Чтение 33–й страницы книги ~Артания~

Голос ее оборвался. Он покачал головой.

- Нет, - сказал горько и в то же время со странной гордостью, - нет, не значит.

- А что придало силы?

- Друзья, - ответил он. Поправился: - Даже не друзья, но люди, которым хочу помочь. Ради них и вызвал тебя, для других мне вовсе не страшно... почти! Я же собирался говорить о них... а говорю о себе.

Она сказала ласково:

- Мне нравится, как ты говоришь о себе... и обо мне. А эти люди, что тебе? Теперь мы наконец говорим... оба уже сумели заговорить прямо. Избавься от них. Просто убей. Или сожги,

Придон вздрогнул, пальцы пощупали пустые ножны. Узигой покачал головой.

- Я слишком долго жил среди людей, Миранделла. Их беды - мои беды. Их радости - мои радости.

- Ладно, - перебила она нетерпеливо, - что хотят?

Теперь она не замечала Придона, глаза ее не отрывались от Узигоя. Узигой смотрел на нее жадно, спина его наконец распрямилась, плечи раздвинулись. Миранделла взялась за раму зеркала, там легонько хлопнуло, будто прибили ладонью на стене муху, и она ступила в комнату.

- Миранделла? - повторила она задумчиво. - Да, я назвалась тебе именно так... Ты был без сознания!

- Я не прикидывался, - ответил Узигой. - Но все, что касается тебя, огненными стрелами записано в моем сердце. А твое имя начертано на камнях, скалах, горах, небосводе, вылеплено в облаках, звучит в ручьях!

Придон отступил, но волшебница обратила на него взор, странная одежда незаметно превратилась в точно такую же, как и на Узигое, вплоть до узора на рубашке. В мужской одежде она выглядела ничуть не хуже, моложе и загадочнее.

- Так лучше? - спросила она. Прочла ответ на его лице, кивнула. - Хорошо. Итак, расскажи, с чем ты прибыл, юноша. Я тебе кое-чем обязана.

Придон пробормотал:

- Чем?.. Да ничем...

Она бросила короткий взгляд в сторону Узигоя. На ее лице отразилась нежность, что как острым ножом пронзило сердце Придона и наполнило душу едкой горечью. Опять кому-то бог дал, а ему только показал!

Антланец то и дело взмахом длани приглашал за стол знатных людей, у него тоже свои беричи и песиглавцы, даже пара беров с собственными войсками и знаменами, прибыли двое чародеев, Вяземайт было обрадовался, решил, что снизошли могучане из черных башен, но это оказались местные, простые, что хорошо знают только мир гор, его волшебных обитателей, общаются с подземными рудокопами, знают язык горных эльфов, но смутно представляют себе жизнь внизу, в долинах, а уж огромные такие водные пространства, как моря, не могут вообразить вовсе и считают выдумкой.

На стол долгое время подавали напитки, потом начали приносить холодное мясо с овощами, холодную рыбу. Через некоторое время Вяземайт обнаружил, что снова разрывает горячего, только что испеченного гуся, под пальцами хрустит коричневая корочка, сладкий обжигающий сок бежит по пальцам, из разломов вырываются струйки дурманящего пара, нежное мясо пахнет одуряюще...

Колдуны, как назло, приставали с расспросами, что да как, не терпится поговорить со знающим человеком из далеких, почти сказочных стран. Аснерд и Конст, к которым никто особенно не лез, жрали неспешно, разборчиво, запивали и снова жрали, а вот он слушает это... может быть, и очень важное для колдунов, но совсем неважное для него. Когда Вяземайт совсем осоловел от чересчур сытной еды, умеет Антланец поесть, умеет, ему казалось, что колдун появляется то справа, то слева, голос то громыхает, как раскаты грома, то падает до мышиного писка, тогда Вяземайт начинал щипать себя за икры, стараясь, чтобы колдун не заметил, и голос снова становился нормальным, только колдун не менялся в размерах, а сидел по ту сторону стола, сильно наклонившись вперед, борода елозила по миске с политой маслом кашей, что-то втолковывал.

