, затем он спросил осторожно:

- Ты о чем, великий воин? Даже величайший?

Я повторил терпеливо, словно говорил с умственно недоразвитым:

- У тебя есть урановый рудник. Твои рабы накопали много руды. Там же изготовили пару сот атомных бомб. Верно?.. Так вот я этой ночью проник туда, украл и спрятал в твоих городах.

Он покачал головой:

- Ты что-то путаешь. Там такая охрана...

- Липа, - опроверг я. - Вам не от кого было охранять, так что ваша охрана спала, как суслики... Суслики - это такие звери, похожие на барсуков, только барсуки спят еще больше. Барсуки - это такие звери, похожие на хомяков, только насчет спанья им до хомяков далеко... Словом, я вывез на украденном вертолете, а за спиной, чтобы не погнались, обрушил крышу всего рудника.

По залу бегали люди, на экранах сменялись морды, что-то докладывали, наконец диктатор снова повернулся ко мне, лицо угрюмое, раздраженное.

- Да, там небольшая авария... Просел свод, завалило часть туннеля. На очистку потребуется не больше одного дня. Ты это мог увидеть, а теперь пытаешься шантажировать.

Я вздохнул:

- Так и знал, что ответишь... такое умное. Ну почему мне всегда попадаются не противники, а просто стыд такой? Одни тряпочки. Все как на ладони, прям неинтересно!.. Ладно, я взорву город, что в долине между двух гор... как его... ага, Наблус, во-во!.. Наблус. Тогда ты поверишь, надеюсь?

Он саркастически улыбнулся, но по лицу пробежала тень тревоги.

- Поверю, поверю.

Я быстро набрал код, энтерякнул и сказал с сожалением:

- Смотри, нещщасный.

Некоторое время ничего не происходило, я чуточку забеспокоился, вдруг да не... но в этот миг экраны вспыхнули красным, затем ослепительно белым. Все сменилось чернотой, только на одном, что дает панорамную картинку, медленно вырос багровый столб огня, поднялся в верхние слои атмосферы, там начал разрастаться в багровую с оранжевыми проблесками шапку гриба, очень похожую на гнойный нарыв.

В зале окаменели, только Икана повернулась и бросила на меня отчаянный взгляд. Я подмигнул ей, она сжалась и отвернулась, словно я сделал что-то нехорошее, а не всего-навсего взорвал, даже проще - активировал атомную бомбу!

Диктатор, весь серый, как пепел, сгорбившийся, повернулся, словно в густом клее, в мою сторону. На лице страх и отчаяние, ужас, недоверие, он прошептал:

- Что это... было?..

Я удивился.

- Я не сказал? Пришлось, понимаешь?.. Я люблю отсекать головы, вспарывать животы, и чтобы кишки вываливались теплой кишащей массой... а потом зажарить кабанчика, но тут хрен где отыщешь кабанчика, пришлось вот развести костер... Ну что, повторить еще, что я очень люблю? И активировать, как говорят умники, второе устройство?

Он простер усталую дрожащую руку к экрану, пальцы тряслись, как будто их трепало током.

- Я отпущу, отпущу всех!.. Только скажи, где ты положил второй заряд?

- Когда мои войдут в корабль, - сообщил я. - Понял?.. Когда войдут в корабль, тогда и продолжим базар.

- Но...

Я рыкнул:

- Ты перечишь мне, великому воину?

Он почти прошептал, раздавленный моим гуманизмом, как асфальтовым катком:

- Нет-нет, да чтоб я когда-то перечил человеку с... как говоришь, называется твой звездный мир?

- Военная тайна, - сообщил я.

Икану развязали первой, затем Додо и Гого, ухватили за локти и почти бегом повели из зала. Я вскинул голову, осмотрелся, вроде бы не видно в небе боевых вертолетов, все путем, но на всякий случай отступил глубже в пещеру. На экране появились длинные коридоры, наконец троих пленников вывели, усадили в вертолет. Я проследил, как их усадили, курсором мышки поймал одну летающую видеокамеру и оставил в зале над ничего не подозревающим диктатором.

Я снизился на украденном вертолете возле самого звездолета, немногочисленная охрана, обломав зубы о титановые стены, в разочаровании расселась, как вороны на окрестных камнях, зевают и чешут в подмышках и ниже, намного ниже. На приближающийся вертолет смотрят с вялой заинтересованностью. Я вышел и сразу дал длинную пулеметную очередь, дурни только глупо таращились и даже не пытались прятаться, ну прямо русский спецназ в юсовских баймах.