Вяземайт перестал понимать его уже давным-давно, но не скажешь же вот так сразу, артане должны держать лицо, и он держал: вскидывал брови, качал головой, цокал языком, кивал, а этот дурак все токует, как тетерев в лесах Славии.

Колдун наконец прервал речь, глаза его с беспокойством впились в лицо Вяземайта.

- Что-то не так?

- Да все так, - отмахнулся Вяземайт. - У нас это знают даже детишки. Мы вот в связи с этим все не можем понять: почему же все-таки вода мокрая?

Колдун посмотрел на него с почтением. Вяземайт всхрапнул и отодвинул от себя блюдо.

- Вы как хотите, - сказал он решительно, - а я пойду посплю малость. Во сне мудрецам вроде меня дивные знаки подают боги!

Антланец кивнул, Аснерд сделал неопределенный жест, мол, ты иди, старость - не радость, а мы тут с мальцом Констом только-только разогреваться начали.

Вяземайт слышал, как колдун тихонько сказал другому:

- Вот истинное величие!.. Ему завтра, возможно, лютая смерть, а он все равно живет в мучительных размышлениях о дивных тайнах бытия.

- Да, - согласился второй, - это великий человек. Подумать только, ведь наша великая страна - в центре мироздания, все остальные окраинные земли - варвары, но даже там по милости богов появляются люди, отмеченные их знаком!

Рано утром, в горах утро начинается рано, слуги готовили коней в дорогу. Четверо артан завтракали в одиночестве. Антланец сам пошел проверять, чтобы родне положили все необходимое, отбирал для них проводников. Вместо него остался маг Узигой, он выглядел усталым, помятым, но на лице постоянно блуждала глуповато-счастливая улыбка.

Артане доедали уже третьего гуся, когда дверь распахнулась, в комнату быстро вошел высокий, со светлыми до плеч волосами и с фигурой воина молодой мужчина. Придону достаточно было взглянуть ему в лицо, чтобы сразу сказать: нет, не воин. Вяземайт и Аснерд тоже, судя по их взглядам, сперва ревниво прошлись по его фигуре, слишком уж мускулистой, а потом так же, как и Придон, посмотрели на лицо, оба распустили напряженные мышцы.

Мужчина быстро оглядел их, глаза живые, никакой враждебности, высокий лоб перехвачен кожаным шнурком, что прижимает золотые волосы. У него красивые высокие скулы, обветренное и даже обожженное морозным ветром удлиненное лицо, мужественный подбородок, однако в лице ни следа воинственности, задиристости, а в глазах слишком много мягкости и уступчивости.

- Антланец куда-то ушел? - спросил он приятным мягким голосом.

- Сейчас явится, - ответил Аснерд. Он все еще мерил взглядом незнакомца, тот ростом, пожалуй, не уступит никому из них, да и в плечах широк, весь из тугих жил, крепок, как окрестные скалы. - Мы здесь в гостях, так что не хватайся за меч...

- Меч? - переспросил незнакомец с удивлением. Он оглядел артан снова, широко и дружелюбно улыбнулся. - Я даже не знаю, с какого конца за него браться!

Вяземайт спросил недоверчиво:

- Тогда ты - чародей? Не похож... Незнакомец пожал плечами.

- Неужели других достойных занятий нет? Я - смотритель драконов, меня зовут Иггельд. Мне нравится эта работа, ни на что другое не поменяю. Антланец поставляет мне провизию, я хотел просить его, чтобы увеличил вдвое...

- Это у тебя такие аппетиты, - спросил Аснерд, - или у твоих драконов?

Иггельд развел руками, на чистом честном лице проступил румянец.

- Нет, у людей... Ко мне к долину переселяется все больше народу. Такие же сумасшедшие, как и я. Это высоко в горах, там ничего не растет. Даже дрова возим отсюда.

Аснерд с недоверием покачал головой.

- Так зачем же?

- Драконы, - ответил Иггельд с нежностью. - Там живут драконы.

По спине Придона пробежали мурашки. Перед ними один из легендарных повелителей драконов? Из тех, кто сумел подружиться с драконами? Общается с ними, говорит на их языке, драконы даже носят на спине, когда летают по небу. А он может указать дракону на скачущего всадника, дракон догонит и сожжет огнем или же схватит огромными лапами вместе с конем, поднимет высоко в небо и отпустит...

Аснерд тоже удивился, Вяземайт нашелся первым, спросил живо:

- Ты общаешься с ними?

- Да, - ответил юноша. Он нахмурился, словно ждал подвоха или неприятных вопросов, сказал предупреждающе: - Антланец говорит, что ваша Долина Дивов отрезана от остального мира отвесными стенами, пропастями, провалами. Со мной связалась волшебница Миранделла, говорит, что туда можно добраться только на драконе. Да и то еще надо отыскать, где сесть. Если вы согласны, вас отвезет моя сестра, Яська.

Придон спросил потрясенно:

- Женщина?

- Да, - ответил Иггельд с гордостью. - Трудно поверить?.. Я тоже не верил, что у нее что-то получится. Придон покачал головой.

- Чтоб женщины... и драконы... Иггельд развел руками.

- Женщины - еще нет, не занимаются. Яська пока единственная, кто сумел. Она... словом, она у меня самая замечательная, я ее очень люблю!

Он улыбнулся светло и чисто, Придон ощутил к нему волну симпатии, хотя к мужчине своего роста и такого же могучего сложения инстинктивно чувствовал враждебность. Этот же чист, сам признался, что не боец, меча в руках не держал, но ладони в твердых желтых мозолях, а плечи и грудь бугрятся мускулами, видать, нелегкая это доля - ворочать каменные глыбы в пещере дракона.

Аснерд помалкивал, но в глазах стояло осуждение. Для артанина признаться, что не держал в руках оружия, равносильно тому, что броситься вниз головой в пропасть. А этот даже не смутился. В самом деле, сумасшедший. Хоть и здоровый, как бык.

Вяземайт сказал с облегчением:

- Я вижу, ты понравился моим друзьям. Как и мне. Вообще мне хотелось бы, чтобы мы подружились!.. Давай присоединяйся, а потом придет Антланец...

Волхв прав, подумал Придон. Я бы хотел подружиться с этим молодым силачом, ибо видно, что такой не предаст, будет оберегать имя друга, сам будет предан и верен без всяких клятв, ибо такова его натура, стоит только посмотреть в его чистое честное лицо.

Иггельд выставил перед собой ладони.

- Нет, ни за что! Я знаю, что такое попасть за стол к Антланцу. Потом даже дракон жалуется, что я потяжелел. Я лучше пойду поищу его во дворе. К счастью, здесь княжество не так уж и велико.

Узигой проводил долгим взглядом Иггельда, лицо мага омрачилось.

- Он хорош, - сказал он во вздохом, - но больно уж...

- Что? - спросил Вяземайт, на реплику мага лучше отвечать другому магу. - Что не так?

- Увлекающийся, - ответил Узигой мрачно. - Ну не может нормальный человек любить драконов больше, чем людей! Не может. А этот ради своих драконов что угодно сделает. Там целая долина помешанных, драконов разводят, так вот даже они считают этого Иггельда помешанным, представляете?

Аснерд оскалил зубы.

- Представляю. А что он натворил?

- Не дал убить одного из детенышей. Когда сука рожает, топим же всех щенков, оставляя самого сильного?.. Так всегда делаем, чтобы собачий род становился все лучше, не мельчал. А Иггельд забрал щенка дракона и ушел с ним еще выше в горы.