Когда пулемет отщелкал последние пули, я выронил бесполезное устройство и, выхватив лазерный пистолет, добил последних. Дверь послушно распахнулась и тут же захлопнулась за спиной, я промчался по длинным коридорам в центральную рубку. На всех экранах мелькают картинки, видеоглазки работают исправно, только хаотично, я быстро отыскал картинку, где трое бывших пленных сидят, как испуганные птенчики, прижавшись друг к другу, вокруг вооруженные до зубов крепкие ребята, хотя, конечно, крепкие только в сравнении с ними, но не с нами, землянами, людьми огня и железа!

На одном из экранов на всякий случай я оставил зал с диктатором, он все еще выглядит раздавленным, в зале паника, одни орлы сомкнулись вокруг вожака, остальные бегут стремглав. Возможно, скоро начнется народное восстание, антинародную диктатуру сметут на фиг, слишком велик просчет, чересчур большой спад экономики и добычи полезных ископаемых...

В небе появился вертолет, снизился и сел в сторонке. Группа стражей выбежала первыми и помчалась к звездолету. Выждав, когда затаились, я включил громкую связь и объявил трубным голосом с неба:

- Ребята, мне за вас стыдно. Ну что за детские фигли? Я уже здесь, могу вас прям щас превратить если не в жаб, то в пепел. Убирайтесь на фиг подальше... Подальше, я сказал! А этих троих я впущу, когда будете не ближе чем за три сотни шагов. Если же попытаетесь ворваться следом, я сперва взорву... то есть активирую второй заряд, мало не покажется, а потом все-таки встречу вас и всех перебью. Наконец-то повспарываю животы, чтобы кишки вываливались теплой парующей грудой, чтобы хрипы и стоны ласкали мой музыкальный слух чувственного и мечтательного варвара...

Они ринулись от звездолета, как вспугнутые воробьи. Спустя пару минут из вертолета вышли Икана, Додо и Гого. Еще не веря в случившееся, двинулись в мою сторону нетвердой походкой. Додо все оглядывался, Гого таращился под ноги, только Икана смотрела на корабль со страхом и надеждой.

На экране, где диктатор, произошло движение, к нему подбежал человек и что-то прошептал на ухо. Диктатор поднял голову, лицо измученное, сказал хриплым голосом:

- Великий воин, ты слышишь меня?

- Да, - ответил я безмятежно, - говори, враг мой..

- Я отпустил твоих друзей. Где атомный заряд?

- Они еще не вошли в небесную колесницу, - ответил я. - Как только войдут... Это уже скоро, не дергайся. Вот они плетутся, цветочки собирают. Ты их не пытал, случаем?

Он мотнул головой:

- У нас это варварст... словом, не применяется.

- Да? Ну вы прямо христосики. Целая планета без пыток? Нереально... Вам не выжить. Впрочем, это не мое дело. Сейчас открою им двери, только не отвлекай... потом закрою...

Как только трое бывших пленников переступили порог входного шлюза, титановые плиты быстро сползли в первоначальное положение, сплавились с корпусом корабля в одно целое. Додо быстро пошел в сторону центральной рубки, Гого и Икана едва поспевали. Я сказал с чувством:

- Неплохо повоевали, только мало, верно?

- Немало, - ответил диктатор угрюмо.

- Ладно, в следующий раз повоюем больше, - пообещал я. - Может быть, выиграешь ты?.. Кто знает, вдруг повезет?.. А бомба.... Вот склероз проклятый... Или это болезнь Альцгеймера? У вас такое водится? О чем это мы говорили, об искусстве?

Он прошептал в мертвой тишине застывшего зала:

- О бомбе...

- Ах да, - сказал я и улыбнулся получезарнее, - бомбу я оставил в Гетаке. Прямо в подвале большого дома с высокой антенной.

Он спросил недоверчиво:

- Но... как? До Гетаки больше восьми часов!

- А я на форсаже, - объяснил я. - Ну кто из земных варваров не любит быстрой езды?

Несколько человек тут же выбежали из зала, диктатор бросил несколько слов в микрофон, вмонтированный в петлицу. Через некоторое время сказал с удивлением:

- Верно, там найдена бомба... Кто бы мог подумать...

Я сказал беспечно:

- Ладно, до встречи! Мне понравилось, в другой раз повоюем еще.

Икана с двумя добралась до центральной рубки, подергали двери. Полупрозрачные, они позволяют увидеть силуэты, я слышал их голоса, они слушают мой разговор с диктатором, всячески старались привлечь мое внимание и указывали знаками, чтобы я разблокировал двери и дал им пойти в центральную рубку.