- И что?

- Там спрятался в пещере и прожил почти год,

- Без людей? - спросил Вяземайт с невольным уважением. - Он бы мог стать волхвом!

- Почему волхвом?

- Волхвы - это мыслители. А научиться мыслить можно только тогда, когда под руку не гавкают постоянно: пойдем поедим, пойдем по бабам, поехали на охоту, давай набег на соседа...

Узигой кивнул.

- Ты прав, мудрый. Мог бы стать... мыслящим, чародеем, стать услышимым богами. Но он прожил год без людей, без баб, без вина... Правда, дракончика выходил, я видел это страшило, остальные драконы поджимают хвосты! К нему, к Иггельду, начали стягиваться такие же чокнутые, придурошные. Сперва жили в пещерах, как звери, потом настроили домов, обжили всю долину. Она теперь так и называется - Долина Драконов. Странные слухи докатываются... Вроде бы построили храм Великого Ящера, поклоняются eму, отринув богов Куявии. Не знаю, верить ли, ведь Ящер - это же страшный Вий, бог подземного мира... у вас его зовут Нием. Как можно отринуть светлых богов?

Придон вспомнил рассказы о Ние, что слышал в детстве: бич, которым этот бог побивает даже тех, кто выходит против него с мечами и топорами, ужасный взгляд из-под шлема, что скрывает все лицо... Плечи передернулись, как от озноба. Он спросил живо:

- А что, побываем в его Долине Драконов?

Вяземайт сказал строго:

- Обойдешься. Даже в Город Драконов чужакам дорога заказана, а эта Долина Драконов - еще выше. Там даже не долина, а так... зеленый клочок на вершине горы, окружен отвесными скалами. Чтобы туда попасть, надо сперва через Город Драконов, где и топят негодных детенышей. Другой дороги нет. Верно, Аснерд?

Аснерд кивнул.

- Одна дорога через Город Драконов, да и та не шире, чтобы по одному всаднику... По краю пропасти, по краю пропасти! Еще там две черные башни. Не пройти. Один стрелок может перебить по одному все войско. Или забросать камнями.

Придон бросил пытливый взгляд. Похоже, Аснерд знает намного больше, чем просто человек, что где-то что-то услышал. Да и Вяземайт откуда все это узнал...

Конст смотрел на одного, на другого, сказал нерешительно:

- Но что-то же да узнаем нового?

- Узнаем, - пообещал Аснерд мрачно, - мы даже...

Дверь распахнулась, вошел раскрасневшийся на морозе Антланец, на седых волосах медленно таяли, искрясь, снежинки.

- Готово! - провозгласил он жизнерадостно. - Сейчас я с вами перекушу малость... Вам покажут дорогу до плато, где садятся драконы!.. Еще не летали? О, на всю жизнь запомните!.. Яська перебросит вас через бездонные пропасти за пару часов. Я даже не знаю, сумели бы вы их одолеть сами... разве что за год?.. Эй, слуги! Подать того барана, что я вчера застрелил! Как он прыгнул на меня, как прыгнул... Еще бы чуть, я бы летел в пропасть, как... даже не знаю как. Еще не пробовал.

- Тебя искал странный такой парень, - сказал Аснерд.

- Иггельд? - переспросил Антланец. - Да, он отыскал. Мы обо всем договорились. Я пошлю им больше мяса. Дело даже не в вас, они и для нас много делают. Вы бы знали, сколько народа раньше гибло под лавинами! А теперь им стоит пролететь разок на драконе, взмахнуть крыльями, и лавина прокатывается, никого не задев... Да и многое другое, вам неинтересное. Это хорошие ребята! Но - сумасшедшие. Сейчас такое расскажу...

Чавкая, сопя и быстро проглатывая огромные куски мяса, он поведал смешную, как ему казалась, историю про этих смотрителей: Иггельда и его сестру. Оказывается, настоящий питомник расположен не так уж и далеко, всего сутки, если пешком, но можно и на коне, называется он - Город Драконов. Если конь хороший и не боится узких горных троп, тогда вообще выедешь утром, а к обеду поспеешь к драконам. Ну, не на обед, ха-ха, а вообще, в их маленький городок.

Придон бросал быстрые взгляды на артан. Оба, даже Конст, делали вид, что слышат впервые и про Город Драконов, и даже про самих драконов. Антланец, довольный, похохатывая, рассказывал, как там, в этом Городе Драконов, что-то не поделили или обидели этого Иггельда, он забрал с собой одного дракончика, которого хотели не то убить, не то отдать другому, и ушел высоко в горы. Там отыскал пещеру, дракончика выходил, вырастил. Получился огромный и очень сильный дракон. Потом к нему ушла Яська и принесла пару драконьих яиц, затем явились еще люди. Сперва жили в пещерах вместе с драконами, потом построили домики. Отыскали богатую руду, что выходит прямо на поверхность, пришли рудокопы. Поставили кузницы...

Словом, теперь треть той крохотной долины заселена, в питомнике уже пять драконов, собираются выращивать еще и еще. Место очень удобное: высоко в горах, выше уже не бывает, со всех сторон окружено отвесными скалами, как забором из камня, только с одной стороны можно пробраться по узкой тропке над пропастью. Этот Иггельд фактически стал основателем целого городка, но сам этого стесняется, от власти отказывается, другие тоже не хотят ее брать, так что там живет народ вольный, немножко сумасшедший... или сильно сумасшедший, как посмотреть.

Аснерд поднялся, с грохотом отодвинул лавку.

- Да мы все немножко... а то и сильно. Нормальные по домам сидят. Жопы попрели, а сидят! Мудрые, значит.

Придон поспешно вскочил, нельзя младшему протирать задом лавку, если старший на ногах, Вяземайт и Конст тоже поднялись, сытые, отдувающиеся, но без довольства простолюдинов, что после обильной еды мечтают о постели.

- Да, - сказал Аснерд, - пора.

Конст кивнул, он, хоть и самый старший по возрасту, право говорить первыми отдал артанам, как более знающим этот мир.

Антланец с грустью посмотрел на все еще обильный стол, вздохнул, поднялся. Гигантская фигура заслонила окно, откуда било резкими, как крик, лучами утреннее солнце, в зале потемнело.

- Я провожу вас до городских врат, - громыхнул он.

ГЛАВА 12

Солнце поднялось над вершинами гор, маленькое, злое, жалящее, ослепительно белое, настоящее горное солнце, что даже к концу дня не унизится, чтобы идти к закату багровым, распухшим и пыхтящим от усталости.

Во двор вывели оседланных коней, по бокам туго набитые седельные мешки, Антланец сам проверил, потыкал кулаком, подергал за ремни. Аснерд испугался, что порвет, Антланец сообщил с гордостью, что ремни не простые, а из шкуры молодых драконов, что значит - легкие, прочные, не растягиваются, если намокнут. Вяземайт осторожно поинтересовался, как на это посмотрит дракон, на котором ехать. Антланец удивился: - Вы же не на конях собираетесь дальше?.. Коней можно скормить... Да пошутил я, пошутил! Я же знаю, что есть помешанные не только на драконах! Аснерд проворчал:

- Лучше насчет коней не шути.

- Да знаю-знаю, - отмахнулся Антланец. - После женщин кони - самые лучшие животные!

- А для кого и раньше женщин, - уточнил Вяземайт. - Ого, а это кто?

- Ваши проводники, - пояснил Антланец с гордостью. - Мои сыновья: Болгор и Коман. Тот, что слева, - Болгор. Который справа - Коман. Или наоборот?.. Да какая разница, оба мои дети, я их люблю.