Диктатор сказал мрачно, со зловещим триумфом:

- Не торопитесь.

- А что случилось? - поинтересовался я.

- Я не могу отпустить вас, - сообщил он. - И не отпущу! Мои техники уже натянули над звездолетом силовой купол. Он на высоте в сто километров, если ваш звездолет врежется в него, вы все погибнете. Как бы ни оказалась велика мощь вашего оружия и звездолета, но силовой купол никому не пробить.

За полупрозрачной дверью дергались три тени, я видел взлетающие руки, словно там плясали маленькие лебеди, но я сделал вид, что не замечаю, как собака не различает других собак на экране телевизора, всмотрелся в лицо диктатора и сказал невесело:

- Так ты, значит, соврал?

Он покачал головой:

- Ты уничтожил один из наших четырех городов. Ты должен умереть!

- Но мы же договаривались играть честно, - сказал я упавшим голосом.

Словно машинально я положил руку на клавиатуру и нажал клавишу "Старт". Корабль вздрогнул, двигатели заработали, начали разогрев. Диктатор всмотрелся через мое плечо, сказал торопливо:

- Отмени старт! Трое твоих спасителей вернулись. Открой им дверь!

Я сказал совсем уж упавшим голосом:

- Так ты меня обманывал...

- Это не обман, - отрезал он, - это военная хитрость!

- Эх, - сказал я печально, - ну что мне всегда попадаются противники, что пытаются обмануть?

Стрелка на индикаторе показала, что все двигатели в готовности. Я нажал на "Взлет", корабль вздрогнул и начал подниматься. Вниз поплыли скалы, камни начали превращаться в камешки, песчинки. За стеной бесновались тени, я смутно различал перекошенные лица, все трое прыгали, орали, визжали, но плотные стены глушат все звуки. Диктатор вскрикнул:

- Не смей!.. Вы все погибнете! Я сказал грустно:

- Разве ты хотел не этого?

- Это на крайний случай, - крикнул он торопливо. - Впусти их! Они остановят корабль!

- Щас, - ответил я саркастически. - Разбежалси.

- До купола осталось сорок километров! - вскрикнул он. - Вы все разобьетесь!.. Тридцать пять километров... тридцать!..

- Хорошо считаешь, - похвалил я. - Как метроном. Голос бы тебе только погуще, чтоб как у Левитана...

Он настороженно смотрел, как я вытащил из-за пазухи коробочку размером с зажигалку. Я неуклюже потыкал пальцем, поморщился, стер натыканное на фиг и снова потыкал пальцем.

- Останови! - прокричал он.

За стеной беснуются трое, явно охрипли от крика, похоже, кричат уже не втроем, а вчетвером вместе с диктатором одну и ту же песню.

Я покачал головой:

- Ты знаешь, что у меня в руке?

Он огрызнулся:

- И знать не хочу, дурак! Просто выключи двигатель. Корабль сам сядет, у него это в программе.

- Какой ты грубый, - мягко укорил я. - А я так мечтал сыграть с тобой еще и второй тайм, и третий, и четвертый... А потом по геймам, по раундам... Эх... ну, как знаешь.

Я ткнул в Enter, такое есть даже в малютке, отшвырнул за ненадобностью.

Диктатор спросил с подозрением:

- Что это было?

- Активация, - обронил я небрежно, но с гордостью, что знаю такое умное слово. - Я забыл о третьей бомбе упомянуть, да?.. Что значит склероз... Или все-таки Альцгеймер?.. Третью я оставил там же на месте, потому и забыл про нее сказать. Только спрятал поглубже. Она там, где остальные четыреста. Я поставил так, чтобы сдетонировали все...

На экран опустились светофильтры, тут же на одном расцвел огромный багровый цветок, жуткий и зловещий. Корабль как раз подходил к роковому сотому километру, но силовое поле исчезло вместе со всей энергетической системой планеты. На тысячном километре звездолет догнала ударная волна, пол чуточку тряхнуло.

Я оглянулся на дверь, ахнул:

- Икана! Додо, Гого, вы уже здесь?.. Ну че ж вы не сказали?

Я разблокировал двери, но они не ворвались, как старались только что, а так и остались на полу, потрясенные, раздавленные, распластавшиеся, как медузы на берегу. Икану трясло, как на сильнейшем морозном ветре. Я взял ее на руки, она слабо забросила руку мне на шею, голова бессильно упала на мою широкую грудь. Я напряг мышцы и выпятил как только мог челюсть.