Он захохотал мощно, руками придерживал живот, но лицо осталось серьезным, и Придон не понял, всерьез говорит властелин гор или же так странно шутит.

К ним медленно подъехал Болгор, настоящая живая гора на таком же похожем на гору коне. Его Придон встретил еще вчера, когда возвращался после разговора с Узигоем и волшебницей Миранделлой. Они явно старались от него, Придона, отделаться. Миранделла очень быстро сообщила, как добраться в Долину Дэвов, так здесь называют дивов, пообещала о них сообщить смотрителям драконов, иначе добираться пару лет, после чего выставили за дверь, а во дворе Придон обнаружил этого молодого гиганта, только что вернувшегося с объезда владений.

Даже чудовищный конь Болгора напоминал хозяина: не сопел, не фыркал, не чесался, просто стоял, ибо надо было стоять, в то же время готов был ожить и сдвинуться, едва надо будет, чтобы сдвинулся. И еще, наверное, он когда-то да ел, хотя Придон услышал за спиной шепот слуг, что до сих пор никто не видел, как он ест и что ест. Вроде бы Болгор кормит своего коня не то камнями, не то мясом со своего стола. Сам Болгор такой же малоподвижный, настолько огромный вширь, что как-то не замечается сразу, что и ростом мало кому уступит. Сейчас солнце блистало на умело выкованных доспехах редкой куявской работы, настолько тяжелых, что их сковали, может быть, вовсе и не на человека, но на Болгоре сидят с той же легкостью, с какой куявы носят одежду.

Стремя в стремя подъехал и Коман, младший брат, если Антланец не перепутал, почти такой же громадный, малоподвижный, похожий на Болгора как две капли воды. Только вместо тяжелых доспехов его нечеловечески могучий торс туго облегает легкая кольчуга. Придон с содроганием смотрел на эту необъятную гранитную скалу, обтянутую металлической чешуей. Вчера именно Коман вышел обнаженным до пояса, напрягал мышцы и предлагал лучникам стрелять ему в грудь или в живот. Придон не утерпел, израсходовал весь колчан стрел, но лишь однажды удалось поцарапать кожу гиганта на животе. Коман ласково похлопал его по плечу и сказал довольно, что из него выйдет великий воин. У Придона всю ночь ныло плечо и все еще не сошел огромный кровоподтек. Похвалой такого воина вообще-то можно гордиться, если бы не ощущение, что Коман намного моложе, а за солидностью движений прячет подростковость.

Антланец обнял обоих, похлопал по плечам с таким звуком, словно вбивал сваи в каменистую землю.

- Все!.. Отправляйтесь. Чтоб волос не упал с голов наших гостей! Иначе позор обрушится на весь наш род.

Аснерд вскинул руку в прощании, все тронули коней и двинулись к городским вратам. Вяземайт все поглядывал на могучих проводников, для пробы пустил коня рысью, огромные дети Антланца держались рядом, как приклеенные, но едва Вяземайт коварно перевел коня в галоп, дорога сузилась, опасно пошла вблизи пропасти, под копытами хрустел лед, пришлось вообще дальше шагом, да и то гуськом, пропустив проводников далеко вперед.

Придон ехал задним, губы шевелились сами по себе, в черепе роились слова, сцеплялись, как пчелы, что образовывают рой, обдирали чешую, шелуху, оставляя сверкающие чистые ядра. Эти ядра тоже стучали друг о друга, сцеплялись, обрастали новой кожей, блистали новыми гранями, так что слова выходили странные, ранящие, задевающие, а когда выстраивались в неровную песню, в глазах туманилось, губы дрожали и даже на самом холодном ветру слезы закипали, обжигали кожу.

Ветер сорвал с ближайшей скалы целый навес из снега. В воздухе стало бело, словно разорвали сотни подушек с нежными перьями. Аснерд даже не повел бровью, ехал весь облепленный с головы до ног. На плечах и голове широкие пласты, на мохнатых бровях белые карнизы, что грозят сорваться лавинами по щекам.