Корабль ушел от планеты, экраны еще показывали катаклизм, что охватил всю поверхность. Хороший катаклизм, типа космического. Если там есть динозавры, хрен выживут.

Глава 5

Неделю за неделей звездолет глотал пространство, ничего не происходило, Гого научил меня играть в шахматы с их компьютером, эти наивные все еще полагают, что обыграть его невозможно, тем более что я по-прежнему варварячу в свое удовольствие, банановые шкурки ногами забрасываю на люстру с первого же броска, иногда пою свои варварские песни во весь голос, и тогда они надевают на головы шлемы с мощной акустической защитой.

Однажды остановились в космосе, Додо и Гого, голова к голове, рассматривали карту, спорили, какой тропкой проще, а какой ближе. Я засмотрелся в окно, там в черноте медленно вращается сверкающий диск, похожий на плотную уложенную по кругу длинную нить крупного жемчуга. Этих жемчужин не меньше десяти рядов, в середине вообще огромное пылающее солнце, отсюда выглядит лишь малой звездочкой. Я старался выбросить из головы, что это не звездочка, а ядро Галактики, где десятки миллионов звезд в немыслимо плотном рое, а сами "нити" из десятков миллионов звезд, и даже мельчайшая звездная пыль, что едва заметна между нитями, - это тоже звезды, миллионы звезд...

Ядро Галактики осталось белым, но дальше нити обрели оранжевый оттенок, еще дальше - пожелтели, стали алыми, а самые дальние опурпурнели. Если бы их оказалось втрое больше, возможно, там был бы представлен весь спектр по "Каждый охотник желает знать...", а так я смотрю на слегка оттопыренный сужающийся хвостик, пурпурный, переходящий в кумачовый, сердце стучит чаще, впервые вижу такую страшную красоту, величественную, сознание едва вмещает, грудь едва не лопается от восторга и волнения.

Икана подошла неслышно, указала в соседнее окно. Среди звезд проплывает исполинская полупрозрачная медуза, видно, как колышутся тонкие края, свисают короткие щупальца.

- Это... это живое? - спросил я.

Она удивилась:

- Ну конечно же!.. А ты что подумал?

- Ну... в космосе травы нет, а жратеньки все равно надо...

Она пожала плечами:

- Все на свете приспосабливается. Это вот, что называется космосом, населено плотнее, чем воздух птицами и комарами. Но это не животное, если ты так подумал. Живое, но не олень, не кабан, не медведь. Это исследовательский крейсер защиты класса "А", что позволяет ему менять форму автоматически, приспосабливаясь к условиям. К примеру, в секторе ЕН-457 он принял бы форму стального остроконечного веретена... Вы знаете, что такое веретено?

- Да, - ответил я ошарашено. - А вы?

- Ну, веретено у нас создано совсем недавно, школьники учатся с его помощью прыжкам между планетами. Неудобный пока что интерфейс, ждем пропатченной версии.

- Ага, - ответил я еще ошарашенее, - ну, это всегда выпускают с багами, а потом от глюков звереешь... Ишь, уже до веретена дошли! У вас высокая культура, почти черниховцы.

К вечеру странствующий метеорит вломился, пробив стенку в нужном месте, разбил капитанскую рубку и уничтожил все записи вычисленного курса. Экипаж в панике, готовы прямо щас выбрасываться в космос, ведь теперь дорогу домой никогда и ни за что, проще отыскать выпавшего с самолета над сельвой Амазонки муравья, но я сказал бодренько:

- Да вы че, ребята? Да я счас все сам! Вы лежите, лежите!

Все трое, придавленные чудовищной гравитацией, в отчаянье наблюдали, как эта тупая обезьяна, то есть я, села за суперкомп, начала щелкать по клавишам.

И когда корабль все-таки совершил благополучно суперпрыжок через пространство, Додо ринулся проверять курс, а Икана прошептала в изумлении:

- Но как ты... как смог?

- А че? - удивился я. - Мы ж с тобой стояли тогда за спиной штурмана, когда он получал результат!

- Ну и... что?

- Как что? Ты тоже видела, что было на экране!

Она явно вспомнила эту жуткую вязь символов, цифр и значков, что сменялись в сумасшедшем калейдоскопе, зябко повела плечами:

- Ну, видела...

- Ты отдыхала, - сказал я понимающе, - иначе бы ты сама! Но прибор что-то отключился... так я выговорил это слово?.. Ну, я набрал эту команду вручную.

Она вздрогнула:

- И что же? Ты всю ее запомнил?