Придон вздрогнул, Аснерд придержал коня, громыхнул, словно с треском разломил бревно:

- А чего это он страшился взять нас в свою комнату?..

- Кто?

- Да Узигой... Помнишь, только тебя взял, да и то с такой неохотой!

Вяземайт тоже придержал своего водяного коня, прислушался, сказал ревниво:

- Что ты всех магов подозреваешь?.. Взял же, это главное.

Аснерд сдвинул плечами, снег заструился по телу, словно с горы катились пенистые потоки.

- Да просто странно все выглядело.

Придон помялся, наткнулся на понимающий взгляд Конста, странный друг смотрит с сочувствием, сказал нехотя:

- Мне кажется, весь мир сошел с ума... Помните, у того деда побывали в горах? У него, видите ли, полыхает любовь в душе...

Аснерд захохотал:

- Так это ж хорошо! Смотришь на него и думаешь: так у меня еще сколько лет впереди!

- А этот Узигой, - продолжил Придон, - оказывается, сгорал от страсти по той волшебнице. Но молчал. Почему молчал, не знаю.

Аснерд хохотнул, распрямился, остатки снега ссыпались, он ехал помолодевший, с блестящими глазами.

- Ага, - каркнул он довольно, - тогда понятно. Вяземайт сказал укоризненно:

- Ну чего ты ликуешь? Просто человек не хотел...

- Позориться!

- ...выставлять свои чувства на обозрение. Даже Придону не хотел показывать, хотя одного поля ягоды. Придон сейчас просто ревнует.

Придон вспыхнул:

- Я? К кому?..

- К его чувству, - объяснил Вяземайт. - Тебе кажется, что только у тебя, единственного на всем свете, загорелось в сердце такое солнце? Греет, светит и в тот же час выжигает внутренности. Что, не так?

Придон опустил глаза, пробормотал:

- Нет, но... не на каждом же шагу на таких натыкаться!

- Ты прав, - сказал Вяземайт со вздохом. - Это - редчайший дар... И достается очень немногим. Большинство же, как скот, никогда такого не ощутит. А вот горные вершины... всегда первыми ощущают на себе утреннее солнце. Эти горные вершины еще и последние, кто видит солнце, когда то закатывается за край земли... Еще не понял?

- Нет, - признался Придон.

- У нас длинные ноги, - пояснил Вяземайт.

Придон снова ничего не понял, а Конст подъехал и сказал участливо:

- Волхв говорит, что для того, чтобы шагать по вершинам гор, нужны длинные ноги.

Придон хлопал ресницами. Аснерд сказал с другого бока: - Мы, длинноногие, мчимся по вершинам. Мы встречаемся только с героями. А герои - это люди, что могут смеяться и плакать, любить и ненавидеть... в то время как простой люд всегда туп, а искра любви в их сырых сердцах никогда не вспыхнет.

Коман и Болгор, что всю дорогу едва маячили впереди, выбирая дорогу, теперь остановили коней. И пока к ним подъезжали, их кони не шелохнулись, не тряхнули хвостами или дернули кожей, сами всадники тоже выглядели высеченными из камня исполинами.

Придон подъехал, Коман слегка повернул голову и посмотрел на вершину близкой горы. Придону послышался оттуда шум, он тоже повернул голову, проследив за взглядом проводника.

Соседняя гора заканчивалась не острым пиком, а ровной, словно срезанной острейшим ножом каменной плитой. Там дрались два крохотных с такого расстояния дракона. Так показалось Придону, тут же выступ скалы закрыл их, ехали довольно долго, потом скала милостиво отодвинулась, место схватки стало ближе. Дрались красный дракон, похожий на раскаленный слиток металла, и зеленый - сверкающий, будто кожа покрыта крупной изумрудной чешуей, костяные выступы на спине тоже словно выточены из кристаллов изумруда.